Казачество и власть накануне Великих реформ Александра II. Конец 1850-х – начало 1860-х гг. - [8]
Появление идеи установления четкой нормы служилого состава в казачьих войсках при помощи освобождения казаков от обязательной военной службы авторами третьей части связывалось с желанием центрального правительства в 1860-х годах приблизить организацию воинской повинности казаков к общей, действовавшей тогда в империи, системе воинской повинности. Одновременно ставилась «задача создать среди казачества особый, свободный от тягостей военной службы, класс войсковых граждан, долженствовавший своими мирными занятиями содействовать культурному развитию казачества»>55. В связи с тем, что Оренбургская оборонительная линия утратила свое прежнее значение из-за «прочного подчинения киргизов русской власти» и лояльности местного башкирского и мещерякского населения, власти решили перевести Оренбургский край с военного на мирное положение, а оренбургских казаков на новый порядок службы на основе конскрипции>56.
Отмечая особую позицию донских казаков по отношению к конскрипции, А.И. Никольский и Н.А. Чернощеков тем не менее подчеркивают неизбежность реформирования существующей донской служебной системы. Дело в том, что из-за сокращения срока казачьей службы до 15 лет и с уменьшением числа строевых частей мирного времени прежний порядок набора казаков Донского войска на службу становился неэффективным. К 1871 году в войске накопилось более 6000 молодых казаков, так и не поступивших на действительную службу, в то время как другие казаки несли воинскую повинность без смены очереди уже по 5, 6 и 7 лет. Определяя главные основания будущей реформы, Военное министерство «отступило от прежних своих взглядов и пошло навстречу пожеланиям войскового начальства (донского. – Авт.)». Донская администрация была уведомлена о том, что военное ведомство «не считает уже необходимым применить к Донскому войску непременно ту или другую систему»>57. По мнению авторов третьей части, такое изменение взглядов было вызвано движением в сторону утверждения в империи всесословной воинской повинности в 1874 году>58. Дальнейшее изложение материала А.И. Никольским и Н.А. Чернощековым не являлось оригинальным и во многом повторяло то, что уже было описано в «Исторических очерках» и работах М.П. Хорошхина, в том числе и содержание дискуссии между МВД и Военным министерством по поводу привилегированного положения казачества и его стоимости для государства.
До середины XIX века различные детали в организации военной службы и в казачьем землеустройстве подчеркивали специфику того или иного войска. Несмотря на попытки унифицировать аграрное законодательство в казачьих войсках во второй половине XIX века, некоторые особенности в казачьем землевладении и землепользовании сохранялись вплоть до начала XX века. Собственно, об этом и идет речь в последней, четвертой части 11-го тома под авторством Н.А. Чернощекова. По его мнению, высочайший рескрипт Александра II от 24 июня 1861 года, предоставивший льготы кубанским казакам при заселении предгорий западной части Кавказского хребта, а также специальное Положение от 10 мая 1862 года, зафиксировавшее эти льготы в развернутом виде, обусловили дальнейший ход и направленность аграрных мероприятий в казачьих войсках. Н.А. Чернощеков отмечал, что Положение 1862 года внесло «в казачье землеустройство совершенно новые начала, а именно впервые допустило развитие частной собственности и разрешило водворение в станицах лицам не казачьего сословия…»>59. Такое решение автор четвертой части связывал с доминированием в казачьей правительственной политике линии, получившей наиболее яркое воплощение в деятельности Временного комитета по пересмотру казачьих законоположений. Н.А. Чернощеков пишет об отрицательном отношении комитета к общинной системе землевладения, распространенной в казачьих войсках. Комитет считал, что «общинное землевладение, стесняя развитие частного благосостояния, ограничивало производительность земель, которые могли бы прокормить вдвое и втрое больше населения…»>60. Тем не менее итоги рассмотрения в комитете и в других инстанциях возможности применения «Положения о поземельном устройстве государственных крестьян» (1866) к казачьим войскам оказались отрицательными. Таким образом, право государственных крестьян по продаже своих земельных участков как односельчанам, так и посторонним лицам не распространялось на рядовое казачество, хотя и продолжало сохраняться за Кубанским войском. Причины отказа от опыта государственных крестьян были разобраны еще в первой части тома>61. Новый закон, подготовленный комитетом, «О поземельном устройстве в казачьих войсках» от 21 апреля 1869 года все земли, отведенные станичным обществам, признавал состоящими во владении, а не собственности станичных обществ. В законе также закреплялись права казаков на земельный участок, само же распределение земель и порядок надела уточнялись положениями и правилами о размежевании, разработанными отдельно для каждого войска>62. Н.А. Чернощеков показывает специфику реализации закона от 21 апреля 1869 года во всех войсках, акцентируя внимание на негативных последствиях его применения, в том числе на массовых примерах сдачи казаками своей земли в аренду
В книге «Империи Средневековья» под редакцией известного историка-медиевиста Сильвена Гугенхейма впервые под одной обложкой собраны работы, описывающие становление и развитие 16 империй в разных концах света. Цель настоящего сборника — охватить единым взглядом схожие между собой политические образования в рамках протяженного хронологического отрезка в планетарном масштабе. Структура изложения материала обусловлена предложенным Гугенхеймом делением империй на три группы: империи-универсумы (такие как империя Каролингов, Византия, Монгольская и Китайская империи и т. д.), империи, изолированные в определенном географическом пространстве (Болгарская, Сербская, Японская, Латинская империя Константинополя, солнечные империи Латинской Америки), а также империи с рассредоточенными территориями (Германская империя Оттонов, Нормандская империя, империя Плантагенетов, талассократические империи Венеции и Шривиджаи). Статьи авторов, среди которых как именитые ученые, так и яркие молодые исследователи, отличаются оригинальностью подходов, насыщены фактами и выводами, представляющими несомненный интерес не только для специалистов, но и для самого широкого круга любителей истории.
В книге рассказывается о важнейших событиях древней и современной истории Венгрии: социально-экономических, политических, культурных. Монография рассчитана на широкий круг читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
В монографии рассматривается становление и развитие системы служебных отношений в Русском государстве XV–XVI веков, показан процесс постепенного формирования наиболее значимых институтов, определивших характер взаимоотношений государственной власти с массами служилых людей. Важнейшими из них были распространение обязательной службы, создание Государева двора, широкие поместные раздачи, введение окладов, а затем и появление служилых «городов». Особенностью исследования является комплексный подход, позволяющий оценить многообразие факторов, влиявших на принятие тех или иных решений, а также проследить их последствия, как для центрального правительства, так и для самих служилых людей, в длительной перспективе.Книга рассчитана на историков и читателей, интересующихся вопросами становления и развития отечественной государственности.
Формирование Московского государства в XIV—XV вв. означало не только объединение земель Северо-Восточной, а затем и Северо-Западной Руси в рамках одного государственного образования, но и консолидацию местных элит под властью «государей всея Руси». Этот процесс был значительно растянут во времени, а его интенсивность определялась актуальными задачами внешней и внутренней политики. Процесс адаптации «чужеродных элементов» в служебную систему имел две важные составляющие: способность и целесообразность с точки зрения центральной власти вписать их в сложившуюся иерархию и, с другой стороны, желание самих подобных «элементов» приспосабливаться к действующим правилам игры. В фокусе исследования находится несколько значимых групп: «князья» (потомки местных и выезжих правящих династий), бывшие удельные «вассалы», а также прибывавшие в Москву иностранцы (в первую очередь выходцы из соседнего Великого княжества Литовского)
В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.