Китай: краткая история культуры - [26]

презрением к страданиям народа. Народ, живший в хаосе периода "Борющихся царств", был рад любому облегчению, но обнаружил, что попал "из огня да в полымя". Своих старых правителей они знали и уважали по древней традиции преданности. Новые же были военачальниками Цинь, относившимися к восточным провинциям как к захваченным землям. Поэтому когда "цзюнь-цзы" призывали к восстанию, крестьяне были готовы слушать. Поднялась волна преступлений и разбоя. Император, надменный и таинственный, был окружен лицемерами и не обращал внимания на недовольство. С момента восхождения на престол единственного и высшего абсолютного монарха Ши Хуан-ди окружил себя ореолом тайны и великолепия, призванным повысить его престиж, но на деле скрывавшим от него последствия его же собственных указов. Он отказался от древнего титула правителя, чтобы принять новый, назвавшись "хуан-ди", "император". Чжоуские Сыны Неба довольствовались титулом "вана". Только полубожественные легендарные герои прошлого величались "хуан-ди". Для людей той эпохи новый титул был равен признанию божественности. Император жил и работал в обстановке тщательно охраняемой секретности. В огромных дворцах, сооруженных им в Сяньяне, он тайно переходил из одних апартаментов в другие, и только горстка евнухов знала, где его следует искать. Его жизнь была настолько таинственной, что когда он умер во время путешествия по восточным провинциям, об этом не знал даже императорский кортеж. Странная процессия двигалась через весь Китай в столицу с телом умершего императора, о чем ведомо было лишь пяти-шести евнухам и министру Ли Сы. Так как было лето и труп начал разлагаться, на повозке, следовавшей за императорской колесницей, везли протухшую соленую рыбу, чтобы солдаты и слуги не подозревали, что повелитель мертв. Была и другая причина скрывать смерть великого завоевателя. Наследный принц являлся противником крайних мер против ученых, предпринятых Ли Сы. Он протестовал против сожжения книг, и поэтому ему было приказано покинуть двор и отправиться на север к армии, охранявшей Великую стену от набегов кочевников гуннов (сюнну). Ли Сы и главный евнух Чжао Гао боялись, и не без оснований, что, если наследник взойдет на трон, их сместят и, может быть, казнят. Если бы о смерти императора стало известно, то принц с Северной армией мог бы прибыть в Сяньян задолго до того, как министры достигнут столицы. Поэтому они скрыли запечатанное письмо, в котором Ши Хуан-ди называл наследного принца своим преемником. Вместо этого они послали тайно сфабрикованное письмо, приказывающее наследному принцу и Мэн Тяню, главнокомандующему севера, покончить с собой. Обман не был раскрыт, наследник и Мэн Тянь погибли. Этот полководец был самым известным из циньских военачальников, которому Цинь в значительной степени было обязано окончательной победой над феодальными царствами. Затем Ли Сы и евнух Чжао Гао возвели на престол второго сына Ши Хуан-ди. Он правил по воле своего отца как "Эр-ши Хуан- ди", "Второй император". Дворцовая интрига, ставшая возможной в силу того таинственного образа жизни, который вел Ши Хуан-ди, оказалась фатальной для циньской династии. Новому правителю был двадцать один год, у него не было ни опыта, ни способностей. Всю власть он передал Чжао Гао. Всемогущий евнух, боясь авторитета министров и полководцев, сместил самых способных и преданных Ши Хуан-ди чиновников, заменив их своими ставленниками. Налоги были увеличены, законы стали еще более жестокими, ссыльных и каторжников становилось все больше. Зависть и страх не обошли стороной даже принцев императорского дома. Ли Сы сам пал жертвой соперничества сподвижников евнуха и погиб от рук палачей. Падение циньской династии, произошедшее, когда Второй император не пробыл на троне и трех лет, побудило ханьского ученого Цзя И составить один из самых замечательных и глубоких политических документов древнего мира. "Ошибки Цинь" ("Го Цинь лунь") сохранились в сочинении ханьского ученого Сыма Цяня (145-86 до н. э.), который жил чуть позднее Цзя И. Автор этого произведения был ученым, а следовательно, консерватором, он сожалеет о феодальной эпохе, но не может отрицать царившего до циньской династии хаоса. Затем он обсуждает великую возможность, представившуюся Ши Хуан-ди благодаря добродетели его завоеваний, помноженной на естественную мощь царства его предков, ибо Цзя И, в отличие от столь многих китайских ученых, разбирался в стратегии. Далее он рисует состояние империи при правлении Цинь и причины великого восстания. Цзя И, живший с 198 по 165 год до н. э., был почти современником событий и, безусловно, говорил с теми, кто помнил циньские времена: "Когда Цинь обратился лицом к югу и правил империей, то он был не просто Сын Неба. Сразу же бесчисленное множество людей стало надеяться на мир, к которому они склонны по природе. Не было такого, кто не покорился бы и не относился бы к нему с почтением. В этом состоял подлинный принцип спокойствия, продолжительной славы и устранения опасности. Но правитель Цинь был низок и жаден. Он опирался на свои собственные суждения, не доверял министрам, обладающим способностями, и не желал расположить к себе знать и народ. Он умножал пытки, а наказания становились все более ужасными. Его начальники управляли с величайшей жестокостью. Награды и наказания были несправедливыми. Налоги и поборы были невыносимыми. Империя была раздавлена принудительным трудом, чиновники не могли поддерживать порядок, сто родов были на последней грани нищеты, а правитель не имел к ним никакой жалости и не оказал им помощи. Повсюду множились преступления, а император и его приближенные обманывали друг друга. Осужденных было бесчисленное множество; изуродованные и искалеченные шли непрерывной чередой по дорогам [к месту ссылки]. От принцев и министров наверху до самых бедных внизу - все были напуганы и боялись за свою жизнь. Никто не чувствовал себя в безопасности в своем ведомстве, все легко могли быть разжалованы. Поэтому Чэнь Шэ не понадобилось быть мудрецом, подобно Тану или У-вану (основателям династии Шан и Чжоу), не нужно было иметь ранга гуна или хоу, а нужно было только потрясти оружием, чтобы вся Поднебесная откликнулась, словно эхо. Когда человек обладает титулом Сына Неба, и все богатства Поднебесной как его собственные, и при этом он не может избежать бойни, это потому, что он не смог различить средства, которыми охраняется власть, и причины, которые ведут к беде". Эр-ши Хуан-ди еще до того, как пробыл на троне четыре года, действительно разрушил не только труд всей жизни своего отца, но и фатальным образом подверг опасности наследие, переданное ему всеми предшествующими правителями Цинь. В 209 году до н. э., когда не прошел и год, как Ши Хуан-ди покоился в могиле, простой солдат из Чу (Хубэй) подбил своих товарищей на мятеж. Так началось великое восстание. Чэнь Шэ, как с болью говорит Цзя И, не был ни потомком павшего правящего дома, ни аристократом. Он был человеком из народа, бедным и неизвестным. И, тем не менее, "на его призыв Поднебесная откликнулась, словно эхо". Как будто бы это был заранее условленный сигнал, хотя на самом деле каждое восстание было спонтанным выражением всеобщего отчаяния, вся "земля за пределами перевалов" - южный и восточный Китай - подняла восстание. Руководители мятежей чаще всего оказывались авантюристами, но они снискали народную поддержку, прежде всего восстановив древние царства. Они искали сомнительных потомков старых правящих семей и провозглашали их правителями Чу, Хань, Вэй, Чжоу и Ци. Хотя циньские командующие, чьи войска были хорошо вооружены, быстро подавили первые очаги выступлений, другие возникали тут же и оказывались гораздо более значительными. Лидеры восставших договорились о разделе империи между собой. В последний месяц 207 года до н. э. будущий основатель династии Хань Лю Бан без сопротивления подошел к Сяньяну и взял циньскую столицу. Эр-ши Хуан-ди к тому времени уже погиб от рук евнуха Чжао Гао. Его преемник, правивший только сорок три дня, подчинившись Лю Бану и отрекшись от трона, спустя несколько месяцев был со всей семьей казнен Сян Юем, главным вождем повстанцев. Хотя восставшие начали с восстановления старых правящих домов и даже дали вновь взошедшему на престол правителю Чу титул Сына Неба, на самом деле вся власть и сила оставалась в руках полководцев, авантюристов низкого происхождения. Самым могущественным из этих военачальников был Сян Юй, который, в отличие от большинства своих сподвижников, происходил из аристократии и был потомком знатной чуской семьи, передававшей по наследству ранг командующего в древнем царстве. Пока Лю Бан захватывал незащищенный Сяньян, его начальник и главный соперник Сян Юй разгромил огромную армию, которая была последней надеждой циньской династии. Завладев в результате этой победы восточным Китаем, Сян Юй приступил к созданию новой политической системы на освобожденных от циньской тирании землях. Старые царства были восстановлены, но в урезанных границах, ибо большие территории должны были быть отданы могущественным авантюристам, командовавшим армиями. Поэтому были возвращены к жизни не только семь древних царств, но за счет их сокращения было создано множество искусственных государств. Цинь было разделено на три части и роздано циньским полководцам, подчинившимся восставшим. Будущий основатель ханьской династии получил в качестве своей доли земли в нынешних Сычуани и южной Шэньси, получивших название Хань по протекающей в тех местах реке. Сам Сян Юй принял титул "ба ван", "правитель- гегемон" и распределил восточные территории между своими полководцами и помощниками. Эта попытка восстановить феодальную систему с самого начала была обречена на провал. Сян Юй быстро освободился от номинального императора Чу. Его полководцы, недовольные доставшейся им долей циньских трофеев, напали на восстановленные владения древних правящих домов и разграбили их. Лю Бан низложил трех новоявленных правителей Цинь и сам стал единственным хозяином