Каждая ночь – твоя - [73]

Идея Трея о том, чтобы заставить Эвис ревновать, не выходила у него из головы. И чем больше Бэннинг думал об этом, тем больше она ему нравилась. Если он станет подчеркнуто уделять внимание другой женщине, возможно, Эвис начнет ревновать, и это заставит ее обнаружить свои истинные чувства. И если Эвис согласится довериться ему, он сможет, наконец, узнать, что именно внушает ей такой страх перед замужеством.

– Лорд Селби, вы меня слушаете? – осведомилась мисс Роубак своим писклявым голосом, от которого у него зачесались уши.

– Прошу прощения, задумался, – смиренно сознался Бэннинг. Конечно, это была неправда – просто все его мысли занимала Эвис. Сидя напротив Бэннинга, она непринужденно разговаривала о чем-то со своими соседями по столу. Даже отсюда ему было видно, как сияют ее глаза, когда она беседует о политике с лордом Фоллстоном.

– Я спросила, не согласитесь ли вы присоединиться ко мне после ужина – мы собирались сыграть в пикет, – кокетливо проговорила мисс Роубак.

– К сожалению, вынужден отклонить ваше приглашение, мисс Роубак. Дело в том, что у нас уже составилась партия в вист. – Точнее, составится, мысленно добавил Бэннинг, поскольку, как только можно будет встать из-за стола, он немедленно отправится на поиски партнеров. Ему хотелось поскорее удалиться от Оливии Роубак, от ее бессмысленной трескотни и высокого визгливого голоса.

Раздосадованная мисс Роубак ребячливо надула и без того пухлые губки.

– О… как жаль! Тогда в другой раз.

– Прошу прощения за свой поздний приезд.

Головы всех разом повернулись в ту сторону, откуда раздался этот голос – Эмори Биллингсуорт изысканным поклоном приветствовал сидевших за столом гостей. Бэннинг незаметно покосился на Трея и выразительно поднял брови. В ответ тот лишь слегка пожал плечами, давая понять, что сам удивляется, что понадобилось Биллингсуорту в его доме.

– Мистер Биллингсуорт. – Мать Трея поднялась из-за стола. – Как замечательно, что вы согласились покинуть столицу, чтобы навестить нас в этой глуши!

– Ну что вы, дорогая леди Кесгрейв! Я бы никогда не решился ответить отказом на ваше милое приглашение! – Биллингсуорт припал губами к руке вдовствующей хозяйки дома. – Я слышал, этим летом у вас здесь собирается большое общество, – добавил он, обводя взглядом гостей.

– Совершенно верно, – подтвердила леди Кесгрейв. Подоспевший лакей принес еще один прибор. Эвис, забыв об остальных гостях, тут же сосредоточила все свое внимание на Биллингсуорте. Бэннинг, который не преминул заметить улыбки, которые она расточала писателю, почувствовал, что начинает закипать. Проклятие! Похоже, Эвис безумно рада его приезду, с горечью подумал он.

К несчастью, он был бессилен этому помешать, ему оставалось только молча беситься, наблюдая за тем, как мило беседуют эти двое. До сих пор Биллингсуорт не сделал ничего, что могло бы возбудить подозрения Эвис, но сейчас, когда кредиторы буквально наступали ему на пятки, он был способен на самый непредсказуемый поступок. Женитьба на Эвис могла бы раз и навсегда решить все его финансовые проблемы. Бэннинг мог лишь молить Бога, чтобы успеть вовремя вмешаться, если этот ублюдок попробует ускорить события. Только вот как это сделать, гадал он. Не может же он в самом деле таскаться за Эвис по пятам?

И при этом он еще должен старательно притворяться, что его интересует другая женщина. Одному Богу известно, как ему удастся все это сделать!

Глава 18

Эвис уже в который раз напомнила себе, что все это ее нисколько не касается – Бэннинг волен поступать так, как пожелает. Хочется ему жениться на мисс Роубак – ради Бога! Поджав губы, Эвис комкала лежавшую на коленях салфетку.

То, что за столом ее посадили довольно далеко от Бэннинга, нисколько не волновало ее – до тех пор, пока она не обратила внимания, какие милые улыбки он расточает этой девице. Что ж, может, оно и к лучшему, грустно решила она, возможно, занявшись мисс Роубак, Бэннинг прекратит преследовать ее. По логике вещей, мысль об измене Бэннинга должна была бы обрадовать ее – но почему-то особой радости Эвис не испытывала. Наоборот, глядя на Бэннинга, по-видимому, совершенно очарованного этой маленькой вертлявой пустышкой, Эвис чувствовала, как у нее разрывается сердце.

– Мисс Коупли, – учтиво проговорил Эмори Биллингсуорт, – должен вам сказать, что сегодня вы совершенно очаровательны.

Что ж, мысленно вздохнула Эвис, по крайней мере, хоть кто-то заметил ее новое платье, бледно-голубое, с изящной линией декольте. А вот Бэннинг не удостоил ее даже взглядом. Впрочем, что ж тут странного, учитывая внушительные прелести сидевшей рядом с ним мисс Роубак, которая так щедро выставляла напоказ все, чем ее наделила природа, это неудивительно.

– Благодарю вас, мистер Биллингсуорт. Может быть, вы расскажете нам еще что-нибудь о вашей поездке в Брайтон?

– К несчастью, известие о смерти герцога не дало мне возможности побыть еще немного в обществе принца, поскольку Принни счел необходимым вернуться в Лондон, чтобы отдать дань уважения герцогу, почтив своим присутствием его похороны. – Казалось, Эмори Биллингсуорт был не столько опечален, сколько раздосадован смертью старого герцога, пользовавшегося в обществе всеобщим уважением. – Но должен сказать, Принни принял меня с удивительным радушием. Я был просто очарован. К тому же, надеюсь, с его помощью мне удастся найти себе покровителей, и моя книга вскоре увидит свет.