Киносценарии, 1982. Второй выпуск - [22]

В тот же час из толпы тех. кто не пировал, а только глазел на княжеский пир издали, выступил юноша.

Узнала Ольга Руса, встрепенулась, поднялась за столом. Но сидевший одесную от нее Вещий Олег властно усадил ее на место, простер длань, разрешая поединок.

Поклонился Рус до земли то ли князю, то ли молодому и молодой, а может, и прощался со своей любовью.

Спустили медведя с цепи. Ринулся зверь на юношу, но тот в последний миг качнулся в сторону, и косматая туша пронеслась мимо. Развернулся медведь, встал на задние лапы и медленно пошел на юношу.

И вот сплелись в жарких объятиях зверь и человек. Сплелись в смертельном танце. Зверь хотел только убить, а человек жаждал поведать любимой о силе своей любви, о своем человеческом праве быть свободным от всех злых сил. Не молодецкая бесшабашная удаль горела в его крови, а неистовый огонь бессилия перед несправедливостью, перед княжеской слепой волей, защищенной мечами и секирами.

Трещали костры, лилась кровь, сверкали клыки, горели глаза.

Ахнул народ — зверь осел, обмяк, повалился наземь. Шестеро провожатых поспешно унесли его.

Стоял, покачиваясь, окровавленный, задыхающийся Рус.

Встал князь Олег. Налил в свою золотую чашу пенного меда, всыпал полную пригоршню золота. Расторопные княжьи слуги с подобострастными поклонами поднесли чашу смелому юноше.

Выпил он мед. А золото, высоко подняв чашу над головой, чтобы всем видно было, высыпал на землю. А вместо золота попросил у князя разрешения станцевать с молодой прощальный танец. По обычаю предков, в самом конце свадебного пира танцует молодая свой прощальный танец с каждым, кто пожелает. Это ее последний девичий танец, и когда станцуют с нею все, только тогда наступает черед жениха. И после этого танца до конца жизни ни с кем уже танцевать ей не дозволено.

Нахмурился Олег, но не захотел прилюдно отказывать герою. Махнул гусляру — тот заиграл.

Первым вышел танцевать с молодой сам грозный хозяин. Однако недолго танцевал старик с отроковицей. Подвел ее к Русу.

Танцевали прощальный танец влюбленные: княгиня Руси Ольга и псковский смерд Рус.

И все русские люди, что видели этот танец, плакали. Может, с тех пор, с того первого раза, и положено плакать на свадьбах.

Не ясен сокол меж озер летал.

Меж озер летал, лебедей искал,

Лебедей искал, белых лебедушек.

Все лебедушки высоко летят,

Высоко летят, хорошо кричат.

Да где ни взялся млад ясен сокол,

Он убил-то, убил белую лебедушку.

Он и кровь пустил во сыру землю,

Он и пух пустил по чисту полю.

Долго танцевали влюбленные, так долго, что несколько раз порывался Игорь прервать этот танец, но каждый раз сдерживал его Олег. И вот подсел к Игорю древлянский князь Мал, приглашенный на свадебный пир в числе прочих князей, что платили дань киевскому князю. Рад услужить Мал будущему князю киевскому — Олегу не долго осталось жить, стар Олег, а услугу Игорь не забудет. Склонился Мал над Игорем, зашептал ему что-то в самое ухо. Кивнул Игорь.

Тогда Мал, не один, а со своими ближними людьми, направился к танцующим.

Трижды он просил Руса прервать танец, уступить и ему право потанцевать с невестой, и трижды не замечал его просьб Рус. И оборвал нож древлянского князя прощальный танец молодой.

Потрясенная стояла Ольга над бездыханным Русом.

Словно вихрь пронесся над пиром, все смешалось в мгновенье ока. Метались люди, рушились столы, неистово завопили-заиграли скоморохи.

Встал грозный Олег. И все остановилось, будто ничего и не случилось на свадьбе. Да и что за дело могучему владыке до смерти безымянного смерда! Ведь сам навлек на себя гнев неподобным, безрассудным танцем с княжеской невестой. Как песку по берегам Днепра, так и смердов не счесть во владениях Вещего Олега.

И продолжил прощальный танец Олег, конунг.

Какие силы держали на ногах Ольгу?

Все слилось для нее в один обжигающий клубок горя, что клокотал в груди вместо сердца.

Можно! Можно и танцем прокричать на весь свет о том, как рушится в душе далекий, прекрасный, цветущий мир юности — беззаботный, искрящийся, сотканный из первых нежнейших побегов любви. Лазоревый и туманный мир неведения и зовущих надежд… Мир недолгого счастья, летящий стремительным стрижом над чистыми водами детства… Можно, можно прокричать танцем о том, как разверзается под ногами неведомая доселе пучина страха и бессилия, повергающая в ужас каждым мгновением этой ликующей, наглой, алчной незнакомой жизни! Можно простонать боль утрат и, простонав, упрятать эту жгучую боль так глубоко в тайники души, чтобы до времени ни один взор не приметил этой боли! Можно пропеть гимн верности, непокоренной, несломленной верности… Можно танцевать с каждым, с любым! И никто из них не увидит, что нет уже девочки-отроковицы… вот танцует мудрая женщина… а вот уже старость навалилась на согбенные плечи… вот и саван смерти укутал поредевшие седины… Нет Ольги! Умерла Ольга! Танцует иная. Только по странной прихоти судьбы зовут ее Ольгой с малой речушки Великой. Танцует великая Женщина, познавшая счастье, любовь, зачатие, смерть и вечность спокойствия…

Танцует княгиня Ольга с мужем своим князем Игорем!

Горько!

Горько!

Горько!