Казни Дьявольского Акра - [16]

– Простите меня, пожалуйста. Мне очень жаль.

Проходя мимо окна, я выглянул наружу – и мне предстало очень странное зрелище: улицы, крыши домов, скрюченные деревья (те немногие, что выжили в Акре) – одним словом, все вокруг было засыпано каким-то сероватым пухом. И такой же пух кружился в воздухе, медленно осыпаясь наземь. В Дьявольском Акре шел снег. Но это было невозможно! Ведь Акр находился в петле, и погода здесь никогда не менялась.

Бронвин заметила, что я таращусь в окно.

– Пепел, – сказала она.

– Это одна из казней, – пояснил Эддисон. – Так их называет мисс Шилоклювка.

Значит, что-то все-таки изменилось с тех пор, как мы ушли. Изменилось к худшему.

– Когда это началось? – спросил я.

Но тут послышались вопли:

– Это они?! Это они?!

Навстречу нам по лестнице бежали двое.

Эмма. Эмма и Енох, оба в черных плащах, выпачканных пеплом. При виде них у меня потеплело на сердце.

– Джейкоб! Нур! – выкрикивала Эмма на бегу. – Слава птицам, слава всем странным небесным птицам!

Нас снова заключили в объятия, закружили и засыпали вопросами:

– Где вас черти носили?! – Эмма то прыгала от восторга, то вспоминала, что ужасно на нас сердита. – Решили навестить родителей, а нам даже записки не оставили?

– Чертовы идиоты! – напустился на нас Енох. – Мы опять решили, что вы погибли! Сколько можно?

– Мы и правда чуть не погибли, – сказала Нур.

Эмма снова бросилась обниматься, но тут же оттолкнула меня и окинула скептическим взглядом:

– А почему это вы мокрые, как мыши?

– Они прошли через ад! – воскликнула Бронвин.

– Нам и правда надо поговорить с мисс Сапсан, – сказал я извиняющимся тоном.

Енох скривился:

– А зачем? Вы даже не потрудились предупредить ее, что уходите.

– Она в новом кабинете, наверху, – сказала Эмма, и мы двинулись дальше по коридору.

– Они нашли эту охотницу на пустот! – внезапно выпалил Эддисон, не сумев сдержаться.

– Что, правда? – глаза Эммы вспыхнули.

– И где же она? – с подозрением осведомился Енох.

– Не спрашивайте, – прошипела Бронвин.

Эмма побледнела. Она явно хотела спросить о чем-то еще, но за очередным поворотом мы наткнулись на незнакомых людей, и разговор пришлось прервать. Незнакомцев было очень много. Они стояли, выстроившись вдоль стены цепочкой, и я подумал: наверное, это новенькие. Казалось, все они ошарашены – одновременно и странностью места, в котором очутились, и последствиями недавнего перехода через петлю. Судя по одежде, это были пришельцы из самых разных эпох и частей света. Некоторые легко сошли бы за нормальных: молодая пара, похожая на чету сельских дворян из Англии, – у обоих на лице была написана скука; мальчик, притопывающий ногой и посматривающий на карманные часы; плачущий младенец в старинной викторианской коляске. Другие, напротив, были просто вопиюще странными – настолько, что за пределами петель для них не нашлось бы места, кроме как в цирке или в каком-нибудь шоу уродов: бородатая девочка с матерью; мужчина в маскарадном костюме и с двойником-паразитом, растущим у него из груди; веснушчатая девушка с яркими, пронзительными глазами, но без рта… Все стояли в очереди за временными удостоверениями, которые выдавал один из работников Харона – сотрудник паспортного контроля.

– Новоприбывшие из других петель, – шепнул Енох. – Имбрины приглашали всех подряд, хотя в Акре не так уж много места. Теперь все друг у друга на головах будут жить.

Я спросил почему, но он лишь раздраженно пожал плечами:

– Понятия не имею, зачем кому-то рваться сюда по доброй воле. В любой другой петле было бы лучше.

Я задумался: а вдруг имбрины уже знают, что грядет нечто ужасное, и стараются собрать здесь самых уязвимых, чтобы легче было их защищать?

Мы уже добрались почти до конца очереди, когда кто-то окликнул меня по имени. Я обернулся и увидел, что едва ли не половина толпы уставилась на меня. Я хотел отвернуться и идти дальше, но тот самый младенец в коляске произнес совершенно взрослым голосом:

– Это Джейкоб Портман!

Когда толпа осталась позади, Эмма наконец спросила:

– Что случилось с Ви?

– Мы все вам расскажем, честное слово, – пообещал я. – Но только после того, как поговорим с мисс Сапсан.

Эмма вздохнула.

– Ну тогда скажи хотя бы вот что: это из-за вас вчера шел град из костей?

Она коснулась лилового синяка у себя на скуле, от одного вида которого я сочувственно поморщился.

– Что? – не поняла Нур.

– Еще одна казнь, – театральным шепотом подсказал Эддисон.

– Вчера утром шел град из костей, – сообщила Бронвин так спокойно, словно в этом не было ничего особенного. – А позавчера вечером – кровавый дождь.

– Ну, скорее, слегка моросило, – добавила Эмма, плечом открывая дверь на лестницу и придерживая ее, пока мы все не прошли. – А теперь, как видите, пепел.

– Прогнило что-то в Датском королевстве, – подытожил Эддисон и на всякий случай добавил: – Это из Шекспира.

На верхнем этаже дома, прежде принадлежавшего Бентаму, над библиотечными залами, дортуарами и извилистыми коридорами Панпитликума, находились чердаки, где хранили странные сокровища, и кабинет, который заняла мисс Сапсан после отбытия бывшего владельца на неизвестный срок.

– Она приходит сюда подумать, – объяснила Бронвин. Ее слова эхом раскатились по лестнице. – Говорит, это единственное место во всем треклятом Акре, где можно хоть минутку побыть в тишине и покое.