Каждый день сначала : письма - [69]
Как было бы хорошо, если бы Толя поехал с вами: привез бы потом фото и видео, и я бы таким ленивым образом тоже побывал в родных моему сердцу местах.
Уговаривал меня Толя и в Сургут поехать по твоим следам. А я и не знаю, чего там делать-то и про что говорить. Ты-то про Сибирь и человека. А я разве только про литературу, а уж какая нынче литература, если не найдешь двух людей, которые читали бы одни и те же книги. Теперь уж и в школе разные учителя разные книги предлагают, так что уж и вокруг школьной программы не соберешь.
А поехать хочется — другую сторону жизни поглядеть, на промыслы взглянуть, на работающего человека посмотреть. Как он выглядит, работающий-то, уж и не помню.
Обнимаю тебя.
20 декабря 2013 г.
Псков
Надеюсь, что санаторий уже позади и ты достаточно окреп, чтобы переносить скверную московскую зиму. Я свою переношу плохо, завел себе сердце и учусь болеть, как положено в мои леты. Выходит пока плохо — срываюсь в глупости и бега из больницы. Забываю понемногу и свои литературные заботы — ничего не пишу и почти ничего не читаю. Между тем Ступин[185] и Стрельцов всё числят меня молодцом и собираются в начале января явиться, чтобы обсудить очередные Иркутские встречи. Я было обрадовался согласию Толстого провести их и посвятить премии «Ясная Поляна», да он, кажется, не учел, что у него будет с каждым днем все больше казенных обязанностей. И я пока не могу умягчить его сердца. Так что ты уж при встрече обрадуйся, что он согласился провести встречи, без всякого упоминания моего имени. Ведь я тебе уже говорил об этом. Авось и правда сможет — то-то была бы радость. И новое качество наших «Встреч», которые начинают пробуксовывать. Поди-ка уже по всему Арбату елки и Санта-Клаусы, и наша строгая вера растворилась в мишуре цветных европейских забав, которые всё легче вымывают из наших паспортов графу «национальность». Но все-таки и не забудем обрадоваться, что Бог дает нам еще один год поглядеть на его мир и подумать о нем и улыбнуться, что вот у нас уже и правнуки.
15 января 2014 г.
Псков
Вот уехал Толя Пантелеев, и ты можешь перестать икать, потому что о ком нам и говорить, как о друзьях? Погуляли, попели, понастроили стратегических планов и приступили к их выполнению.
Едет ко мне Ступин. А у тебя уж, поди, и был? Опять про «Встречи». Дай-то Бог! А у меня всё наполеоновские планы: однажды соединить «Встречи», «Сияние», «Поэзию на Байкале» и мацуевский фестиваль и перевезти на неделю всю культуру России в Иркутск. Пусть вся страна оглянется и поймет, дура, что и она могла бы вот так собираться. А то год-то культуры объявили, а что в нем делать, не ведают. Да я и сам, грешный, знаю не больше. Разве она, культура-то, в книжках да концертах? В Дарье она твоей, и в Анне, и в Настёне. А их книжками и баяном в Подволочной не сделаешь. Тут надо, чтобы было на что до-о-о-олго смотреть. На суету и срам, на рынок и банк как до-о-олго ни смотри, а ни умнее, ни добрее не станешь.
И вот все думаю, что однажды наши «Встречи» или «Сияние» не в городу бы провести, а поехать по живым еще деревням, по промыслам, рыболовным артелям, чтобы и господа писатели тоже поглядели, людьми побыли и получше услышали, чем живет человек, чтобы «сияние» — то не от писателей исходило, а они бы увидели его настоящий источник, как мы в Паново видели в клубе, когда встречались со старухами.
Как видишь, я еще притворяюсь живым и деятельным, хотя выходит это у меня все хуже. Укладывают меня в больницу с сердцем, а я не хочу. Знаю, что там только больше разболеюсь. Нет уж, буду бегать, пока бегается.
Писать, правда, тоже постепенно разучиваюсь. Оказалось, что и простые письма как-то таинственно связаны с нашим сочинительством, что перейдешь на электронную почту с ее голой информативностью и, глядишь, уж и не знаешь, о чем говорить, что «воздух» — то из писем и ушел. И статейки тоже, смотришь, теряют этот «воздух», и работа перестает приносить радость. А уж без радости какая работа? Так, производство. Все приходится делать силой. Толкаешь, толкаешь себя с утра — и не столкнуть: больше зачеркнешь, чем напишешь. А сложа руки сидеть как-то стыдно. Вроде пока можешь, шевелиться надо. А все твое «шевеление» в словах. Сколько по дому ни возись, сколько летом на дачке ни уставай, а коли не написал странички- другой, то считай, что пробездельничал и хлеб даром ешь.
В. Курбатов — В. Распутину
27 января 2014 г.
Псков
Уехал Ступин. Довольный. А я сел деньги считать. Прошлый раз Захар Прилепин напугал меня гонораром, который он просит, да и книжку ему трудно представить, потому что он продал каждую строчку издательству «АСТ» и они строго спрашивают, а не хотелось бы добавлять хлопот Лене и Наташе Сапроновым. И Олег Погудин[186], говорят, сегодня из самых дорогих исполнителей. Но с этим, я думаю, Владимир Ильич договорится, потому у Олега христианская душа и он поймет и приедет без оркестра, с одним своим гитаристом. Да и вечера-то литературные, а не музыкальные. Вот и пусть не только поет, а и рассказывает, как выбирал Вертинского и Цветаеву или песни Кубы. Оно было бы и живее, и роднее. Сегодня писал Толстому об этом. Но ведь у него сегодня столько хлопот и обязанностей, что только пожалеешь. И хлопоты-то всё государственные — не нашим чета.
При строительстве гидроэлектростанций на Ангаре некоторые деревни ушли под воду образовавшегося залива. Вот и Матёра – остров, на котором располагалась деревня с таким же названием, деревня, которая простояла на этом месте триста лет, – должна уйти под воду. Неимоверно тяжело расставаться с родным кровом жителям деревни, особенно Дарье, "самой старой из старух". С тончайшим психологизмом описаны автором переживания людей, лишенных ради грядущего прогресса своих корней, а значит, лишенных и жизненной силы, которую придает человеку его родная земля.
«Ночью старуха умерла». Эта финальная фраза из повести «Последний срок» заставляет сердце сжаться от боли, хотя и не мало пожила старуха Анна на свете — почти 80 лет! А сколько дел переделала! Вот только некогда было вздохнуть и оглянуться по сторонам, «задержать в глазах красоту земли и неба». И вот уже — последний отпущенный ей в жизни срок, последнее свидание с разъехавшимися по стране детьми. И то, какими Анне пришлось увидеть детей, стало для неё самым горьким испытанием, подтвердило наступление «последнего срока» — разрыва внутренних связей между поколениями.
В повести лаурета Государственной премии за 1977 г., В.Г.Распутина «Живи и помни» показана судьба человека, преступившего первую заповедь солдата – верность воинскому долгу. «– Живи и помни, человек, – справедливо определяет суть повести писатель В.Астафьев, – в беде, в кручине, в самые тяжкие дни испытаний место твое – рядом с твоим народом; всякое отступничество, вызванное слабостью ль твоей, неразумением ли, оборачивается еще большим горем для твоей родины и народа, а стало быть, и для тебя».
Имя Валентина Григорьевича Распутина (род. в 1937 г.) давно и прочно вошло в современную русскую литературу. Включенные в эту книгу и ставшие предметом школьного изучения известные произведения: "Живи и помни", "Уроки французского" и другие глубоко психологичны, затрагивают извечные темы добра, справедливости, долга. Писатель верен себе. Его новые рассказы — «По-соседски», "Женский разговор", "В ту же землю…" — отражают всю сложность и противоречивость сегодняшних дней, острую боль писателя за судьбу каждого русского человека.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.