Kill Me in the Game! - [8]
В баню! В баню! Словно назойливых мух я выгнал из головы мысли о фулл реалити игре, страшной участи попавших туда бедолаг и наконец уснул…
Пробуждение было неприятным. Сухость в рту, вялость и снова крики за окном. Опять митинг!
Да, что же это такое?! Может продать эту чертову квартиру? Неужели нельзя устраивать митинги где-нибудь в другом месте? Может это из-за памятника Жириновскому? Летят на памятник как… Взорвать этот памятник. К чертовой бабушке! Почему «руссуки» его не взорвут? Хотя эти как раз не будут. Или водные беженцы? Или хотя бы неовахабиты с Кавказа? Эти готовы взорвать всех и всегда.
Я снова протопал к окну и полусонный выглянул наружу.
Ну вот! Приехали!
Это был митинг зоофилов. Требовали себе браки и передачу в наследство состояния своим э-э питомцами. Ну и как водится парады.
Опять та же самая история. Сначала были ЛГБТ, потом еще какие-то филы. Теперь эти. Наверняка добьются своего как и остальные. Хотя нет, скорее всего их обойдут модные нынче «анроидофилы» — любители секс-кукол — роботов. В последнее время их раскручивают все больше. В кино нет-нет и промелькнет сцена с куклами. Есть еще «геи-марсиане». Тоже требуют себе признания и особых прав. Но их пока мало. Чем они отличаются от обычных геев я не знаю. Вроде обычные люди с марсианской станции. Они и сами не знают походу, но как только их численность превысить две дюжины — жди новых законов и сцен в фильмах.
Дурдом. Хотя Земля всегда была дурдомом. Просто качество дурдома было не одинаково. Ни во времени, ни в пространстве.
Я протопал в ванну. Не дослушав речь главного зоофила об «ужасных» ущемлениях прав, преследовании зоофилов властями и повальной зоофилофобии в России.
Но на работу я в этот день не попал. Ни в этот. Ни в какой другой. Меня уволили. Просто так. Без причин. Ну причины понятны. И вряд ли даже триллионер с США был здесь причем. Уволили на всякий случай. По личной инициативе Иосифа Арту… Лысохреновича вернее. Дерзил главному теневому акционеру компании. Не согласился сделать себе виртуальное харакири, ради его драгоценных детей. То бишь дочки.
Фигня! Я — дорогой программист. Из тех кому триста баксов в час платят. Да и то, работаю не ради денег. Деньги мне особо не нужны. А если надо то в миг сделаю капитал. Лимонов десять. Хоть сейчас.
Я мысленной командой отключил изображение домашнего виртуала и набрал номер своего агента в Южной Африке с ником Вуду77. Давненько я с ним не связывался.
Вуду77 отозвался мгновенно, словно ждал моего звонка.
— О! О-о-о! Андреа! I thought you dead!
— Спокойно, Манделла. Я не умер.
— Я просил тебя не называть меня так. Это звучит оскорбительно на русском.
Я хмыкнул. Дотуркал, буржуй африканский.
— Это неправда. Кто тебе это сказал? — возмущенно спросил я.
— Знакомый русский. Всеволод59. Сказал что это сходно с оскорбительным русским выражением, вроде ман… манди или манду. К тому же я не чернокожий, чтобы ты меня называл этим именем.
— Аха не чернокожий. Откуда мне это знать. Ты никогда лица не показываешь. Впрочем оставим этот спор, Вуду. Мне нужно кое-что продать.
Последовала пауза. Думает, скотина. Я представлял Вуду77 толстым увальнем, жирдяем, постоянно проводящим время в виртуале всемирной паутины. Принимающего кучу лекарств и использующего на полную катушку стимуляторы мышц, чтобы не подвергнуть себя жесточайшей гиподинамии. Спекулянт игровых итемов. Причем преуспевающий.
— Ну как? — спросил я, так и не дождавшись от него ответа. Коммерс просто меня хотел раскрутить на молчании. Но у меня не было желания играть в эту игру. Пусть с другими клиентами так балуется.
— Что у тебя есть предложить?
Я быстро прикинул. Так, «Злого Дока» пока не будем трогать, можно что-то из «Сильвании» продать. Скажем «Саблю Далмуна», или даже пояс «утренней богини летающего острова Муу…». Черт, забыл уже! Надо в итемах покопаться.
— Могу «саблю Далмуна» предложить — сказал я Вуду.
— Из Сильвании? — голос Вуду оживился и тут же торопливо добавил. — Сколько хочешь. Много не дам. Итемы из Сильвании сейчас плохо идут. Апдейтов давно не было.
Врет, конечно.
— И сколько, спекулянт хренов?
— Пять кило баксов пойдет?
— Шутишь?
Вот идиот! Или меня за идиота держит?
— Я могу и без тебя выставить на аукцион. Просто неохота возиться и неделю ждать очереди. Сотню!
— Не. Ты что? — Вуду заартачился. — Я же говорю тебе плохо идет Сильвания сейчас. Там пол-лимона игроков всего-то будет и то, вряд ли. Не популярная она сейчас.
— Ладно, — я решил немного расшевелить Вуду. — Как на счет пояса утренней богини летающего острова Му... кх-кхм.
— Мундара?
— Точно. Летающая богиня Мундара…
— Подожди, какой еще пояс? Я о нем ничего не слышал?
— Ага. Даже такой прожженный спекулянт виртуальными итемами как ты о нем не слышал. Это уникальнейший итем, дается самому быстрому поединщику на 79 бонусном уровне, приравнен к золтоэквиваленту в музее виртуальной славы в Торонто, кстати. Только в единственном числе. Пока не будет перезагрузки, а ее не будет еще лет десять по условию договора с сетевиками.
Вуду опять замолчал. Здорово я его задел. Запах больших денег он почуял сразу.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.