Кикимора и другие. Сказки-притчи - [49]

Тут он колокольчиком зазвенел, и все ему звоном своим ответили. Это якобы души к созерцанию пробуждать должно.

Не удержался Федор:

— Ежели, — говорит, — все сидеть да по сторонам глядеть будут, грязью по уши самые зарастем. Надо кому-то и за лесами да реками присматривать, дождь на поля насылать, за живностью и птицами следить.

А водяной в ответ ему:

— Ежели слабо жилу натянуть — дребезжание одно будет. Сильно — порвется она. И только в должной мере струна натянутая звук божественный породить может. У всего мера имеется, и крайностей избегать надобно.[118]

Поспорили они еще недолго, но каждый при мнении своем остался.

А вскоре Константин, Водяной озера образцового, что посреди леса Заповедного лежало, и заявил. Мол, службу молодому передать хочет, а сам с путниками мир посмотреть двинется.

Понял Федор тогда, нельзя дело это на самотек пускать и предпринимать чего-то надобно. А то, глядишь, все духи приличные из леса разбегутся.

Пошел он к Бабе Яге совета просить. Рассказал обо всем, и как поступить спрашивает.

А Яга в ответ:

— Диспут лесной проведи, как Велес в Школе своей устраивает.[119] Пусть духи сами решат, что лучше для них будет.

* * *

Федор поначалу к идее Яги с сомнением отнесся. Вдруг странники и других убедить в правоте своей смогут. А потом решил. Дух умный, добро свое, трудом тяжким нажитое, никогда не бросит. Ни созерцания ради, ни жизни бродячей. А искусу поддавшимся полезно послушать будет, что их впереди ждет.

От леса Заповедного Терентия, брата Федора, выступить уговорили. Бес он был основательный, уважаемый. Не дом, а дворец целый выстроил, добра накопил немало и жену уж третью имел — красавицу известную.

Собрались духи в час назначенный на поляне, что подле Школы лесной лежала. С одной стороны Терентий стоит. Благовониями заморскими благоухает. Позади него Федор с Тихоном да духи постарше расположилися. Напротив — водяной — Созерцатель главный с табором своим. А молодежь между ними уселася.

Начал Терентий:

— Дух каждый предназначение свое блюсти должен. И дело, что Велес положил, с усердием творить. А чтоб жизнь достойную прожить и уважение иметь — дом поставить, жену завести, детишек народить.

— Согласен, — Созерцатель ему отвечает. — И много чего еще сам добавить могу. Только забывать он не должен, что душа у него тоже имеется. И пищи особой она требует.

Перебил тут его Терентий:

— На солнышко что ль смотреть? Иль птичек слушать? А кто ж трудиться-то тогда будет?

Зашумели позади него одобрительно.

— А мы работы и не чураемся, — Созерцатель отвечает. — Только полагаем при том, ежели дух по землям окрестным не побродил да о предназначении своем не подумал, то дни свои впустую растрачивать будет.

Долго они еще спорили. Не раз Терентий на крик срывался и уйти даже хотел. Но закончилось время отведенное, и духи лесные голосовать начали. Ежели черный камень в котомку бросят, значит за Терентия они, а если белый отдадут, Созерцателя речь им более по нраву пришлась.

Как камни все подсчитали, перевес на стороне черных оказался. Но и белых достаточно было. Видать, сумел-таки странник словами своими в душах сомнение поселить.

* * *

Долго Федор раздумывал, какой камень в котомку голосовательную отдать. По нраву ему речь духа бродячего пришлась, но и положение беса главного обязывало. И решил он в последний момент на волю случая положиться. Глаза закрыл да первый попавшийся и бросил. А потом смотрит — в руке черныш остался.

* * *

Утихомирились духи лесные и спать разошлись. Но завыли вдруг ночью звери жалостно, птицы с гнездовий своих снялись и с криками кружить начали. А из лаза, что в Пекло подземное вел, стая волков сумеречных, вестников черных, вырвалась и к болотам дальним понеслась.[120]

Серафим сразу неладное почуял и жену разбудил. Выбежали они из дома, а волки уж поляну всю кольцом окружить успели. Только глаза огненные в темноте горят. Златогорка сразу гостей непрошенных узнала, свистнула громко по-соловьиному и духов спящих разбудила.[121]

Повыбегали те из шалашей, по поляне мечутся, делать чего, не знают. Ужас несказанный их охватил, от воя неземного волосы дыбом встали, и бежать со всех ног хотелося. А волкам как будто это и надо было. Сдвинулись в сторону малость, и проход меж собой открыли. Только не учли они, что Златогорка не раз уж с ними встречалася и повадки их наизусть выучила. Бросилась она к склянкам с благовониями и духам вкруг себя разливать велела.

Заметались волки от запаха нестерпимого, а тут Серафим ветку горящую схватил и вперед ринулся. Странники потихоньку в себя приходить стали и на помощь ему пришли. Завязалась битва жестокая, но посланники пекловы духов теснить начали.

Братья Златогоркины, свист призывный сестрицы услышав, сразу на помощь бросились. А как увидели, что на поляне творится, чертей звать побежали.

Как Верзила молотом бога северного размахивать принялся, волки в стороны разные полетели.[122] Но повисло на черте могучем сразу четверо, челюсти сомкнули, не отодрать никак. Не растерялся Рыцарь доблестный и о деревья ворогами колотить принялся. Чтоб успокоились малость и обычаи местные уважали.