Казнь по кругу - [57]

— Мешаю работать?

— Никак нет! — гаркнул Демидов.

— Тогда последнее. За Смирновым и его компанией присмотр имеется?

— От случая к случаю. Людей маловато.

— Тебе бы до приезда Махова хоть бы одно дельце размотать, а?

— Хотелось бы, — честно признался Демидов. — Но времени маловато.

— Времени всегда не хватает, — назидательно заметил Сам. — И у меня так: только-только успел с земли на облака вскарабкаться, и вот он, совсем близко — пенсион.

29

Один-одинешенек шел по ухоженной и мирной дорожке от калитки к террасе смирновского дома элегантный и непроницаемый господин, совсем недавно так неудачно и равнодушно делавший многотысячные ставки у рулеточного колеса. Она шагал свободно и не торопясь, как шагает человек, визита которого ждут. В два-то часа ночи.

Но его действительно ждали. В дверях неосвещенной террасы стоял, опираясь на шикарную камышовую трость, весьма и весьма немолодой человек в темной рубашке и светлых брюках.

— Добрый вечер, Александр Иванович! — подойдя, торжественно сказал элегантный и невозмутимый господин.

— И то! — разобрался во всем Александр Иванович. — «Добрая ночь» — не говорят, говорят «Покойной ночи!». Здравствуйте, Сергей Львович.

— Сегодня можно и просто Сеня, — устало разрешил господин.

— Тогда уж Пограничник. Я в прошлый раз забыл тебя спросить: ты что, и кликуху сменил?

— Не сменил. Просто последние двадцать лет меня все зовут по чину: Большой.

— Раз все, значит, больше тебя никого нет. Заходи, Большой.

Почти год прошел с их последней встречи. В конце прошлого лета Смирнов против своей воли из-за сложившихся обстоятельств вынужден был обратиться за помощью к всесильному в блатном мире Сергею Львовичу, Сене, Пограничнику. А до этого не видел отставной муровский полковник российского профессора Мариарти с пятьдесят третьего года, когда тот, только что вернувшийся по амнистии, пытался стопорить в славной столице.

То, что Смирнов не видел Пограничника с пятьдесят третьего года, приходилось ставить в заслугу матерому уголовнику. Путь от юного сопливого пьяницы-хулигана до респектабельного всероссийского пахана-джентльмена, пройденный без отсидок и засветок в уголовке, под силу только могучему и хитроумному зверю, который смог побороть в себе пустоголовую блатную бездумность и определить свою криминальную судьбу расчетливо и с дальней перспективой. Он и был могучим и хитроумным зверем. Но на каждого зверя есть свой охотник. Сергей Львович сорок с лишним годков постоянно ощущал, что его охотник — муровский сыскарь Смирнов, потому и Москвы избегал лет тридцать. Но ушел в отставку смертельно опасный мент, и стало Сене Пограничнику легче. А потом и сам мент обратился к нему, если уж не с просьбой, то, во всяком случае, с предложением ознакомить воровскую общественность с фактом предательства со стороны бывшего законника — бизнесмена Александра Воробьева. Не мог достать его за многочисленные подлые и кровавые дела Смирнов, и поэтому решил отправить бизнесмена на прави́ло. Правило состоялось, и Воробьев исчез. Нельзя сказать уж прямо так — услуга. Но кое-какая помощь сыскарю была оказана. Некое сближение в одном деле, от которого Смирнова долго тошнило.

На воле — хоть звездный небосвод, а на террасе, как у негра в желудке. Подведя во тьме под ручку Пограничника к креслу-качалке, Смирнов осторожно усадил и даже, в порядке гостеприимства, слегка качнул его. Элегантный господин не сопротивлялся — качался. Кресло мерно стучало. Невидимый Смирнов, судя по скрипу, устроился на ивовом диванчике.

— Вы ждали меня, Александр Иванович? — спросил ночной гость.

— Я много чего жду, — не на то ответил Смирнов.

— И не зря. Час тому назад мои люди отловили здесь неподалеку двух весьма подходяще упакованных пареньков.

— Кто ж такие пареньки эти? — вежливо, но без особого интереса спросил Смирнов.

— Сейчас у них спрашивают, кто они такие.

— Держишь фасон, Сеня, а дела-то твои не сахар.

— Не сахар, — согласился элегантный Сеня, Сеня-джентльмен. — Поэтому и пришел.

— Подождем немного, — ни с того ни с сего предложил Смирнов.

— А, собственно, чего ради ждать?

— Не чего, а кого. Мою жену.

— Присутствие вашей жены при нашем разговоре обязательно? — холодно осведомился, подчеркнув интонацией слова «вашей» и «нашем», джентльмен Сеня Пограничник. Знал, конечно, кто такая жена Смирнова, да и кто из блатных не знал полковника Болошеву-Смирнову, с чьей помощью в свое время с блеском разгадывались самые хитрые преступные головоломки. Знал Большой все это, но изволил выразить неудовольствие. Следовало дать ему по рукам.

— Пламя-то из ноздрей поумерь, Змей Горыныч. Да и не Змей Горыныч ты нынче. Нынче твое дело телячье: обосрался и стой. Жди, когда подотрут.

— Подтирать вы будете, Александр Иванович?

— Ты стой, стой, Сеня.

Сеня умолк: решил постоять. В переносном смысле. Так и молчали до тех пор, пока не услышали, как скрипнула дверь, ведущая в дом.

— Здравствуйте, Лидия Сергеевна, — поприветствовал даму-невидимку истый джентльмен, но из качалки не поднялся, считая, что во тьме это необязательно.

— Сергей Львович? — осведомилась догадливая Лидия Сергеевна и после неотчетливого «да» джентльмена тоже изволила поздороваться: — Здравствуйте, Сергей Львович.