Кельты. Мифология, сформировавшая наше сознание - [62]

Алан Ли, обложка к роману Алана Гарнера «Служба сов», издание 1976 года. Published by Armada Lions, London, 1975

У нас нет возможности рассматривать все интерпретации легенды. Ограничимся одной из самых ранних – и, вероятно, самой примечательной. Это пьеса 1948 года «Блодейвет» – в английской версии «Женщина из цветов» – патриарха валлийской литературы ХХ века Сондерса Льюиса (1893–1985). Поэт, драматург, ученый, популяризатор родного языка и националист, Льюис приобрел исключительную известность в валлийской культуре. Я выбрал именно его произведение о Блодейвет, потому что оно с наименьшей вероятностью известно людям, не владеющим валлийским языком.

В своих пьесах Льюис пытался воссоздать национальную драматическую традицию для жителей Уэльса, говорящих по-валлийски. Его произведения задумывались как серьезная литература в духе Йейтса и других ирландских авторов предыдущего поколения. В его версии четвертой ветви – или, точнее, той ее части, которая связана с Блодейвет, – валлийский миф подобен афинской трагедии: благодаря осторожному смещению акцентов знакомое повествование обрело драматическую форму и психологическую глубину. Блодейвет Льюиса – пугающая, сверхъестественная фигура, чья нечеловеческая природа проявляется в придуманных им эпизодах. В средневековом тексте происхождение Блодейвет никак не сказывается на ней, ничто не отличает ее от других людей, она подобна всем женщинам. Но в пьесе Льюиса в ней остается дикая тоска по природе. Ллеу (Ллью у Льюиса) в беседе со своим дядей Гвидионом произносит превосходную речь, в которой вспоминает о тревожном и странном поведении жены. Однажды он проснулся ненастной ночью и обнаружил, что ее нет рядом. Он вышел из дома под дождь и ветер и увидел, как она, промокшая до нитки, танцует в исступлении среди листьев. В этом и причина ее прелюбодеяния: Блодейвет Льюиса представляет собой дикую силу, едва умещающуюся в человеческом теле, ее природный инстинкт и тяга к «опылению» вступают в противоречие с законами человеческого общества. Еще один блестящий штрих, добавленный Льюисом к средневековому сюжету, – предполагаемая бесплодность Блодейвет (или ее неспособность зачать ребенка от Ллью). Это одновременно создает жутковатое ощущение, что они с мужем разные существа, и делает тщетной попытку Гвидиона обойти проклятие Арианрод. Если пара бесплодна, приемный сын Гвидиона лишается возможности завести законных наследников. Остается неясным, действительно ли было снято проклятие Арианрод или они обошли его лишь отчасти. После трагического завершения брака Ллеу / Ллью вновь остается один, и не исключено, что заклятие матери продолжает действовать.

Примечательно, что Блодейвет Льюиса на самом деле не понимает правил человеческого общества – а возможно, и не способна их понять. Льюис создает героиню, которая, с одной стороны, жаждет сексуальной независимости и освобождения от удушающих рамок средневекового эквивалента ибсеновского буржуазного брака. С другой стороны, в ней сильно дикое начало, магия не сделала ее до конца человеком, и она опасно неуместна среди людей.

Блодейвет – мой любимый пример таинственной глубины кельтской средневековой литературы и «Четырех ветвей Мабиноги» в частности. Вся ее история в последнем валлийском издании занимает лишь сто пятьдесят строк, и мастерство рассказчика состоит в том, что образы большинства персонажей можно дополнять и исследовать таким творческим способом. Повествовательная манера «Мабиноги» удивительным образом напоминает японскую живопись с ее легкими, лаконичными мазками кисти, поскольку недосказанность здесь так же значима, как и то, что проявлено. Это тонкое искусство дарит нам целый ряд завораживающих, загадочных героев, среди которых смертоносная, страждущая, отчаянная Блодейвет кажется сегодня наиболее важной и интересной фигурой.

Глава 9. Кельтский любовный треугольник: Дейрдре Печалей

Эта глава посвящена нескольким взаимосвязанным темам. Во-первых, речь пойдет о мотиве, считающемся типично кельтским: о любовном, точнее, сексуальном треугольнике, в котором два мужчины соревнуются за обладание женщиной, в результате чего та переходит от одного к другому, а затем иногда обратно к первому. Такой сценарий играет важную роль в сюжетах средневековой кельтской литературы, которая подарила Европе две величайшие канонические истории о любовных треугольниках. Обе связаны с легендами о короле Артуре. Первая, конечно же, повествует об отношениях между Артуром, королевой Гвиневерой и ее возлюбленным, первым рыцарем двора сэром Ланселотом, пусть даже этот сюжетный поворот выдумали французские авторы, а в валлийском материале его не было. Второй треугольник – изначально самостоятельная история, позднее включенная в артуровский цикл, – легенда о Тристане, Изольде (или Тристраме и Изот) и ее ревнивом муже, короле Корнуолла Марке.

«Сэр Ланселот и королева Гвиневера», иллюстрация к рукописи Вальтера Мапа «Поиски святого Грааля и смерть Артура» (1301–1400). Bibliothèque nationale de France, Paris

Основная сюжетная схема, очевидно, восходит к довольно древним временам. В трактате «О доблести женской» древнегреческого писателя Плутарха встречается история о галатах (союзе кельтских племен), живших на территории современной Центральной Турции. Плутарх рассказывает о царевне Камме, жрице богини Артемиды и жене царя Сината, которая пользовалась большим уважением подчиненных за свою доброту, верность и красоту. Но у Сината был соперник, правитель другой страны по имени Синориг. Он убил Сината и посватался к Камме. Однако та, вместо того чтобы уступить, отвела его в храм Артемиды, где напоила его и себя не то молоком, не то медом; слишком поздно Синориг понял, что напиток был отравлен. Камма умерла счастливой, зная, что отомстила за мужа. Плутарх представляет историю как реальный факт, но не исключено, что она являлась галатской версией одной из старинных ирландских саг, существовавших на пять веков позже. Об этом свидетельствуют имена персонажей. «Камма» в кельтских языках означает «плохая женщина» – явная ирония, поскольку в тексте говорится об исключительной благопристойности героини. Имя ее законного супруга Сината, видимо, означает «хорошо подходящий», в то время как «Синориг» – это просто «старый король». История включает в себя разнообразные мотивы, распространенные в кельтской литературе более позднего времени, особенно в произведениях Ирландии: старый король убивает молодого соперника, чтобы заполучить женщину; женщина оказывается в тяжелом положении, но проявляет смекалку и решительность; женщина подносит особый напиток; заговор, предательство и месть. Темы супружеской измены и соперничества двух мужчин из-за женщины характерны не только для кельтских мифов: подобный сюжет встречается, например, в «Илиаде» Гомера. И все же, судя по всему, они были особенно популярны у кельтоязычных народов, трактовавших их особым образом. Чуть позже мы обратимся к самому известному ирландскому примеру любовного треугольника – истории Дейрдре и сыновей Уснеха из ульстерского (уладского) цикла. Это знаменитая грустная повесть, написанная в 800-х годах н. э., которая затрагивает вечно актуальную тему секса и смерти. Действие ее разворачивается на фоне безжалостной резни, достойной греческой трагедии. Она считается одним из лучших произведений средневековой ирландской литературы и была неоднократно переосмыслена и адаптирована в период Ирландского национального возрождения.