Казачьи войска - [92]

25 июня Суворов отправил в Петербург прошение об отозвании его в Россию. Между тем французская армия, поступившая под команду генерала Жубера, человека храброго и высоких военных дарований, заняла очень сильную позицию у Нови и готовилась броситься на Суворова.

Прождав весь день 3 августа нападения, Суворов на следующий день решил сам атаковать Жубера.

В самом начале сражения Жубер был убит, и командование неприятельской армией перешло к Моро. Ужасный бой длился целый день, и к шести часам вечера союзные войска взобрались на занятые неприятелем высоты и даже зашли ему в тыл.

Французы бросили свои, почти неприступные, позиции и, бегством по всем направлениям, искали спасения от сабель и штыков союзников.

8 августа за освобождение всей Италии «от безбожных ее завоевателей» Суворов был пожалован княжеским достоинством Российской империи с титулом «Италийского», а 24 августа император Павел I повелел гвардии и всем русским вой скам, даже в присутствии своем, воздавать Суворову «все воинские почести, подобно отдаваемым особе его императорского величества».

Сдав начальство над австрийскими войсками генералу Меласу, Суворов двинулся со своими войсками в Швейцарию, во исполнение рескрипта императора Павла I, которым предписывалось, «по овладении всеми крепостями в Италии», сосредоточить наши войска в Швейцарии и действовать «куда и как заблагорассудится».

По вине австрийцев, не снабдивших наши войска достаточным числом мулов, привыкших к гористой местности, Суворов в походе на Швейцарию встретил неимоверные затруднения. Несмотря на непривычку к горной войне, войска наши, предводимые Суворовым, проявили удивительную способность быстро приспособляться к совершенно новым условиям военных действий.

Вытеснив французов из Сент-Готарда и энергично преследуя их через знаменитый Чертов мост, разрушенный французами и исправленный нашими войсками под выстрелами неприятеля, Суворов занял город Альторф и решил продолжать во что бы то ни стало движение вперед в направлении на Швиц, согласно принятому им еще ранее плану кампании. Для этого пришлось избрать путь, которым не двигалась ни одна армия в мире, по горной тропинке через Росштокский хребет к деревне Мутен.

Этот единственный по чрезвычайной трудности путь обозначается и доныне на многих картах Швейцарии надписью «Путь Суворова в 1799 году».

В Мутенской долине Суворов очутился между французскими корпусами Массена и Молитора.

Не рискуя предпринять наступательных действий против Массена в открытых равнинах, так как армия последнего почти втрое превосходила нашу, Суворов решил идти на Гларис.

Отбивая ежечасно нападение неприятеля и нанося ему серьезные поражения, Суворов медленно продвигался к Гларису и прибыл туда 23 сентября. Не получив здесь обещанной со стороны австрийцев поддержки, в ночь с 23 на 24 сентября Суворов двинулся к выходу из Швейцарии, в Кур, где приказано было заготовить продовольствие на два дня и где армия, после 17-дневного многострадального победного пути, должна была наконец получить заслуженный отдых.

Неслыханный по своей трудности Швейцарский поход Суворова – блестящий пример величайшего значения твердости воли вождя и силы духа войск. Это венец военного дарования и вместе с тем торжественный заключительный аккорд военной славы Суворова.

Император Павел 29 октября 1799 г. пожаловал Суворову чин генералиссимуса и приказал Военной коллегии сноситься с ним не «указами», а «сообщениями».

В рескрипте Суворову император Павел, между прочим, писал:

«Побеждая повсюду и во всю жизнь вашу врагов Отечества, недоставало вам еще одного рода славы – преодолеть самую природу; но вы и над нею одержали ныне верх.

…Ныне, награждая вас по мере признательности моей и ставя на вышний степень, чести и геройству предоставленный, уверен, что возвожу на ный знаменитейшего полководца сего и других веков».

Вызванный императором Павлом 29 декабря в С.-Петербург, Суворов, сдав командование войсками генералу Розенбергу, трогательно простился со своими чудо-богатырями и, чувствуя себя уже больным, выехал в направлении на Краков, пробыл в нем неколько дней и отправился в Кобрин. Здесь Суворов совсем расхворался и пролежал больным около 40 дней.

Медленно, вследствие болезни, приближаясь к Петербургу, Суворов, избегая всех готовившихся ему почестей, 20 апреля вечером въехал в Петербург и остановился на Екатерининском канале в доме своего племянника графа Д.И. Хвостова.

Несмотря на старание врачей, болезнь усиливалась с каждым днем, и, наконец, 6 мая 1800 г. в два часа дня Суворова не стало. Он скончался на 72-м году жизни. Похороны этого гениального полководца стали глубоким национальным трауром.

При въезде вворота Александро-Невской лавры, где в Благовещенской церкви похоронен Суворов, высокий балдахин катафалка, казалось, не мог пройти под воротами монастырской ограды. Решили снять балдахин, тогда один унтер-офицер, находившийся постоянно в походах с Суворовым, воскликнул: «Оставьте. Он пройдет, как и везде проходил». Послушали этого чудо-богатыря, и катафалк проехал. Этот мелкий эпизод весьма характерен. Он служит показателем того чрезвычайного авторитета, того обожания, которыми пользовался Суворов среди своих младших братьев-солдат, образ мыслей, быт и нравы которых так долго, внимательно изучил Суворов еще в бытность свою нижним чином.