Кай и Герда - [7]

– Еще немного и летальный исход, резюмировал Гроберг и протянул бумагу адвокату, – вот вам и еще одно орудие преступления. Считаю, что возможно предъявление обвинения..

– Я еще раз повторяю, я не убивал Курта и не делал никаких уколов. Нет никакого шприца со снотворным, все это подстава. Ну, скажите, зачем мне все это? Зачем мне нужно было вкалывать эту дрянь себе? Мне подбросили эту ампулу! Вам просто нужен козел отпущения, чтобы все на него повесить?

– Все, Кнут. Больше ни слова, – велел Гербер.

– Допустим, мы найдем шприц на технологическом этаже. Там их десятки, но лишь один будет содержать вещество, которое ты вколол Курту и себе. Считай, это почти доказано! Вот приблизительная схема того, что произошло. Вы получаете инкассо, в укромном месте ты делаешь укол приятелю, затем стреляешь в него, взламываешь лифт и скрываешься с деньгами на технологическом этаже. Там ты делаешь укол себе, чтобы списать убийство на кого-то другого и ждешь момента для отхода.

– Чушь, бред какой-то, возмутился адвокат, – где же тогда деньги? В контейнере на техническом этаже было не более десяти тысяч крон. Неувязочка, господин Гроберг. Если полиция собирается предъявить обвинение моему клиенту, я буду рекомендовать ему молчать.

– Думаю, следствие быстро установит недостающие детали этого ограбления. А пока Кнут Мортенсен задержан для выяснения всех обстоятельств. Гроберг и Хильде поднялись со своих мест и вышли из комнаты.

Раздел 5 Герда

На кухонном столе свежие газеты. Карл погружен в чтение “Дагбладет”, на его лице серьезное выражение, уголки губ опущены. Я совершенно не желаю это читать. Меня и так трясет от того, что полиция вот-вот начнет ходить по квартирам нашего дома. Они уже побывали на Киркегата. Вынюхивают, выспрашивают. Дали объявление, чтобы рыжая женщина откликнулась. Ну и как она откликнется, если её нет. Она не существует в природе. Я лежу на кровати и молча смотрю в потолок. Слышу как брат откладывает чтение и ставит на огонь чайник. Тихое шипение воды в нем меня успокаивает. Я вспоминаю вчерашний день. Никаких доказательств нет, следов нет. Если мы сами не обнаружим себя и если нас никто не видел. А потом мы уедем, будто на отдых, а там дальше посмотрим. Интересно, Карл и Ренату потащит за собой? Она, конечно, ничего не знает о наших подвигах. Рената – ветврач. Раньше она работала с нами в цирке, а сейчас занимается лошадьми, где-то за городом в частной конюшне. Карл любит лошадей, и любит Ренату. Хорошо, если бы мы все вместе сидели сейчас на берегу моря в тепле. Я смотрю с сожалением на ботинки “Доктор Мартенс”, и думаю, что надо идти за едой. Сегодня ударил мороз. Я встаю и выглядываю в окно. Дворник возле нашего дома посыпает ледяные дорожки песком, Две девочки идут с портфелями из школы, о чем- то оживленно болтают. Я вспоминаю детство, школу спортивной гимнастики. Диета, растяжки, изнурительные тренировки. Постоянно хочется есть, болят все мышцы, болит спина. Стоит только вспомнить о той боли, как она приходит и норовит поселиться в позвоночнике. Цирк даром не проходит, его ничем из организма не вывести, как ни старайся. Карл старше меня на четыре года, сейчас ему тридцать четыре. Мы начали жить и работать в цирке с самого рождения. Отец был известным на всю страну клоуном, мать – воздушной гимнасткой. Это она придумала знаменитый номер “Бабочка” и с успехом несколько лет показывала его в Норвегии и на гастролях в других странах. Её приглашал в свою команду Лалиберте (бизнесмен, цирковой артист, основатель цирка “Дю Солей” – прим. автора) но она отказалась, потому, что задумала свой номер с нами. Это был большой номер, шоу на целое отделение с буффонадой, стрельбой, спецэффектами, и, конечно, нашими полетами под куполом. Мать написала сценарий представления и придумала все трюки. Называлось все это “Снежная королева”, и отдаленно напоминало сюжет одноименной сказки. Королевой была наша мать, я – Гердой, брат исполнял роль Кая. Младшая сестренка Линда играла маленькую разбойницу. Шоу получилось ярким и насыщенным рискованными трюками. В нем были занято еще несколько артистов. Световые эффекты отображали на панораме купола полярный рассвет и северное сияние. В самом начале представления снежная королева проносилась в скользящих по невидимому тросу хрустальных санях и похищала Кая. Отец не увидел нашего триумфа, поссорился с матерью и ушел к другой женщине, а потом уехал к ней в Данию и больше не возвращался. Программа продержалась с большим успехом два сезона, но перед началом третьего наша мать скоропостижно скончалась от передозировки. Она уже несколько месяцев сидела на тяжелой дури. Директор цирка решил возобновить программу через год и мы, скрепя сердце, принялись за репетиции. Он нашел смазливую румынскую артистку на роль Снежной королевы, но уже перед самым выпуском программы случилось несчастье с Маленькой разбойницей. Мы запороли трюк на генеральной репетиции и нашей сестренки не стало. После похорон Линды шоу рассыпалось. Мы стали никому не нужны в цирке и до сентября жили на страховку. А потом пришла полная нищета, квартплата, автомобиль, продукты и одежда – всего этого мы не могли позволить себе. Брат устроился экспедитором в “Гласмагазинет”, но продержался там только полгода. Рената поддерживала нас, пока у него не было работы. Зимой Карл тяжело заболел, его лихорадило, и она заботилась о нём, привозила куриный бульон, лекарства и фрукты, которыми он делился со мной. Это продолжалось почти месяц. Потом был “Аркаден” и, наконец, “Стин и Стром”. Здесь он и месяца не проработал. Я одеваюсь, выхожу на улицу и иду в сторону кафедрального собора. Дальше, на углу Сторторвет винный бар. Я захожу и беру себе большой бокал красного вина. Столы не очень чистые, липкие от пролитых напитков. Здесь довольно тихо, в глубине за стойкой вполголоса работает маленький телевизор. Бармен, его все зовут Джек, убавляет звук, если идет реклама. Мой бокал уже пуст.