Киднеппинг по-новорусски, или Вождь Малиновопиджаковых - [8]
Пауза.
ТОЛЯ. У тебя вода как?
ШУРА. Терпимо пока.
ТОЛЯ. И у меня тепленькая. Приятно даже.
ШУРА. Ничего. Скоро кипеть начнёт. Тогда приятно не будут.
ТОЛЯ. Думаешь?
ШУРА. Уверен.
ТОЛЯ. Плохо это.
ШУРА. Ничего хорошего, да уж.
Пауза.
ТОЛЯ. Ой, Шура, Шура…
ШУРА. Ой, Толя, Толя…
Еще пауза.
ТОЛЯ. А у нас в Висиме сейчас комаров тьма.
ШУРА. А у нас в Саратове оводы. Выйдешь на улицу, сразу облепят. И давай кусать. Кайф.
ТОЛЯ. И у нас оводы. Тоже кусаются. Кайф… Уши, говоришь, отрезать мне грозился?
ШУРА. Ага.
ТОЛЯ. А что больнее: уши или нос?
ШУРА. Не знаю. Мне пока не отрезали. (Поплевал через плечо.)
Толя тоже поплевал.
Молчат.
ТОЛЯ. Ой, Шура, Шура…
ШУРА. Ой, Толя, Толя…
Пауза.
ТОЛЯ. Умирать что-то не хочется. А тебе?
ШУРА. Спрашиваешь. У меня ж дети где-то. Четверо вроде. Найти их хочу, подарков накупить и прийти. Вот я — ваш папка. Простите меня за всё дурака. Молодой был, ничего не понимал, думал счастье в другом, а счастье-то оно рядом было: орало, голосило, какалось, по ночам спать не давало. Словно говорило: вот я — счастье твоё, не забывай, что это я и есть, одно, единственное, другого не будет. А я не поверил. Дурак… Какой дурак… (Заплакал.)
ТОЛЯ. Шура, не надо. Может, обойдётся еще всё. Пронесёт. Я, между прочем, тоже мечту вынашивал. Актёром хотел быть. Драматическим. Или в балет хотя бы. Роли даже учил в тайне. Гамлета, Отелло, Сатина, Кота В Сапогах. Да что только не учил. Даже, скажу тебе по большому секрету, некоторые женские. Вот так вот. А теперь уж не пригодится. Всё. Отлетался. (Пауза.) Шур, а Шур…
ШУРА. Что?
ТОЛЯ. Ты случайно не знаешь, как птица-секретарь выглядит?
ШУРА. Зачем тебе?
ТОЛЯ. Да в детстве напугали меня ей очень. Боюсь с тех пор. И вообще секретарей боюсь. В цирке потому ни разу к директору не ходил. Там потому что у него секретарша была… А она не в очках, нет?
ШУРА. Кто?
ТОЛЯ. Птица-секретарь.
ШУРА. Без.
ТОЛЯ. А на машинке клювом не печатает?
ШУРА. Не печатает.
ТОЛЯ. А ногти у неё не накрашенные?
ШУРА. Нет.
ТОЛЯ. И короткие юбки не носит?
ШУРА. Нет.
ТОЛЯ. А почему ж она секретарь тогда?
ШУРА. Перо у неё на голове потому что. Раньше ж перьями писали, вот и прозвали так.
ТОЛЯ. А. А я думал…
Пауза.
ТОЛЯ. Ой, Шура, Шура…
ШУРА. Ой, Толя, Толя…
Молчат.
ТОЛЯ. Мне уж ноги жжёт.
ШУРА. И мне.
Пауза.
ТОЛЯ. Ой, Шура, Шура…
ШУРА. Ой, Толя, Толя…
Пауза.
ШУРА. Прости меня, Толя. Это я всё дурак…
ТОЛЯ. Да за что ж тебя прощать. Ты ж цирк хотел. Вождя Краснокожих играть. Макакашу выкупить…
ШУРА. Все равно прости.
ТОЛЯ. Тогда и ты меня.
ШУРА. Прощаю.
ТОЛЯ. И я тебя.
Хлопнула дверь.
ТОЛЯ. Прощай, друг.
ШУРА. Прощай.
Зажмурились. Ждут.
Входит Савелий с пакетом, в котором кока-кола, пепси-кола, шоколад, мармелад и прочее.
САВЕЛИЙ. Привет, лохи. Как водичка?
Шура и Толя открыли глаза.
САВЕЛИЙ. А я тут, между делом, до ларька сгонял, пожрать прикупил. (Вывалил всё из пакета на пол, сел, ест.)
ШУРА. Мальчик? А, мальчик?
САВЕЛИЙ. Чё?
ШУРА. Мальчик, ты один?
САВЕЛИЙ (жуёт). А чё?
ШУРА. Да нет, просто так.
САВЕЛИЙ. Ну и один.
ШУРА (вдруг повеселел). Мальчик, ты это… Отпусти нас.
САВЕЛИЙ. Обломайтесь.
ШУРА. А мы тебе мальчик покажем, где клад зарыт.
САВЕЛИЙ. Мне не надо, мне пахан бабки даёт.
ШУРА. А мы, мальчик, тебе больше дадим.
САВЕЛИЙ. Скоко?
ШУРА. Сто, мальчик. Сто рублей.
САВЕЛИЙ (смеётся). Гонишь, что ли?
ШУРА. Двести, мальчик.
ТОЛЯ. И еще пийсят копеек.
САВЕЛИЙ. Мне пахан за ваши головы мильен пообещал.
ШУРА. Кто?
САВЕЛИЙ. Пахан мой.
ШУРА. А где он?
САВЕЛИЙ. Подъедет щас. Я ему из магазина звонил.
Шура сразу сник.
ТОЛЯ. Мальчик, а может всё-таки отпустишь? Мы больше не будем.
САВЕЛИЙ. Не-ка.
ТОЛЯ. А папка твой нас убьёт, мальчик?
САВЕЛИЙ. Ага.
ТОЛЯ. А сперва Шуре нос отрежет, а мне уши?
САВЕЛИЙ. Ага. Ножом. И глазки выколет.
ТОЛЯ. А тебе нас, что ли, не жалко, мальчик?
САВЕЛИЙ. Не-ка. (Ест.)
Пауза.
Вдруг Шура заревел.
ШУРА. Мальчик, мне ножки жжёт. Я не могу больше. Пожалуйста, мальчик. Ты же человек. Ты же добрый. У тебя же мама есть. Она же тебя любит. И папа тебя любит. И мы тебя любим. Мальчик, пожалуйста…
ТОЛЯ. Пожалуйста…
САВЕЛИЙ. Чё вам?
ШУРА. Кипятильнички убери.
САВЕЛИЙ. Зачем?
ШУРА. Больно нам.
САВЕЛИЙ. Так и должно быть.
ШУРА. Не должно, мальчик. Тебе разве не было никогда больно.
САВЕЛИЙ. Было. Зуб болел.
ШУРА. Вот и нам также больно. Больно, мальчик…
САВЕЛИЙ. Гоните. Сильнее зуба ни чё не болит.
ШУРА. Болит, мальчик, болит. Пожалуйста…
САВЕЛИЙ. Чё правда, сильнее зуба?
ШУРА. Правда, мальчик.
ТОЛЯ. Правда…
САВЕЛИЙ. Ладно тогда. (Отключил кипятильники.)
ШУРА. Спасибо, мальчик.
ТОЛЯ. Спасибо.
ШУРА. Может, теперь отпустишь нас, а?
САВЕЛИЙ. Еще чего. Мне пахан мильен обещал.
ШУРА. Да разве деньги главное, мальчик. Деньги это ничто. А жизнь человеческая бесценна…
ТОЛЯ. Бесценна…
ШУРА. А деньги это бумага, пыль, макулатура, тлен. Деньги, от них только зло одно. Вот мы пожелали денег и видишь, что с нами стало. Из-за денег все войны, мальчик, кровь вся льётся. Вот как тебя зовут?
САВЕЛИЙ. Ну, Савелий.
ШУРА. Деньги — это яд, Савельчик. Не верь им. Они только снаружи такие красивые: зелёненькие, красненькие, желтенькие, а внутри у них яд, отрава, смерть, интриги, горе человеческое, страдания, судьбы разбитые, покалеченные, мечты не сбывшиеся. Не верь им, Савельчик. Не верь деньгам…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот спектакль о непростом моральном выборе молодой женщины, который она совершает не по законам общепринятой нравственности, а по велению своего сердца. Но люди оказываются неблагодарны, и Элизабет Руссе, подобно Орлеанской Деве, принимает страдания за свой подвиг.
Культовая пьеса Василия Сигарева «Пластилин». Премии «Антибукер» и «Дебют».
«Божьи коровки возвращаются на Землю» — история о молодых людях, которые живут на окраине Города. По соседству с их домом находится Кладбище. Молодежь свой дом называет в шутку «пристанищем живых и мертвых». Судьба собрала здесь воедино обитателей «дна жизни», так хорошо известного нам еще по пьесам классиков (достаточно вспомнить бессмертное произведение Горького «На дне», ставшее хрестоматийным). В одном месте собраны воры и наркоманы, алкоголики, проститутки и барыги. Кажется, что ничем не вытравить отсюда тяжкий прикладбищенский смрад — таким рисует нам автор современное жизненное «дно».
«История одного убийцы» рассказывает о жизни человека, чья «гениальность и феноменальное тщеславие ограничивалось сферой, не оставляющей следов в истории — летучим царством запахов».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.