Казачьи войска - [91]

«Валы Измаила высоки, рвы глубоки, а все-таки надо его взять», – говорил Суворов солдатам, которые единодушно ответили ему хором, что с ним непременно возьмут крепость.

Штурм был назначен на 11 декабря в половине шестого утра. При густом тумане, скрывавшем от турок малочисленность наших сил, войска Суворова шестью колоннами сухим путем и тремя колоннами на судах двинулись к Измаилу. К восьми часам утра вся ограда крепости уже находилась в наших руках, к часу дня занят был весь город, а к четырем часам «гордый Измаил пал к стопам вашего императорского величества», как донес Суворов императрице.

За взятие Измаила наш военный гений был награжден чином подполковника л.−гв. Преображенского полка, и в память его подвига была выбита медаль.

По окончании войны Суворов получил повеление «объехать Финляндию до самой шведской границы» и «проектировать систему пограничных укреплений».

Исполнив менее чем в 4 недели это сложное дело, Суворов получил высочайшее повеление «полагаемые вами укрепление построить под ведением вашим».

По смерти Потемкина Суворов был назначен командующим войсками в Екатеринославской губернии, в Крыму и во вновь приобретенных землях до устья Днепра.

С началом Польского восстания 1794 г. императрица вверила войска Суворову. «Я посылаю в Польшу две армии, – говорила она приближенным своим, – одну – армию, а другую – Суворова».

Разоружив в короткое время польские войска, Суворов 6 сентября разбил при Крупчицах 17-тысячный корпус Сераковского, спустя два дня вновь разбил того же Сераковского и донес Румянцеву: «Корпус Сераковского кончил».

Соединившись после того с войсками Ферзена, Суворов двинулся к Варшаве и в 20-х числах октября подступил к Праге. 24 октября взяв штурмом Прагу, Суворов 29 октября в восемь часов утра вступил в капитулировавшую Варшаву с музыкой и распущенными знаменами.

О взятии Варшавы Суворов донес императрице тремя словами: «Ура, Варшава наша», на что 19 ноября императрица ответила ему: «Ура, фельдмаршал Суворов». Кроме этого чина Суворов получил за новые свои подвиги осыпанный бриллиантами жезл, бриллиантовую петлицу на шляпу и семь тысяч крестьян.

С кончиной императрицы Екатерины II и с воцарением императора Павла I Суворов был отставлен от службы за то, что осмелился написать Павлу I, «что скучает своим бездействием».

Удалившись в свое село Кончанское Боровичского уезда Новгородской губернии, Суворов оставался там до 6 февраля 1799 г. Живя в простой крестьянской избе, он, как говорит историк, «звонил в колокола, пел на клиросе, читал в церкви Апостол, примирял семейства, соединял юные четы брачными узами, восхищался счастием крестьян своих, писал свои заметки и с немногими особами, которые посещали его, любил беседовать о делах Европы»…

6 февраля в Кончанское прибыл флигель-адъютант Толбухин и привез Суворову собственноручный рескрипт государя, призывавший его в Петербург, для вручения ему командования войсками, отправленными в Италию с целью совместных действий с австрийцами против Франции.

Прибыв в Вену 14 марта, Суворов узнал, что он назначен главнокомандующим союзной армией, с предоставлением ему полной свободы действий на театре войны.

Трудно передать радость, которую выказало как население Вены, так и тех итальянских городов, через которые проезжал герой Праги, Измаила и Рымника, возведенный и австрийским императором в звание фельдмаршала.

Французы, начав отступление перед союзниками, удержали в своих руках ряд тыловых крепостей, и потому Суворов начал военные действие взятием наиболее значительной из этих крепостей – Брешии.

Затем противники столкнулись на реке Адде.

После 12 часов непрерывного боя 16 апреля союзники перешли реку Адду и, преследуя отступавших французов, заняли Милан.

Известие о блестящей победе на реке Адде произвело громадное впечатление в Петербурге и в Вене, не говоря уже об итальянцах, которые теперь прямо-таки благоговели перед Суворовым. При вступлении в Милан ему бросали под ноги венки, цветы, ловили руки его и полы платья. 20 апреля Суворов двинул вверенные ему войска к реке По, тесня отступавшие французские армии со свойственной ему стремительностью.

Спустя полтора месяца вся Северная Италия была очищена от французов, не считая крепостей Мантуи и Кони, остававшихся еще в их руках.

Положение Суворова тем не менее было серьезно. Ход кампании поставил его между двумя неприятельскими армиями, более многочисленными каждая в отдельности, чем вверенные его командованию армии союзников. С севера угрожала армия Моро, а с юга – Макдональда.

Суворов 7 июня на реке Треббии разбил Макдональда, некоторые части армии которого бежали с поля сражения.

За Треббию Суворов был награжден портретом государя, украшенным бриллиантами, препровожденным ему при крайне милостивом рескрипте.

Убедившись в безвредности для себя армии Моро, остававшейся в горах, Суворов приступил к осаде Мантуи, которая и сдалась ему 19 июля.

Австрийский гофкригсрат, недовольный самостоятельными действиями Суворова, стал открыто выражать ему свое неудовольствие. Австрийское интендантство перестало поставлять аккуратно нашим войскам продовольствие; высочайшие повеления из Вены, относившиеся до австрийских войск, начали посылаться минуя Суворова. Словом, все создало такую обстановку, при которой дальнейшие совместные действия наших войск с австрийскими стали невозможными.