Китайская доогнестрельная артилерия - [12]

В научной литературе сведения о древней и раннесредневековой метательной артиллерии Китая представлены весьма скудно. Исследователи, как правило, довольствуются лишь несколькими фактами, из-за своей отрывочности не вполне ясными и не дающими какой-либо отчетливой картины устройства и первоначального использования этого оружия.

Между тем письменные памятники древнего и раннесредневекового Китая содержат немало материалов о тяжелом метательном оружии. Ознакомление с этими материалами создает пусть самое общее, но все же достаточно определенное представление о характере раннего применения метательной артиллерии в Китае, позволяет выявить основные черты устройства первоначальных артиллерийских установок. Это последнее обстоятельство весьма существенно, поскольку даст возможность объяснить наличие ряда в известной степени традиционных для доогнестрельного артиллерийского вооружения Китая конструктивных особенностей артиллерийского оружия более позднего времени.

Старой китайской литературной традиции было присуще стремление приписать основные достижения и изобретения древней культуры деятельности легендарных личностей. Коснулось оно и истории метательных машин. Долгое время изобретение арбалета и камнемета приписывалось легендарному императору и полководцу древности Хуан-ди [43, цз. 14, с. 30]. Едва ли необходимо говорить о том, что для такого утверждения нет никаких оснований и, как уже отмечали В. Майерс [349, с. 80] и Лу Мао-дэ (237, с. 1490], лишь отдается дань существовавшей традиции.[37]

Древнейшим иероглифическим обозначением камнемета в китайской письменности был знак «гуай» 旝. Как отмечал Сюй Шэнь в словаре «Шо вэнь» (I в. н. э.), этот иероглиф впервые упоминался в не дошедших до нас древних вариантах «Шицзина» («Книги песен»). В «Шицзине» в строфе о войске государства Инь, с которым чжоуский правитель Вэнь-ван встретился в битве,[38] содержалась фраза ци гуай жу линь^{1}. Сюй Шэнь трактует знак «гуай» в этой фразе как обозначение древнего камнемета. Согласно его толкованию, отрывок следует понимать как «их (т. е. иньские) камнеметы [возвышались], словно лес» [81, цз. 7а, с. 135; 33, с. 413; 126, цз. 7а, с. 35–36]. Мнение Сюй Шэня послужило основанием для некоторых современных авторов (например, Лу Мао-дэ [237, с. 1490], Ван Лина [399, с. 167] и некоторых других) утверждать, что самое раннее упоминание о камнеметном оружии в Китае находится в «Шицзине».

Это утверждение не бесспорно прежде всего потому, что в той версии «Шицзина», которая сохранилась до наших дней, указанная фраза вообще не содержит иероглифа «гуай», а стоящий на его месте знак все комментаторы единогласно трактуют как «собирать» (в данном случае — войско) [53, цз. 16, с. 118].[39] Но даже если опираться на сведения утраченных текстов и поместить во фразу знак «гуай», то сомнение в том, что он означает здесь камнеметное оружие, не исчезнет: иероглиф «гуай» имел и второе значение, также относящееся к военной терминологии, — «стяг, флаг полководца». По мнению большинства комментаторов, в древних вариантах текста «Шицзина» со знаком «гуай» связано как раз последнее его значение, т. е. в приведенной фразе речь шла о лесе знамен в иньском войске. Эту точку зрения трудно оспаривать, поскольку контекст не содержит дополнительных данных, которые позволили бы с большей определенностью считать знак «гуай» в этом отрывке обозначением именно камнеметного оружия. Мнение Сюй Шэня остается ничем не подкрепленным.

Столь же неопределенным следует признать еще одно употребление иероглифа «гуай», на этот раз в «Цзо чжуань» («Комментарий Цзо [Цю-мина на летопись «Чунь цю»]»), где сообщается о битве при Сюйгэ между армией чжоуского Хуань-вана и войсками Чжуан-гуна из княжества Чжэн (датирована 707 г. до н. э.) [119, цз. 6, с. 71]. Хотя Лу Мао-дэ [237, с. 1490], Ван Лин [399, с. 167] и вслед за ними другие авторы, например К. Хуури [337, с. 200], полагают это упоминание древнейшим датированным свидетельством о китайских камнеметных орудиях, они основываются опять-таки лишь на толковании Сюй Шэня и одного из комментаторов «Цзо чжуань», Цзя Куя, высказывающего ту же точку зрения [119, цз. 6, с. 71]. По мнению последнего, фразу гуай дун эр гу^{2} следует понимать как «двинулись камнеметы, и забили барабаны». Однако подавляющее большинство комментаторов оспаривают мнение Сюй Шэня и Цзя Куя, считая, что и здесь иероглиф «гуай» означает «знамя», и их доводы нельзя не признать резонными [119, цз. 6,с. 71; 126, цз. 7а, с.224], Перевод фразы как «задвигались знамена и забили барабаны» (см., например [169, т. 1, с. 130; 33, с. 413]) представляется тем более обоснованным, что в этой фразе традиционный параллелизм барабанов и знамен очевиднее, чем барабанов и камнеметов. Кроме того, забегая вперед, отметим, что для этого периода нет никаких сведений о существовании уже подвижных камнеметных машин, а знак «дун» указывает в данном случае только на движение, перемещение, но не на приведение в действие камнеметных орудий, для чего служили другие иероглифические обозначения.[40]

Следовательно, вопрос об идентификации знака «гуай» в «Шицзине» и «Цзо чжуань» с обозначением камнеметов остается открытым, и решение его сегодня едва ли возможно: высказывания комментаторов неоднозначны, а реальных подтверждений правоты именно Сюй Шэня нет. Но нужно признать и другое. Древние комментаторы не подвергают сомнению сам факт существования в Китае VIII–V вв. до н. э. камнеметного оружия и в текстах своих комментариев приводят другие интересные данные о древнейших камнеметах. Возможно, что знак «гуай» в некоторых, не дошедших до нас текстах мог обозначать камнеметное оружие. Основанием для такого мнения может служить то обстоятельство, что иероглиф «гуай» употреблялся в этом качестве позднее, например в VII в. н. э.