Киллоу - [17]

С «паттерсоном» наготове я шагом повел чалого в сторону деревьев. Быки за милю чувствуют чужого. Хотя они считаются домашними животными, но чувство опасности у них развито, как у диких.

Вдруг в темноте дубняка возникло движение и отсвет луны на стволе винтовки. Кто-то крался там, кто-то из нашего лагеря.

Обведя чалого вокруг зарослей кустарника, я въехал в темноту рощи. Конь тоже чувствовал опасность, как полагается настоящему мустангу, и ступал легко и осторожно.

Послышался шорох, неразборчивый голос, а затем тихий женский смех.

На секунду я застыл и почувствовал, что краснею, потому что уже знал, кого найду в этой роще… и знал, кто крался среди деревьев.

Я решительно направил чалого сквозь кусты, они затрещали, и в то же мгновение я увидел человека, поднимающего винтовку. Дав шпоры коню, я отбил вверх ствол и вырвал оружие из рук застигнутого врасплох человека.

Послышался тревожный возглас, а затем спокойный голос произнес:

— Отпусти его, малыш. Если ему хочется иметь дело со мной, пусть попробует.

— Отдай винтовку, Дэн, — прорычал Том Сэнди. Только это был уже не веселый и дружелюбный Том Сэнди с Каухауса, а озлобившийся и опасный человек. — Отдай винтовку, — повторил он. — Я покажу ему, как красть чужих жен.

Вместо этого я навел «паттерсон» на Тэпа.

— Повернись, Тэп, и шагай в лагерь. Если потянешься к револьверу, я убью тебя.

— Ты что, идешь против меня? — спросил он с недоверием и гневом.

— У нас достаточно забот без того, чтобы убивать друг друга. — Я заметил, как рука Тома Сэнди потянулась к рубашке, под которой, я знал, он носит револьвер. — Брось, Том. Это и тебя касается.

Наступило молчание, и в это время я увидел, что Роза Сэнди стоит у дерева, на лице ее замер ужас.

— Повернись, Том, и возвращайся к костру. Мы все решим сейчас же. И ты тоже, Роза.

Она взглянула на меня.

— Я? — Голос ее дрожал. — Что?..

— Иди с ним.

Тэп Генри, не отрываясь, наблюдал за мной.

— Ты много себе позволяешь, мальчишка. В один прекрасный момент мне это надоест, и я забуду, что мы росли вместе.

— Даже не пытайся, Тэп. Я люблю тебя, ты мой брат. Но если ты когда-нибудь попробуешь заговорить со мной с помощью револьвера, я убью тебя.

— Слушай, ты, дурак! Ты знаешь, с кем разговариваешь? У тебя что, совсем мозгов нет?

— Нет, Тэп, мозги у меня есть. И то, что я сказал, остается в силе. Не полагайся на свой револьвер, Тэп, потому что я стреляю быстрее и точнее тебя. Мне не хочется ничего доказывать… и не хочется, чтобы меня называли ганфайтером. Тебе это нравится, мне — нет. Но я видел тебя в поединке, Тэп. Я стреляю лучше.

Он резко повернулся и зашагал к лагерю. Там уже почти все поднялись: отец, Тим Фоули, его жена, Карен…

— Фри, — сказал я Сквайрсу, — подмени меня, пожалуйста. Нам надо уладить одно дело.

Отец стоял у костра в одной рубашке, а ведь он никогда не появлялся на людях без воротничка и галстука.

Тэп с усмешкой на волевом лице посмотрел на Тома Сэнди. Тот не поднимал глаз.

К костру гордо подошла Роза, изо всех сил стараясь выглядеть дерзкой и вызывающей.

Отец не стал терять времени. Он задал несколько вопросов и на все получил ответы. По ночам Роза встречалась с Тэпом за лагерем. Том несколько раз их заставал, но ничего не предпринимал, надеясь, что они образумятся.

Карен внимательно слушала, глядя под ноги. Я знал, что она сейчас очень страдает, но я пытался предупредить ее. Тэп был хорошим парнем, но когда дело касалось женщин, ему вряд ли стоило доверять. Он оставлял их там же, где находил. И не было смысла рассказывать Карен больше, чем сказал ей я, она все равно поверила бы только в то, во что хотела верить.

Больше всего меня мучило то, что в свое время я восхищался Тэпом. Мы вместе росли, я многому у него научился, и все мы понимали, что от Тэпа зависит успех нашего предприятия — ведь он единственный знал ту землю, куда мы переселялись, и путь к ней.

Тэп был лидером, отличным ковбоем и сейчас думал, что ему все сойдет с рук. Тэп плохо знал отца.

Этой ночью Том Сэнди услышал, как Роза выпрыгнула из фургона, он знал, что Тэп уже ушел, поэтому стал следить за женой. Если бы не тот бык в стаде, Том наверняка убил бы обоих. Первым он застрелил бы Тэпа — он так и заявил.

Наблюдая за обоими, мне показалось, что Тэп даже чувствовал к Тому некоторое уважение.

— Что ты можешь сказать в свое оправдание? — спросил у Тэпа отец.

Тот пожал плечами.

— Ничего. Он уже все рассказал. Мы с Розой разговаривали, — он многозначительно ухмыльнулся, — вот и все.

Отец оглянулся на Розу.

— Мы не будем ни о чем тебя расспрашивать, Роза. То, что происходит у тебя с мужем, — ваши личные дела. Но запомни: если повторится что-нибудь подобное, ты от нас уйдешь, где бы мы ни находились. Том может идти с тобой или остаться — как захочет.

Потом он повернулся к Тэпу, лицо было холодным.

— Единственное, чего я не буду терпеть в этом путешествии — человека, который сознательно причиняет неприятности другим. Вряд ли вы с Томом сможете теперь жить в одном лагере, а убийств нам не надо, разлада между ковбоями — тоже.

Отец замолчал, и, зная, как он любит Тэпа, я понял, что решение стоило ему дорого.