Китайская доогнестрельная артилерия - [23]
К VII в. относятся первые известные нам сообщения о проникновении китайских метательных машин в соседние государства. По данным Мацуи Хитоси, в японской исторической хронике «Нихон секи» («История Японии») под 618 г. есть запись о прибытии к императорскому двору Японии корейского посла, который среди других предметов преподнес китайские камнеметы пао ши и аркбаллисты, захваченные корейцами в результате разгрома у Самхвэ трехсоттысячной китайской армии во главе с самим императором Ян Гуаном [244, с. 395–396].[87] По мнению К. Хуури, походы танского императора Ли Ши-миня в Туркестан и Среднюю Азию могли способствовать заимствованию военными деятелями этих районов в числе других видов вооружения и китайской метательной артиллерии, которую, как отмечалось выше, китайцы активно использовали в Гаочане в 640 г. [337, с. 203]. Мы, однако, полагаем, что это произошло раньше, ибо, например, оборона столицы уйгурского государства Гаочана велась по всем правилам защиты от камнеметного оружия. Осажденные применили против китайских блид такие традиционные средства, как противометательные войлочные заслоны, что говорит о хорошем знании в Гаочане к этому времени боевых свойств камнеметных орудий и методов защиты от них.
Особенно активно процесс заимствования китайской метательной техники шел позднее, в Х — XIII вв., в армиях тех государств, которые образовались в северной части территории нынешнего Китая. Возвышение в Х — XII вв. киданей и тангутов сопровождалось, как известно, интенсивным восприятием ими основных черт китайского общественного и государственного строя, в том числе военной системы. Их непрерывные военные столкновения с сунским Китаем приводили к знакомству с развитой китайской военной техникой и использованию этой техники в боевых действиях. Это было вызвано не только закономерным стремлением к военному превосходству на основе более эффективного оружия, но прежде всего насущными потребностями войны в непривычной для иноземных солдат обстановке, когда центральным звеном в системе обороны противника было множество крепостей и опорных пунктов, сокрушить которые без осадной техники было невозможно [174, с. 124; 175а, с. 107; 402, с. 529, 532, 535]. Встретив сопротивление большого числа таких укрепленных городов, они были поставлены перед необходимостью овладевать основными методами крепостной войны и применять разнообразные осадные механизмы, в первую очередь метательные машины. Несмотря на серьезные недостатки в обороне городов, особенно проявившиеся в период монгольского нашествия [174, с. 124], вооруженная организация и военная доктрина тангутского государства Си Ся предусматривала действия специального отряда камнеметчиков, который, по данным китайских источников, насчитывал 200 человек и именовался «поси» [70, цз. 486, с. 3797] или «боци» [51, цз. 115, с. 420].[88] Он предназначался для использования в полевом бою, о чем свидетельствуют не только ряд технических данных,[89] но и упоминание о действии, видимо, этого отряда в полевом сражении 1041 г., во время ожесточенной китайско-тангутской войны 1040–1044 гг. [70, цз. 323, с. 2735].
Тангуты применяли и другие виды метательных машин. Так, к 1010 г. относится донесение китайскому двору одного из тибетских старшин, Чокэцзуна, сообщавшего, что в тангутских землях на почве неурожая возникли междоусобицы и, готовясь к борьбе, тангуты собирают войска и строят так называемые камнеметные башни (пао лоу) [37, цз. 74, л. 4а]. Интересно сообщение видного китайского ученого и политического деятеля Шэнь Ко о передаче в годы Си-нин (1068–1077) Ли Дином, бывшим тангутским старшиной, в дар китайскому двору «сверхъестественного лука, [укрепленного] на ложе» (шэнь би гун), фактически станкового арбалета [127, цз. 19, с. 629; 52, с. 1043; 174, с. 121].[90]
Однако тяжелое метательное оружие у тангутов, вероятно, не получило большого распространения, и сообщений о нем немного. Значительно больше внимания этому оружию уделяли в армии киданьского государства Ляо, которая располагала специальными военно-техническими подразделениями, состоявшими в основном из китайцев [51, цз. 12, с. 51; 68, т. 196, с. 7702; 175а, с. 101, 108–109; 402, с. 520, 532].
О применении киданьскими войсками метательных механизмов неоднократно упоминают различные источники. Так, планируя большой поход против Ляо, китайский император Чжао Гуан-и в начале 986 г. созвал военный совет, на котором с обоснованием такого похода выступил видный сановник Ли Чжи. Он, в частности, предположил, что оборона киданьских крепостей не будет прочной, поскольку они находятся далеко от горных районов и лишены возможности добывать камень, а потому противник не сможет использовать свои камнеметные машины фа ши цзи [37, цз. 27, л. 16; 70, цз. 266, с. 2348]. Все же в ходе войны киданьский император Лун-сюй удачно маневрировал своими силами, отдав, например, 16 июля 986 г. приказ полководцу Елюй Сюгэ направить отряд камнеметчиков (пао шоу) в помощь Елюй Сечжэню, сражавшемуся с китайцами на территории нынешней Шаньси [51, цз. 11, с. 48]. В том же году на другом театре военных действий, в Шаньдуне, кидани упорно обороняли стратегически важное ущелье Чжигу, поставив у входа в него камнеметы (пао цзюй), и лишь сунскому офицеру Цзин Сы удалось в бою захватить эти грозные орудия [70, цз. 272, с. 2387]. В «Ляо ши» неоднократно отмечены указы киданьских правителей о проведении учебных смотров камнеметного и арбалетного оружия [51, цз. 18, с. 74, цз. 19, с. 78, цз. 26, с. 101]. Видимо, подобные смотры, как и другие меры по усилению боеспособности артиллерийских отрядов, давали должный эффект, ибо в июле 1044 г. известный китайский военный и политический деятель Фань Чжун-янь представил сунскому императору доклад, в котором с тревогой писал, что кидани хорошо научились атаковать крепости, их подступные орудия не сравнить с теми, что были у них раньше, они настойчиво накапливают станковые арбалеты чуан-цзы ну, увеличивают количество камнеметчиков пао шоу и т. п. [37, цз. 150, л. 13а].
