Китай в средневековом мире. Взгляд из всемирной истории - [48]

Все большую критику вызывал Цай Цзин, последующая историография описывала его как взяточника, в желании удержаться у власти потакавшего всем вздорным идеям императора. Но он строил больницы для бедняков, пытался вести такую налоговую политику, чтобы богачам приходилось делиться своими доходами, ему удалось провести новую перепись населения, показавшую, что оно за тридцать лет увеличилось на 10 млн человек. Инициированные даосами гонения на буддийские монастыри обогатили казну за счет секуляризации. Однако основные цели синь фа реализовать не удалось: кавалерия не была создана, армия оставалась дорогой и беспомощной, налоговая система «квадратных полей» пришла в разлад, средства приходилось добирать за счет повышения косвенных налогов (на соль, уксус, чай, лак), что вызывало всеобщее недовольство. А расходы возрастали: помимо оплаты меценатских затей Хуэй-цзуна требовались деньги на войну.

В 1120–1122 гг. в приморской провинции Чжэцзян вспыхнуло восстание, подготовленное тайной организацией «Мин-цзяо» («Учение о свете»), чья идеология включала манихейские, буддийские и даосские верования. Повстанцы захватили Ханчжоу, и правительству пришлось двинуть на них войска, призванные сражаться на северных границах. Вождь восставших Фан Ла — крупный производитель лака, пострадавший от государственной монополии на его товар, обличая беззакония властей, особый упор делал на позорную дань, выплачиваемую варварам. В 1121–1122 гг. в провинциях Хэбэй и Шаньдун под лозунгами равенства и борьбы с беззаконием вспыхнуло восстание чиновника средней руки Сун Цзяна, подавленное с еще большим трудом (согласно некоторым источникам, Сун Цзян и его сторонники были амнистированы). Считается, что именно на основе народных легенд об этих событиях в XIV в. был написан самый популярный китайский роман «Речные заводи», где кроме ста восьми повстанцев присутствуют и антигерои — Цай Цзин и его подручные, наделенные портретным сходством (например, в романе обыгрывается каллиграфический талант цзайсяна). Сатирическое произведение «Цветы сливы в золотой вазе», написанное еще два века спустя, также буквально воспроизводит обвинения, выдвинутые против клики Цай Цзина при дворе. В романе инспектор Военного ведомства обращается к императору: «…Варвары совершали набеги с древних времен. <.. > Однако никто не слыхал, чтобы угроза нашествия зародилась извне, когда нет тому повода внутри страны. <…>. Если бы все внутри было наполнено жизненным эфиром, а процветание защищено от внешнего удара, откуда бы явилась беда? Ныне накликал нашествие орд инородцев не кто иной, как наставник Вашего Величества Цай Цзин, что служит в зале Высокого правления».

Прошли века, а к спору, начатому еще Сыма Гуаном с Ань Лушанем, все время будут возвращаться китайские мыслители: что лучше защищает страну — технические усовершенствования или добродетели? Выбор в пользу добродетелей, сделанный на рубеже XI–XII вв., был судьбоносным, к нему не раз возвращалась китайская общественная мысль. Историописание в Китае находилось под контролем традиционалистов неоконфуцианского толка, с их легкой руки эпоха Сун навеки стала символом неправедного правления.

Государство Ляо пало в 1124 г. под ударами чжурчженей, договорившихся с китайцами о содействии. Лишь небольшая часть киданей спаслась бегством в Семиречье, где они образовали свою державу.

Несмотря на то что вклад китайской стороны в победу был невелик, чжурчжени были готовы передать несколько областей союзнику. Однако сторонники строгой конфуцианской морали вынудили Хуэй-цзуна приказать войскам занять все территории, некогда принадлежавшие Китаю: земли Поднебесной должны принадлежать императору, договоры с варварами не имеют силы. Императив морального долга оказался сильнее трезвых расчетов. Но чжурчжени разбили китайскую армию и осадили Кайфэн.

Для конфуцианцев и их учеников было ясно, что причина катастрофы — внутренний недуг государства. Отовсюду подавались докладные записки, объяснявшие все коварством и корыстолюбием правительства Цай Цзина. Но вместо того, чтобы отрубить голову либо ему, либо его врагам, император, выплатив варварам огромную контрибуцию и заключив тяжелейший мир, 18 января 1126 г. отрекся от престола в пользу сына.

Император слишком много трудился во имя гармонии, веря в то, что она зависит именно от него, и поэтому, увидев крах своего идеала, не стал искать других виноватых. В китайской традиции Хуэй-цзун получил прозвище «Ветротекущий император», официальная историография не прощала ему увлечения даосизмом, растраты средств на искусство, доверия к реформатору Цай Цзину и его клике. Но, по сути, он совершил лишь одну роковую ошибку, поддавшись мнению большинства и нарушив договор с чжурчженями.

Новый император внял требованиям критиков, в первую очередь — ректора академии Ханлинь — и прогнал Цай Цзина. Затем, наскоро собрав новую армию, послал ее вдогонку чжурчженям, увозящим богатую добычу Но и эта армия вновь была разбита, что уже стало непоправимой катастрофой. В январе 1127 г. Кайфэн оказался в руках варваров. Погибла императорская коллекция произведений искусства. И новый, и прежний император были угнаны в Маньчжурию вместе с тысячами придворных.