Кероглу - [31]

— Да продлится жизнь паши! — молвил Кероглу. — В груди у меня сложилась песня, разреши я спою ее.

Паша дал свое соизволение. Кероглу спел:

Сегодня мести день, Джефер-паша,

Противнику теперь спасенья нет.

Пгиды, в битву грозную вступив,

Пьют кровь, как в жаркий день шербет.

Демирчиоглу понял, что Кероглу решил подбодрить его, и сказал:

— Паша, все равно вы казните меня. Так дайте хотя бы мой саз, чтоб я мог ответить ему, а потом умереть.

Демирчиоглу дали саз. Взял он его, прижал к груди и спел:

Прибывши с Ченлибеля в Эрзерум,

Джефер-пашу я мог бы сжать в комок.

Искал добычу и нашел ее,

Да только к другу увезти не мог.

Кероглу спел еще:

Как вихрь, свищу над головой врагов,

От жизни отрешаюсь в дни боев.

Когда клинок срубает сто голос,

Кишками враг до головы одет

Демирчиоглу ответил:

Рубился я отважно, словно лев,

Войска паши в сраженьи одолев.

Запомнил враг моей стрелы напев,

Но плут меня мучениям обрек.

Кероглу снова пропел:

Пусть Кероглу вскипает, как самум,

Зло отличает от добра мой ум.

Ты только покажи Телли-ханум —

И сердце сразу запоет в ответ.

А Демирчиоглу опять ответил ему:

Я спрятал то, к чему лежит душа.

Но враг меня стреножил, месть верша.

Схватил меня теперь Джефер-паша,

Соломой шкуру мне набьет, жесток.

Последние стихи показались Джефер-паше подозрительными. Чудится ему, что эти двое разговаривают совсем не как враги. И он незаметно шепнул одному из стоявших рядом пехлеванов:

— Что-то не доверяю я этому человеку. Не подослан ли и он из Ченлибеля. Будьте наготове, надо схватить его.

Потом повернулся к Кероглу и сказал:

— Ашуг, теперь скажи, сам-то ты кто? Чей ашуг? Джефер-паша думал обмануть Кероглу, отвлечь его и дать пехлеванам приготовиться… Но Кероглу не был простаком.

— Да продлится жизнь паши! — сказал он. — Послушай, и я скажу, кто я.

Коль назовут рабом, то шею скрутят.

Я столб, стоящий впереди рабов.

Будь я герой — склонюсь перед правдивым,

Неправедных всегда казнить готов.

Войска врага с землею я сровняю,

Скошу мечом, подобно Эмираю.

Бурлю сейчас, как мутная река, я,

Могу бурлить и несколько годов.

Я Кероглу. Я спал, и поднят вновь я.

Я нынче не способен к многословью.

Я не стекло, я меч, знакомый с кровью,

Меня не разобьешь на сто кусков.

И Кероглу издал боевой клич. Мгновенно со всех сторон налетели удальцы, и пошла тут такая схватка, такая схватка, что никто в жизни не видывал еще такой. Кероглу, не дав опомниться Джефер-паше, взял его в охапку. Много воинов паши полегло на поле брани, а оставшиеся в живых, увидев, что Джефер-паша пленен, побросали оружие.

Кероглу приказал отвязать Демирчиоглу и вместо него заковать в цепи Джефер-пашу.

Удальцы окружили Демирчиоглу. Видят, тот совсем плох. Сердце Кероглу облилось кровью.

Взял он саз и послушаем, что спел:

Почему ты, друг мой, так тосклив и мрачен,

Демирчиоглу, Демирчиоглу?

Испепелишь сердце мне своей тоскою,

Демирчиоглу, Демирчиоглу.

Друг с душевным другом в трудный час бывает,

Демирчиоглу, Демирчиоглу.

Храбрый в схватке ранен каждый раз бывает,

Демирчиоглу, Демирчиоглу.

Кероглу я. Хвастать силой я не стану.

В бой вступлю — не сладко вражескому стану.

Пусть Телли наградой будет пехлевану,

Демирчиоглу, Демирчиоглу.

При имени Телли-ханум Демирчиоглу раскрыл глаза.

— Кероглу, — сказал он. — Телли-ханум в пещере. Отправь людей, пусть привезут ее.

Дели-Гасан, разузнав, где находится пещера, взял несколько удальцов, отправился за Телли-ханум и привез ее.

Увидев Телли-ханум, Демирчиоглу взволнованно запел:

Как величаво, как неторопливо

Телли-ханум навстречу нам идет.

Я жизнь готов отдать за эту встречу,

Телли-ханум навстречу нам идет.

Стою в сторонке и держусь за сердце,

Не знаю я, куда от счастья деться,

Я на нее не в силах наглядеться,

Телли-ханум навстречу нам идет.

О, Демирчиоглу! Не ведай страха.

Без соловья и роза станет прахом.

И жизнь твоя и смерть — в руках аллаха…

Телли-ханум навстречу нам идет.

Слова Демирчиоглу глубоко запали в душу Кероглу.

— Демирчиоглу, — сказал я, — не бойся, весь мир переверну, а умереть тебе не дам.

Потом обратился к Джефер-паше:

— Пойдем, я должен сам, своей рукой вздернуть тебя на этой виселице!

Кероглу сел на Гырата и погнал Джефер-пашу впереди коня, заставляя бежать вокруг насыпи.

— Ты хотел здесь повесить моего удальца, а ну-ка побегай сам теперь вокруг.

Взял Кероглу свой саз и запел:

Джефер-паше я отомщу

За эту боль, за эту боль.

За то, что ты мне ранил грудь,

За эту боль, за эту боль.

Ты удальца решил поймать,

Хотел хребет ему сломать,

Но сам от смерти ты на пядь

За эту боль, за эту боль.

Ты делибаша заточил,

По каплям кровь его ты пил,

Считай, что ты уже почил

За эту боль, за эту боль.

Ты льва дразнил, забыв про страх,

Но меч не будет стыть в ножнах,

Я отыграюсь на пашах

За эту боль, за эту боль.

Я, Кероглу, могуч в бою.

Сам кровь зализывай свою.

Тебя Гыратом я собью

За эту боль, за эту боль.

Когда Кероглу подвел Джефер-пашу к виселице, Телли-ханум кинулась к нему и, бросив ему под ноги свое покрывало, сказала:

— Кероглу, подари мне жизнь брата, прости его ради меня! Кероглу отпустил Джефер-пашу, сказав однако:

— Джефер-паша, ступай, прощаю тебя ради Телли-ханум, но если еще попадешься мне на дороге, убью.

Затем приказал удальцам сесть на коней. Дели-Гасан разыскал крытые носилки Джефер-паши и принес их. Посадили Демирчиоглу и Телли-ханум, и все пустились в путь.