Казино для святых - [29]
— Да, с делом я к вам, — ответил ей, наконец, Гонеев.
И, нагнувшись над краем стола, положил ладонь на папку с документами.
— Особо важным…
— Батюшки светы! — с притворным беспокойством воскликнула Боровикова. — Чем доверие такое заслужили? С особо важными делами к нам ходят, надо же…
«Ты у меня дошутишься сейчас, — подумал Гонеев. — Я тебе сейчас шутливое-то настроение собью!»
А вслух сказал:
— Должностью доверие заслужили. Кому же, Екатерина, доверять, как не главному бухгалтеру? Контракт с Денисенко через вас ведь проходил? Наверняка с вами согласовывали?
Екатерина кивнула в ответ. Ей и в самом деле былот сейчас не до шуток. На Гонеева она смотрела натороженно и недоверчиво.
— А что так? — продолжал допытываться Илья Петрович. — Чего киваете, а слово молвить боитесь?
И подмигнул Боровиковой, будто старый, опытный, матёрый заговорщик — молодому и неразумному конспиратору, неумело пытающемуся таить якобы секретный, а на самом деле — давно и хорошо известный посвящённым мастерам заговора план.
— Не бойтесь, Екатерина Даниловна. Боятся незачем. Помещения у нас безопасные, защищённые. Всё под контролем, вы уж мне поверьте. Так что таиться нечего. Проходил, стало быть, через вас договор?
— Да, — тихо ответила Екатерина.
А потом, набравшись мужества, решительно отрезала:
— Не пойму я, честно говоря, чего это вы, Илья Петрович, разными договорами интересуетесь. У нас в последнее время много всяких отгрузок проходило, и на складах много чего скопилось. Тоже будет отгружаться. Вам-то какое дело? Если бы начальство решило, что и вас нужно к работе с контрактами подключать — то вам бы и так всё, что нужно доложили бы. К чему вот так приходить и вопросы задавать? Сами знаете, что посторонним… В общем…
И Боровикова, словно желая подчеркнуть своё возмущение нетактичным поведением Гонеева, приподняла блокнот и силой хлопнула им о поверхность стола.
И посмотрела искоса на Гонеева.
На того слова Боровиковой никакого впечатления не произвели.
Он сидел неподвижно, уставившись в окно, и лицо его было совершенно невозмутимо и неподвижно.
Весь вид его будто говорил: «Возмущаешься? Ну, ну… Давай, валяй… И не таких на место ставили».
— Чего ругаетесь, Екатерина Даниловна? — подчёркнуто спокойным, расслабленным и как-будто даже ленивым голосом произнёс Гонеев. — Я ещё и разговор не начал, а вы уже возмущаетесь. Я что, какую-то конфиденциальную информацию у вас выведать хочу? Нет, конечно же. Что контракты с вами согласовываются — это многие знают. Что по контракту с Денисенко поставщиком выступает оффшорная компания, да ещё и киприотская — этоя и без вас знаю…
«Знаток чёртов!» — со злостью подумала Екатерина.
— …И что компанию-поставщика по контракту вы подбирали. У вас ведь есть комнатка, в которой стоит стол, а в верхнем ящика стола — уйма всяких печатей и факсимиле подписей. Скольк фирм в одном ящике стола уместилось — представить себе трудно. Но я представляю. У меня ведь особые инструкции от начальства — в случае проверок и наездов со стороны наших доблестных органов — именно этот ящик с печатями хватать и нести как можно дальше от офиса. У меня ведь недаром дубликат ключей от этой комнаты хранится. Чтобы всякие там вирджинские, кипрские, новозеландские, лихтенштейнские и прочие конторы не спалились разом во время очередной проверки. Так что ваши отповеди гневные мне не нужны. И политику безопасности мне объяснять не надо, я в ней не хуже вас разбираюсь, уважаемая Екатерина Даниловна.
Гонеев замолчал на полминуты, и всё это время, переведя взгляд на Екатерину, будто гипнотизировал её неподвижными зрачками.
А потом продолжил:
— А надо-то мне совсем немного. Самая малость. Денисенко аппараты отгружались обезличенные? Без шильдов?
Екатерина покачала головой.
«Чего захотел…»
— Нет вам не ко мне, — ответила она. — Это вам Савченко надо спрашивать. Или на склад звонить. Мне-то откуда знать, как они отгружались? Из договора этого не видно, а в инвойс для украинцев серийные номера вбивались, так что…
— А списывали вы как эти аппараты? — продолжал допытываться Гонеев.
— Естественная убыль, — сухо ответила Екатерина. — Что ещё нужно?
И она, подняв трубку телефона, демонстративно стала набирать номер. Первый, что пришёл ей на память — номер секретариата Ставицкого.
Она хотела поскорей закончить этот странный и (как она чувствовала) весьма опасный для неё разговор. И уже не скрывала этого желания.
— Естественная убыль? — переспросил Гонеев. — Так прям и списали? Мыши сгрызли аппараты? Или клиенты, расстроенные проигрышами, порезали их на куски прямо в залах казино? Вот так вот с баланса и сняли…
И Гонеев коротко и издевательски хохотнул. И вытер ладонью уголки рта.
— Илья Петрович, — строгим голосом сказала Боровикова, — у меня мало времени и много работы. Я не собираюсь вам ничего объяснять и, тем более, сообщать детали отгрузко и списания техники. Если нужна дополнительная информация — пришлите письменный запрос…
«И пошёл ты!..» — мысленно добавила Екатерина.
— Ладно, ладно, — пробормотал Гонеев.
Он как-будто смутился, стушевался, быстро встал и направился к двери… Но… Но Екатерина слишком хорошо изучила этого ушлого особиста, чтобы так вот поверить его актёрской игре.
Удивительная и необыкновенная любовно-мистическая история, произошедшая на берегу южного океана, на несколько дней и ночей ставшего местом пересечения реалий земного и потустороннего бытия.
«Проклятая планета! Дикий мир: ни пройти, ни проехать. Только вертолётами, а по равнинам — глиссерами на воздушной подушке. Вертолёты, правда, дикари научились сбивать. И глиссеры уничтожать научились… Плохие у них привычки, у этих животных. Дрессирует их кто-то, что ли?».
В 1980 году на верфи «Мейер» в немецком городе Папенбурге был построен паром, который через четырнадцать лет вошел в историю под именем «балтийский Титаник».В ночь с 27 на 28 сентября 1994 года паром «Эстония» затонул в штормовом Балтийском море на полпути между Таллином и Стокгольмом. Это, пожалуй, единственное, что известно нам достоверно об одной из величайших трагедий бурных 90-х годов двадцатого столетия.Предлагаемый вниманию читателей роман — одно из немногих художественных произведений (а может быть, пока и единственное в своем роде), рассказывающих о неизвестных доселе событиях, предшествовавших этой катастрофе.
Талантливое произведение современного автора в детективном жанре. «Этот чёртов доктор! Что он сделал с этими пациентами? Что за программу он в них вложил? Вы не контролируете его, полковник. Нет! Он водит вас за нос, он дурачит вас, а с вами — и всё Управление. Вы дали ему необходимые ресурсы, финансирование, вы позволили отбирать больных, вы предоставили специалистов по боевой подготовке! …Что они натворят? И где их теперь искать?».
Роман Александра Уварова «Ужин в раю» смело переносит в новое столетие многовековой традиции «русского вопрошания»: что есть Бог? Что есть рай и ад? Зачем мы живем? — и дает на них парадоксальные и во многом шокирующие ответы. На стыке традиционного письма и жестокого фантасмагорического жестокого сюжета рождается интригующее повествование о сломленном ужасом повседневного существования человеке, ставшем на путь, на котором стирается тонкая грань между мучеником и мучителем.
Представленные в сборнике произведения, при всей кажущейся их разноплановости, объединены одним: все герои находятся в добровольной или вынужденной изоляции от общества. Но они отделены не только от мира, но и разделены в душе своей — и старый алкоголик Михалыч, и обитатель районного городского кладбища вампир-неудачник Семен Петрович, и некрофил-романтик, и загнанный безжалостными охотничьими облавами в нору наивный философ-заяц…Они живут в мирах, которые поражены одиночеством, словно болезнью. Кто-то пытается найти лекарство от этой болезни.
Помните ли вы свой предыдущий год? Как сильно он изменил ваш мир? И могут ли 365 дней разрушить все ваши планы на жизнь? В сборнике «Отчаянный марафон» главный герой Максим Маркин переживает год, который кардинально изменит его взгляды на жизнь, любовь, смерть и дружбу. Восемь самобытных рассказов, связанных между собой не только течением времени, но и неподдельными эмоциями. Каждая история привлекает своей откровенностью, показывая иной взгляд на жизненные ситуации.
В жизни все перемешано: любовь и разлука идут рука об руку, и никогда не знаешь, за каким поворотом ты встретишь одну из этих верных подруг. Жизнь Лизы клонится к закату — позади замужество без страстей и фейерверков. Жизнь Кати еще на восходе, но тоже вот-вот перегорит. Эти две такие разные женщины даже не подозревают, что однажды их судьбы объединит один мужчина. Неприметный, без особых талантов бизнесмен Сергей Сергеевич. На какое ребро встанет любовный треугольник и треугольник ли это?
Восемнадцатилетний Джакомо снял и опубликовал на YouTube видео про своего младшего брата – «солнечного ребенка» Джованни. Короткий фильм покорил весь мир. Затем появилась эта книга. В ней Джакомо рассказывает историю своей семьи – удивительную, трогательную, захватывающую. И счастливую.
Чувственная история о молодой девушке с приобретенным мучительным даром эмпатии. Непрошеный гость ворвется в её жизнь, изменяя всё и разрушая маленький мирок девушки. Кем станет для нее этот мужчина — спасением или погибелью? Была их встреча случайной иль, может, подстроена самой судьбой, дабы исцелить их израненные души? Счастливыми они станут, если не будут бежать от самих себя и не побоятся чувствовать…
Моя первая книга. Она не несет коммерческой направленности и просто является элементом памяти для будущих поколений. Кто знает, вдруг мои дети внуки решат узнать, что беспокоило меня, и погрузятся в мир моих фантазий.
Воспоминания о детстве в городе, которого уже нет. Современный Кокшетау мало чем напоминает тот старый добрый одноэтажный Кокчетав… Но память останется навсегда. «Застройка города была одноэтажная, улицы широкие прямые, обсаженные тополями. В палисадниках густо цвели сирень и желтая акация. Так бы городок и дремал еще лет пятьдесят…».