КГБ в ООН - [83]

Шрифт
Интервал

После обеда присяжные вернулись в зал суда, чтобы сообщить, что они достигли соглашения по первому пункту, но что касается второго, они зашли в тупик.

Судья зачитал присяжным выдержку из постановления Верховного суда столетней давности, в которой шла речь об ответственности граждан, вызываемых в суд в качестве присяжных, после чего отослал их обратно, чтобы они попытались достичь соглашения. Он посоветовал им внимательно и непредвзято выслушивать все мнения и предупредил, чтобы они не принимали во внимание бессмысленных точек зрения.

В половине десятого вечера присяжные снова вернулись в зал суда.

Им было необходимо повторно выслушать резюме судьи по второму пункту обвинения. Мэрфи снова зачитал его и напомнил составу суда присяжных: если они решат, что Драммонд вечером 28 сентября в Ларчмонте собирался передать документы, то, пусть даже передача не состоялась, они обязаны проголосовать за его осуждение.

Через одиннадцать часов сорок минут после того, как началось обсуждение дела, в двадцать два сорок пять присяжные вернулись в зал суда с тем же, с чем и удалились: они достигли согласия по первому пункту, но не по второму. Мэрфи сказал, что готов выслушать их.

Староста присяжных Леопольд зачитал вердикт: по первому пункту признать Драммонда виновным. По второму пункту жюри так и не вынесло решения.

Судья Мэрфи объявил, что по второму пункту, относительно которого присяжные не могли прийти к единому мнению, будет назначено еще одно судебное разбирательство и сообщил, что приговор по первому пункту будет объявлен 15 августа. Вердикт присяжных не исключал, что Драммонд может быть приговорен к смертной казни, но он мог и избежать ее. Драммонду предстояло вернуться в тюрьму и ждать там приговора. На этот раз вопроса о залоге он не поднимал.

Драммонд, облаченный в серый в полоску пиджак и яркую цветную рубашку, выслушал вердикт без всяких эмоций. Люсиль также воздержалась от бурных эмоций по поводу решения суда присяжных. Когда заключенного выводили из зала суда, он лишь растерянно улыбнулся жене.

Так же, как и после первого процесса, газетчики осадили присяжных, желая узнать, кто же на этот раз был несогласным. И снова, как и прежде, выяснилось, что эту роль взяла на себя единственная в суде чернокожая женщина, которая блокировала обвинение по второму пункту: намерение передать документы военно-морского флота советским агентам.

Миссис Бланчард ничего не сказала прессе, радио и телевидению, которые пытались поговорить с ней. Но один из членов суда присяжных, давая интервью нью-йоркскому репортеру Френку Борски, так прокомментировал ситуацию:

– Миссис Бланчард сказала нам, что не верит ни одному человеку из ФБР. Она сообщила, что предпочитает верить словам Драммонда, и больше ни о чем думать не хочет. Убедить ее было невозможно. Она отмалчивалась и не приводила никаких доказательств. Это была самая неприятная часть обсуждения, она вызывала раздражение. Мы изо всех сил старались объяснить ей суть дела… но казалось, она ничего не воспринимает. То ли она не слышала, то ли не хотела слышать. С самого начала одиннадцать членов суда не сомневались в виновности Драммонда. Только через несколько часов миссис Бланчард переменила свое мнение по первому пункту.

Сложилась та же ситуация, что в ходе обсуждения у первого состава присяжных. Гарри Шмидт, его староста, высказал свое мнение о вердикте второго жюри.

– Драммонда следовало признать виновным еще на первом процессе. Он был и остается виновным. На этот счет ни у кого из одиннадцати членов первого состава суда присяжных не было сомнений. Мы были убеждены, что русские так долго не тратили бы на него столь большие суммы…

15 августа 1963 года Драммонд предстал перед составом суда и судьей Мэрфи. Ответчик в аккуратном синем костюме и в белой рубашке с синим галстуком застыл рядом со скамьей подсудимых. Его жена сидела в первом ряду, нервно ломая пальцы, когда судья начал зачитывать приговор.

С суровым торжественным лицом, не отрывая взгляда от Драммонда, судья Мэрфи медленно произносил слова, обвинявшие ответчика в совершенных им преступлениях:

– Вы совершили страшное преступление. Оно столь ужасно, что конгресс облек своею властью суд назначить за него смертный приговор…

Моргнув, Драммонд опустил голову. Похоже, он был готов к самому худшему. Люсиль сжала кулаки.

– Свидетельства против вас более чем убедительны, – продолжал Мэрфи в тишине переполненного зала. – Будучи военнослужащим флота Соединенных Штатов, вы продали безопасность своей страны за двадцать две тысячи долларов. Из-за сочувствия к вашей ни в чем не повинной жене и из уважения к вашей семье вы не приговариваетесь к смертной казни. Вы приговариваетесь к пожизненному заключению.

С того дня, когда Драммонд встретил в Лондоне русского, прошло семь лет. Подошел к концу процесс по обвинению его в государственной измене. Справедливость восторжествовала. Слушая приговор, Драммонд содрогался всем телом и еле заметно кивал. Даже то, что он избежал встречи с электрическим стулом, не давало оснований для радости. Весь остаток жизни ему предстояло провести в невыносимо тяжелых условиях заключения, среди отбросов общества, рядом с убийцами, насильниками и другими преступниками. Похоже, Драммонд понимал, что его преступление – одно из самых тяжких. Среди тысяч обреченных существовать за мрачными тюремными стенами он был единственным, кто совершил преступление, которое даже бесстрастный судья назвал страшным и ужасным.


Рекомендуем почитать
Делийский султанат. К истории экономического строя и общественных отношений (XIII–XIV вв.)

«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


Древние ольмеки: история и проблематика исследований

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.


ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа

Профессиональный разведчик и директор ЦРУ на протяжении десятилетия, Аллен Даллес рассказывает о глобальном противостоянии его ведомства с Комитетом госбезопасности СССР, во время которого отрабатывались приемы разведки и шпионажа, известные с древнейших времен.«В лице Советского Союза мы имеем противника, который поднял искусство шпионажа на небывалую высоту, разработав новые механизмы подрыва и обмана».Немцы Зорге и Ресслер, два советских шпиона, по мнению Даллеса, обеспечили руководство Красной Армии бесценной информацией, во многом предвосхитившей исход Второй мировой войны.Арест супершпиона подполковника КГБ Рудольфа Абеля произошел только благодаря предательству его ближайшего помощника.


КГБ против МИ-6. Охотники за шпионами

Бывший сотрудник Второго главного управления КГБ генерал Рэм Красильников в своей книге пишет о противостоянии британской разведки и российской (советской) контрразведки. Именно Англия явилась вдохновителем походов Антанты на Советскую республику в 1918-20 гг. С этого времени и начинается противоборство двух разведок, продолжающееся до сих пор. Британская разведка «преуспела» в деле вербовки сотрудников КГБ, но практически все они были разоблачены советской контрразведкой. Об этих и многих других акциях британской разведки против России рассказывает профессиональный контрразведчик.


Конфликты в Кремле. Сумерки богов по-русски

Эта книга не есть сведение счетов. Автору важнее было показать, что крушение Советского Союза обусловливалось не только и, судя по фактам, не столько императивами, парализовавшими рефлексы самосохранения нации, сколько спецификой властных структур и личными качествами, присущими последним руководителям СССР. На каждой ступени перестройки давались варианты, имелся выбор. Право решающего вердикта принадлежало, однако, единолично М. С. Горбачеву. Он не делился этим правом ни с кем – ни с парламентом, ни с правительством, ни с коллегами в Политбюро ЦК партии, ни с партией как институтом.


Зорге, которого мы не знали

Книга известного немецкого прозаика Х.Х. Кирста выделяется из почти шести десятков произведений, посвященных Рихарду Зорге. Опираясь на документальные материалы, автор нарисовал образ не твердолобого коммуниста, не супершпиона и не героя-великомученика, каким представляли нам прежде Зорге, а человека, наделенного свойственными обыкновенным людям слабостями и недостатками. Он отнюдь не отличался ангельским характером, часто и крепко выпивал, страстно любил женщин, чрезмерно грубо вел себя с членами своей разведгруппы.