Казань - [13]
– Cовершенно верно. Некто Емельян Пугачев. Взбаламутил казаков на Урале, взял приступом город под названием… – канцлер посмотрел в бумагах – Оренбург.
– Очень немецкое название – покивал Фридрих – Восстание подавлено?
– Уточняем.
– Что за век – вздохнул король, подойдя к окну – Одно смущение умов, никакого порядка. В Голландии разве не было разве своего Пугачева в лице сумасшедшего Иоанна Лейденского? Этот самозванец в императоры лезет, а Иоанн – тот прямо в библейские пророки подался. А в королевстве Неаполитанском, помнишь Михаэль, полоумный рыбак Мазаниэлло какой бунт устроил? Ладно, что мы можем из этого всего получить?
– Помочь Пугачеву. Соседка наша слишком разогналась, того и гляди Константинополь возьмет! А это проливы.
– Да, ты прав. Кто у нас есть при русском дворе, кто мог бы съездить в Оренбург и разузнать все на месте? Резидентом мы рисковать не можем.
– Дмитрий Волков. Сенатор. Был в опале у Екатерины, нынче должен нашему резиденту большую сумму. Так что…
– А это не тот Волков, что был личным секретарем Петра III?
– У вас поразительная память, ваше величество!
– Ах ты старый льстец! – Фридрих хлопнул Михаэля по плечу – Отправьте Волкова и пусть шифром отпишется, а после решим, чем можем помочь этому Пугачеву.
Рядом растворилась дверь, оттуда повалил густой пар. Слуга склонился в пояс:
– Ванна готова, ваше величество…
Вся неделя после взятия Казани проходит в движении. По утрам я объезжаю город – инспектирую госпитали, казармы, заезжаю на пушечной двор и на казенную верфь, где возобновили работы. В слободы продолжает приходить тысячи снявшихся с места крестьян – есть кому трудится. Казна платит за заказы, нанимает рекрутов в два новых полка – 1-й и 2-й казанские. Офицерами для них пошли новые конфедераты, а также сдавшиеся дворяне.
Перфиельев в ходе двух облав похватал около полусотни аристократов – всех этих Одоевских, Шаховских и прочих Бельских. Часть из них подписали отказные письма, состригли косички и отправились служить. Самые стойкие были заточены в тюрьму. Я пошел на жесткие меры – приказал держать дворян вместе с каторжниками. На это указание Хлопуша, под чью команду перешли городские тюрьмы, лишь покачал головой.
– Сами прибегут теперь – глава Тайного приказа вздохнул – Пущай хлебнут народного горя то…
У Хлопуши с Шешковским в Казани появился собственный казенный дом с караульными, писарями и даже парой следователей, взятых из полицейской части. Рядом был организована голубятня, куда удалось поймать несколько местных птиц под развод. Парочка была даже отправлена с курьерами в Оренбург и Яицкий городок.
Мое движение не заканчивается днем – после обеда в компании одного из военачальников, а то и всех, я еду к ученым или на патриаршее подворье. Вениамин предложил мне пользоваться двумя церковными типографиями – теперь там печатаются манифесты, воззвания и указы. Последние развешиваются на деревянной доске у Кремля. Специальный чтец из канцелярии дежурит у доски и помогает неграмотным.
Двадцатого декабря приходит караван из Оренбурга.
Приезжают Харлова, фискалы-староверы с опечатанными сундуками с царской казной, Авдей с Рычковым, Максимов, несколько знакомых мне купцов. Одновременно, с медного завода привозят первые образцы ламп и примусов. Откладывать и затягивать встречу с торговыми людьми больше нельзя, объявляю общий сбор.
Пока я прихорашиваюсь перед встречей, происходит разговора с Татьяной.
– Прямо царский дворец – вздыхает девушка, помогая мне поправить корону на голове – Я в бальном зале трон видела. Необычный.
– Да, Ваня Почиталин расстарался. Заказал у плотников из красного дерева трон, а я повелел собрать сабли да шпаги от побитых войск Кара и Бибикова, вделать в спинку.
"Игра престолов" Мартина вдохновила меня на создание аналога "железного трона". Сегодня будет мой первый официальный прием. После которого запланирована ассамблея в стиле моего "деда" – Петра Великого. На нее приглашены все более-менее значимые персоны города, войск, нарождающейся администрации.
– А кто домом занимается? – не оставила от меня Харлова – Я слышала Максимова тут заправляла.
Машу в день приезда я успел отправить в госпиталь. Под предлогом вакцинации от оспы. Дескать все мои служащие должны получить прививку от оспы, вакцину для которой привез д-р Максимов. Пришлось долго объяснять про бактерии, ослабленную болезнь. Зато удалось заинтересовать идеей микроскопа. У Гюльденштедта были с собой нужные линзы – осталось только собрать их в прибор, увеличивающий изображение. Почти сто лет назад Левенгук уже сделал 500-кратный микроскоп, но почему-то никто так и не додумался использовать его в медицине.
– Двором занимается мажордом Жан – я внимательно посмотрел на Харлову, которая сегодня была одета очень скромно – черное, закрытое платье в пол, косынка. Лишь лихорадочный румянец на щеках и живые глаза говорили о пламени, что бушевал внутри девушки.
– Прости, Петр Федорович – Татьяна произнесла "мое" имя без насмешки – Я уже и не знаю о чем думать. Живу в постоянном страхе. Казаки на меня странно смотрят, с нами рядом ехал поп Сильвестр, так тот и вовсе нос воротил… Я падшая женщина!
Наверное, “скорая” - это судьба. Когда появляется шанс прожить жизнь еще раз, перед старым врачом почему-то опять появляется дверь с цифрами “03”. И сюрпризы со всех сторон, чтобы не соскучился. Влезть в чужую шкуру не всегда получается легко. А время не ждет.
Он свою войну прошел. От и до. Начал в сорок первом, закончил в сорок пятом в Берлине. Но судьба дает ему второй шанс. Зачем? За ответ придется заплатить кровью. И своей, и чужой.
Второй шанс пожилого учителя истории. Его Родину уничтожили, его народ вымирает. Пути назад нет, надо спасать страну. Пленка с планами заговора, попавшая в руки комсомольца Русина, заставляет его ступить на тропу войны. Вопрос «на чьей он стороне» не актуален – ему точно не по пути с людьми, готовыми убить Хрущева ради собственных амбиций. Но готов ли сам Русин пролить кровь заговорщиков ради спасения страны?
Казалось бы, задача выполнена, можно и возвращаться. Но дорога домой может оказаться очень долгой.
Ты попал в прошлое и работаешь в скорой. Приезжаешь на помощь людям, спасаешь жизни. Но кто придет на помощь тебе, когда ты попал в беду?
Я ехал в Московском метро когда все случилось. Завыли сирены и поезд встал, будто наступил апокалипсис. Поток людей унес меня в черный тоннель. Но выбрался я один и очутился… Это что за тропическая многоножка?! И какого хрена меня долбанули прикладом и связали? Кто они мать такие? Вооруженные головорезы в допотопной зеленой форме пехоты США. А это что? Джунгли?..
В данной работе показывается, что библейская книга Даниила, а говоря более острожно, её пророчества, являются лжепророчествами, подлогом, сделанным с целью мобилизовать иудеев на борьбу с гонителем иудейсва II в. до н.э. — царём государства Селевкидов Антиохом IV Эпифаном и проводимой им политики насильстенной эллинизации. В качесте организаторов подлога автор указывает вождей восставших иудеев — братьев Маккавеев и их отца Маттафию, которому, скорее всего, может принадлежать лишь замысел подлога. Непророческие части ниги Даниила, согласно автору, могут быть пересказом назидательных историй про некоего (может быть, вымышленного) иудея Даниила, уже известных иудеям до появления книги Даниила; при этом сам иудей Даниил, скорее всего, является «литературным клоном» древнего ближневосточного языческого мудреца Даниила. В книге дано подробное истолкование всех пяти «апокалиптических» пророчеств Даниила, разобраны также иудейское и христианское толкования пророчества Даниила о семидесяти седминах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это просто воспоминания белой офисной ни разу не героической мыши, совершенно неожиданно для себя попавшей на войну. Форма психотерапии посттравматического синдрома, наверное. Здесь будет очень мало огня, крови и грязи - не потому что их было мало на самом деле, а потому что я не хочу о них помнить. Я хочу помнить, что мы были живыми, что мы смеялись, хулиганили, смотрели на звезды, нарушали все возможные уставы, купались в теплых реках и гладили котов... Когда-нибудь, да уже сейчас, из нас попытаются сделать героических героев с квадратными кирпичными героическими челюстями.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Взят Оренбург, пала Казань, дотла сожжен нижегородский Кремль… Кровав и беспощаден жизненный путь Емельяна Пугачева. Этой стезей идет вместе с Пугачевым вся крестьянская Россия. А заодно и его далекий потомок, попавший совершенно не случайно в тело своего великого предка.
Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом. Другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным императором Петром III. Именно в этого неоднозначного человека, в самый разгар крупнейшего крестьянского восстания, попадает наш современник – далекий потомок Емельяна Пугачева.