Каждому свое - [120]
— О нет, — проговорил он. — По правде сказать, в точности до наоборот.
— Значит, люди сплетничают… обо мне. И о нем! — воскликнула она.
— О, заклинаю, — вскричал он, — умоляю вас, поверьте, что я верю… вам! Мисс Уонноп! — И он добавил с чувством: — Чиста, как роса, сияющая в ослепительно золотом сосуде… — Его глаза выпучились, словно у задыхающейся рыбы. — Умоляю вас, не переживайте особо… — он заерзал, поправляя узкий воротник, — из-за его жены! Она… не пара… для него! Она нежно его любит. Но она ему не пара… — Он едва сдерживал слезы. — Вы — единственная… — проговорил он. — Я знаю…
Ей в голову вдруг пришло, что она слишком много времени теряет в этом Salle des Pas Perdus![56] Придется ехать домой на поезде! Пять пенсов! Но какая теперь разница. Ее мать отныне будет получать по пять сотен фунтов в год… Это в двести сорок раз больше…
— Если мы выплатим вашей матери пять сотен фунтов, — с энтузиазмом продолжил Марк, — вы говорите, этого более чем достаточно на то, чтобы кормить Кристофера бараниной… И отделим ей три… четыре… я люблю точность… сотни в год… В качестве капитала, а остаток перечислим вам… — Его лицо, на котором застыло вопросительное выражение, просияло.
Теперь она видела все с исключительной ясностью. Она поняла слова миссис Дюшемен, которая говорила: «С нашим официальным положением от нас нельзя требовать… потворства…» Эдит Этель была абсолютно права. От нее нельзя было требовать… Она так старалась казаться во всем осмотрительной и правильной! Нельзя требовать от человека, чтобы он пожертвовал честью и жизнью ради дружбы!.. Только Титженс на такое способен! И Валентайн сказала Марку:
— Такое чувство, будто это все не случайно… Мы будто зажаты в тиски, мир сталкивает нас… — Ей хотелось добавить «вместе», но Марк выпалил поразительные слова:
— Ему необходимы тост с маслом… и баранина… и хорошая выпивка! — Но потом: — Да пропади оно пропадом… Ведь вы же созданы для него… Нельзя обвинять людей за то, что они о вас судачат… Это неизбежно… Если бы вас не было, вас надо было придумать… Как у Данте и… как ее звали?… Беатриче? Вот и у вас похожая история.
Она проговорила:
— Словно зажаты в тиски… Вместе… И воспротивиться этому нельзя. Но можем ли мы принять это?
На лице Марка отразился сильный испуг, он перевел взгляд на швейцаров и прошептал:
— Вы ведь… не оставите… из-за моей бескрайней тупости…
Она ответила ему, повторяя слова Макмастера, которые он когда-то произнес хриплым шепотом:
— Прошу вас, поверьте, что я никогда не оставлю…
Так говорил Макмастер. Наверняка понабрался таких выражений от миссис Микобер[57].
Кристофер Титженс — в потрепанной форме зеленоватого цвета, ибо жена испортила его парадный военный костюм, — внезапно появился у нее из-за спины: он подошел со стороны стойки, за которой стояли два швейцара.
— Пойдемте-ка отсюда! Поскорее!
Она спросила себя, зачем отсюда уходить. Да и куда?
Словно наемная участница похоронной процессии или подсудимая между двумя охранниками, мисс Уонноп спустилась вместе с братьями по лестнице. Затем они пошли направо к выходу, на улице еще раз свернули направо и двинулись в сторону улицы Уайтхолл. Братья что-то неразборчиво бормотали, но голоса у них были довольные. Они перешли Уайтхолл по тому пешеходному переходу, на котором автобус чуть не сбил Валентайн. И нырнули под арку…
Под этой каменной аркой в величественном полумраке братья наконец встали лицом к лицу.
— Полагаю, ты не подашь мне руки? — спросил Марк.
— Нет! С чего бы? — спросил Кристофер.
И тут Валентайн услышала собственный голос. Она воскликнула, обращаясь к Кристоферу:
— О, пожалуйста!
Радиосообщения, проносившиеся над ней, перестали ее волновать. Брат, вне всяких сомнений, сейчас напивается в каком-нибудь пабе на Пикадилли… Показная грубость!
— И впрямь, — сказал Марк. — Ведь тебя могут убить! Перед смертью ты, скорее всего, очень пожалеешь, что когда-то отказался пожать руку собственному брату!
— Что ж… ладно! — сказал Кристофер.
Ее накрыло волной радости при виде этой суровой сентиментальности, и тут он вдруг схватил ее за худенькое предплечье и провел ее мимо фигур лебедей — а может, беседок, она и не заметила — к скамейке, над которой — или рядом с которой? — возвышалась плакучая ива. Он проговорил, тоже задыхаясь, словно пойманная рыба:
— Согласны ли вы провести со мной эту ночь? Я уезжаю завтра в 8:30 со станции Ватерлоо.
— Да! — ответила она и назвала адрес танцевального зала, куда они с братом собирались. — Приходите… Мне нужно сопроводить брата домой… Он сильно напьется…
А ведь ей хотелось сказать: «Мой дорогой, как же сильно я этого хочу!..»
Вместо этого она добавила:
— Я разложила подушки…
И тут же подумала: «Для чего я это вообще сказала? Это все равно что сказать: „Окорок найдешь в кладовке под большой тарелкой…“ Ни капли нежности…»
Она пошла по выложенной ракушками тропинке, огороженной с обеих сторон невысоким заборчиком, горько плача. Старый бродяга с красными слезящимися глазами и жидкой седой бородой, лежавший на траве, с любопытством взглянул на нее. Он считал себя самым настоящим властителем этих мест.
— Как же истеричен женский пол! — воскликнул он, несколько нелепо изображая человека опытного и умудренного годами. — Ну, впрочем… Каждому свое, — добавил он, немного подумав.
Одно из важнейших произведений о Первой мировой войне. Второй роман тетралогии, ставшей классикой. Читатель проследит за судьбой Кристофера Титженса – офицера и джентльмена, который отправляется из спокойной и безопаснй Англии в хаос и безумие Первой мировой войны. А на фоне мирового конфликта Титженсу придется разобраться и с трудностями личной жизни.
«Солдат всегда солдат» — самый знаменитый роман английского писателя Форда Мэдокса Форда (1873–1939), чьи произведения, пользующиеся широкой и заслуженной популярностью у него на родине и безусловно принадлежащие к заметным явлениям европейской культуры 20-го столетия, оставались до сих пор неизвестны российским читателям.Таких, как Форд, никогда не будет много. Такие, как Форд, — всегда редкость. В головах у большинства из нас, собратьев-писателей, слишком много каши, — она мешает нам ясно видеть перспективу.
В книгу вошли незаслуженно забытые исторические произведения известного писателя XIX века Е. А. Салиаса. Это роман «Самозванец», рассказ «Пандурочка» и повесть «Француз».
Когда весной 1666 года в деревне Им в графстве Дербишир начинается эпидемия чумы, ее жители принимают мужественное решение изолировать себя от внешнего мира, чтобы страшная болезнь не перекинулась на соседние деревни и города. Анна Фрит, молодая вдова и мать двоих детей, — главная героиня романа, из уст которой мы узнаем о событиях того страшного года.
Историческая повесть о великом русском изобретателе Ползунове.
Немецкий писатель Теодор Крёгер (настоящее имя Бернхард Альтшвагер) был признанным писателем и членом Имперской писательской печатной палаты в Берлине, в 1941 году переехал по состоянию здоровья сначала в Австрию, а в 1946 году в Швейцарию.Он описал свой жизненный опыт в нескольких произведениях. Самого большого успеха Крёгер достиг своим романом «Забытая деревня. Четыре года в Сибири» (первое издание в 1934 году, последнее в 1981 году), где в форме романа, переработав свою биографию, описал от первого лица, как он после начала Первой мировой войны пытался сбежать из России в Германию, был арестован по подозрению в шпионаже и выслан в местечко Никитино по ту сторону железнодорожной станции Ивдель в Сибири.
«Страницы прожитого и пережитого» — так назвал свою книгу Назир Сафаров. И это действительно страницы человеческой жизни, трудной, порой невыносимо грудной, но яркой, полной страстного желания открыть народу путь к свету и счастью.Писатель рассказывает о себе, о своих сверстниках, о людях, которых встретил на пути борьбы. Участник восстания 1916 года в Джизаке, свидетель событий, ознаменовавших рождение нового мира на Востоке, Назир Сафаров правдиво передает атмосферу тех суровых и героических лет, через судьбу мальчика и судьбу его близких показывает формирование нового человека — человека советской эпохи.«Страницы прожитого и пережитого» удостоены республиканской премии имени Хамзы как лучшее произведение узбекской прозы 1968 года.
Мэнди Сандерсон всего в жизни добилась сама: у нее была прекрасная работа, очаровательная внешность и верные друзья. Не хватало только настоящей любви. Но в день своего тридцатилетия Мэнди встречает Джейка. С этого момента ее жизнь меняется навсегда. Чтобы быть с любимым человеком, Мэнди придется сделать непростой выбор и поступиться своими главными принципами. Решится ли она разрушить чужое счастье ради собственного?..
Дэн и Кармен молоды, здоровы, обеспеченны и полны сил. Они любят друг друга и свою годовалую дочку Луну. Но их красивая, насыщенная, блестящая жизнь рушится в одночасье. Кармен смертельно больна. Ей поставлен окончательный диагноз. Шумные вечеринки и бары сменились на процедурные кабинеты, больничные палаты и врачебные консультации…Голландец Рэй Клуун в своем дебюте «Пока мы рядом» беспредельно искренен и пристрастен — в 2001 году его жена умерла от рака груди… В память о ней он написал эту книгу.
От законов Мерфи до четырех уровней любви. От храма Соломона до феноменальных пророчеств великих людей. От «состава» души до брака по расчету. Самый популярный французский писатель Бернар Вербер откроет вам 384 неожиданных истины! Расскажет от стратегиях манипулирования людьми и собственных рецептах творчества. И наконец-то обратится к вам с «неожиданной просьбой».
История страсти и преступления, которая по своему накалу могла произойти только в Латинской Америке. Мужчина любит женщину… На что может толкнуть его это чувство? Одного — на молчание, второго — на брак, а третьего… на убийство. Всего один вызов на место преступления навсегда изменил жизнь молодого секретаря суда. И не только его…Роман «Тайна в его глазах» был экранизирован, и одноименный фильм в 2010 году получил престижнейшую кинопремию «Оскар» и множество других наград.