Оставался ещё крохотный шанс, что я ошибаюсь, но его нужно было рассматривать под микроскопом, чтобы увидеть. Хорн ненадолго замолчал, сосредоточившись на приближающемся отряде стражи, и не заметил моего смятения.
Гадство, бог лжи и обмана! Как же так? А я слепо поверил этому тёмному. Как теперь понять, в чём он врал и врал ли он вообще? Почему он мне помогает?
Последняя мысль показалась мне особенно важной. Слова Хорна о конце времён могли быть просто красивой метафорой, если бы не одно «но».
Я уже не первый раз слышу об этом. Раньше главным виновником предстоящего апокалипсиса все считали меня, но теперь на эту роль появился второй претендент. Причём он всеми силами помогает претенденту первому. Мне. Что это может значить?
Кто-то из проезжающих мимо воинов поприветствовал Хорна и тот вежливо кивнул в ответ. Мы разминулись с патрульными, позади нервно вздохнул Донза. Пока слова тёмного полностью соответствовали действительности, но как долго это продлится?
— На чём я остановился? — наморщил лоб лекарь.
— Тёмные мхевари, — подсказал я, пытаясь направить рассказ старика в нужное мне русло.
— Да, точно, — кивнул грисс, — Более хитрых, безжалостных и изворотливых существ нет ни в одном из миров. Эти бездушные порождения мрака уничтожили половину населения Нижнего Мира. Множество героев погибло в той войне и оправиться после неё мы так и не смогли. Начался закат золотой эпохи. Однако беда не приходит одна. Спустя тысячу лет началось крушение столпов, которое продолжается по сей день.
— Если все об этом знают, то почему ничего не делают? — задал вполне очевидный вопрос я.
— Кто знает? — вместо ответа, спросил Хорн, — Если кто-то услышит мои слова, то мы все, включая вайюров, отправимся на костёр. Ересь, причём в самом плохом её виде. Хотя кому я это говорю? Главному еретику и разрушителю мира?
Старик грустно усмехнулся и покачал головой.
— До чего дожил! — пробормотал он, — Открыто беседую о падении богов с худшим кошмаром всех ваари!
— Почему кошмаром? — не понял я, — Ты же говорил, что есть другие толкования пророчества. Может, не всё так плохо.
— Может, и так, — согласно кивнул старый лекарь, — Время покажет.
Я немного придержал своего быка. Разговор был окончен и дальше мы ехали молча. Ближе к городу количество караванов и отдельных путников настолько увеличилось, что я с ностальгией вспомнил бесконечные пробки родного Кадраза 7. Та же толчея, тот же недовольный рёв и маты водителей. Только вместо флаеров — вайюры, а вместо водителей — потрёпанные жизнью ваари.
Через час мы вплотную приблизились к городским стенам. Здесь начинались предместья, где вся масса двигавшегося вдоль тракта народа пыталась просочиться в узкий проход между первых домов.
— Быстро не получится, — глядя на размахивающих кулаками возниц, проворчал Хорн. Пара повозок сцепилась осями, заблокировав и без того узкий проход, — Идём в обход.
Лекарь развернул вайюра и поехал влево. В ту сторону двигался тонкий ручеёк путников. Исключительно верховых, зачастую в добротной одежде или доспехах.
— Калитка для особо приближённых? — с интересом спросил я.
— Скорее для тех, кто ценит своё время и имеет в карманах достаточно монет, — буркнул проезжающий мимо Борсаз.
Отдельная дорожка привела нас прямо к подножию титанического строения. Чёрные стены уходили далеко в обе стороны и вверх. Представить себе осадную технику для штурма этого укрепления я так и не смог.
Никакой калитки или ворот я не заметил. Только небольшое двухэтажное здание, похожее на деревенский амбар. Из него периодически выбегали ваари в одинаковой одежде, которые что-то спрашивали у путников и уводили их за дом.
— Приветствую уважаемого главу клана Большого Рога, — пухлый служитель в серой униформе, быстро перебирая короткими ногами, мгновенно оказался возле нас, — Спокоен ли был ваш путь, грисс Хорн?
— Милостью Животворящей, — уверенно ответил старик, — Как дела в городе, Талгас?
— Неспокойно, — слегка поморщившись, ответил ваари, — Много приезжих. Работы у стражи прибавилось.
— Слышал, совет собирают, — между делом произнёс лекарь, — Причину знаешь?
Толстяк оглянулся на своего коллегу в отдалении и смущённо улыбнулся.
— Откуда скромному служителю знать о делах Высоких домов? — картинно состроив грустную физиономию, произнёс служка.
