Кейптаун, которого нет - [19]

Мы сидели очень близко, и я видела свет, который исходил от Солея. Он был пронизан им от макушки до босых ступней, словно внутри у этого человека пряталось собственное солнце.

Давно закончив есть, я уставилась на хозяина лодки и бесконечно долго смотрела. Он тоже глядел мне в глаза не стесняясь, пока когтистая пронырливая лапа не промелькнула между нами.

– Сахара! – юноша любовно прикрикнул на леопарда, стащившего остатки моего пиршества. – Обе они такие невежды.

– Наверное, мне пора, – смутилась я.

Он молча убрал пустую посуду.

– Я съела весь твой ужин…

– Ничего, – Солей перешел на другую сторону лодки. – У меня остался сыр с орехами. А рыба уже давно приелась.

Осторожно я выбралась на пирс, пытаясь сообразить, что делать дальше.

– Составишь мне компанию? – мой новый солнечный знакомый, похоже, знал, как спасти ситуацию.

Уже в сумерках мы уселись на краю пирса, опустив ноги в горячую воду. Я хотела что-то сказать, расспросить его о пустяковых привычных вещах, но слова застряли в горле. Все смотрела и смотрела на Солея, с ужасом понимая, что не нахожу этому подходящих объяснений.

Но хозяин лодки не выглядел смущенным или сбитым с толку. Просидев рядом несколько минут, он в конце концов рассмеялся.

– В чем дело? – я обрела дар речи.

– Не бери в голову, Харише.

– Нет, объясни!

– Хорошо, но ты сама попросила. – Он потянулся за небольшой, искусно вырезанной из дерева шамболиной и тихонько погладил струны. – Ты уже целую вечность ищешь причину, чтобы глядеть на меня.

Я закрыла лицо руками.

– Смотри, если хочешь, – просто сказал он. – А чтобы тебе было спокойнее, я поиграю. Тогда мы сможем делать вид, будто я не замечаю твоих разглядываний.

Мне тоже стало смешно:

– Прости, не знаю, что на меня нашло.

Солей хмыкнул, легко наигрывая на шамболине. Наконец я смогла разглядеть этот странный инструмент поближе. Он походил на большой скрипичный ключ, который завернули в плавную спираль. Струны расходились от грифа к основанию, словно лучи. Некоторые из них крепились к нижней полоске спирали, некоторые – к верхней.

– Что, правда никогда не держала ее в руках? – удивился он. – Откуда же ты, Харише?

– Издалека, – я погладила гладкий лакированный гриф. – Но Кейптаун не перестает меня покорять.

– Расскажешь о своих приключениях?

Он заиграл простую и в то же время невероятно красивую мелодию.

И я поведала, как, встретив Амфорную Кошку, села однажды в голубой поезд и отправилась в Кейптаун. Вспомнила о том, как щедрая Халия дала мне работу и дом, сбивчиво говорила о сумасбродной Фиджан, попыталась даже объяснить, как встретилась с Чайным Вампиром в дымном Саду Желаний.

– Вот это жизнь! – мой собеседник был восхищен. – А я думал, мои воспоминания чего-то стоят.

– Давно ты здесь живешь? – в свою очередь поинтересовалась я.

– Пару месяцев, – Солей отложил шамболину и потрепал по спине Сахару, лениво разлегшуюся рядом. – Мне нравится Кейптаун, и я не прочь задержаться…

– Ты чем-то занимаешься или, как я, слоняешься повсюду без дела?

– Ловлю рыбу, чтобы поесть, продаю ее иногда или меняю на хлеб с сыром, ныряю за жемчугом, мастерю из дерева, гуляю по городу, играю на шамболине, пытаюсь воспитывать двух этих недотеп…

И он чмокнул ворчащую кошку в мокрый нос.

– Но ты не ищешь свое предназначение? – попыталась выяснить я.

– Не так, как ты… Мне нравится жизнь на лодке, новые города, люди. Может быть, в этом мое призвание?

– Вполне возможно, если ты счастлив.

– О, гораздо больше, чем раньше…

Он улегся прямо на деревянный настил, подложив под голову руки.

– И чем же ты занимался до Кейптауна? – теперь я смотрела на него сверху вниз.

– Жил в мужском гареме, – запросто ответил он.

– Как? – я не могла поверить своим ушам. – Что ты там делал?

– Это неловкий вопрос, – с улыбкой заметил Солей. – Не знаешь, чем обычно занимаются в гаремах?

– Но ведь… – я снова начала заикаться. – Гаремов больше не существует.

– Ты в этом уверена? – Он придвинулся ко мне и теперь сидел совсем близко. – Потому что я умудрился прожить в нем довольно долго. Не знаю, что ты имеешь в виду под этим словом, но я подразумеваю место, в которое состоятельные девушки приходят за удовольствиями…

– Хорошо, пусть будет, как ты говоришь, – я поспешила кивнуть. – Но не стоит рассказывать о таком каждому встречному.

– Почему? – развеселился он. – Мои слова приводят тебя в смятение?

– Просто это странно…

– Даже более странно, чем истории про чайных вампиров?

Если бы не полоска синей темноты, я бы давно сбежала. Но ночь делала правильные черты Солея размытыми, сохраняя между нами хоть какую-то дистанцию.

– Значит, по-твоему, жить в гареме безнравственно? – не унимался мой собеседник.

– Нет. Не знаю… – я прикусила губу. – Не более, чем курить кофеум.

Он весело рассмеялся, и, несмотря на глубокую ночь, мне привиделось золотистое южное солнце.

– Пойдем, Харише, здесь становится слишком темно, – он протянул мне руку, помогая встать.

– Пора домой…

Пришлось переступать через лапы и хвосты леопардов.

– Тогда проведу тебя до дороги. Гиблое дело – выбираться с пляжа ночью, не зная тропы.

И он пошел впереди, ярко освещая мне путь.

***

Если бы Кейптаун мог воплотиться в одном человеке, это был бы Солей. Спокойный, солнечный, не признающий лукавства. Абсолютно свободный, потому что ему ни до чего нет дела.