Кавказ и аланы - [7]

В предисловии, написанном П. С. Уваровой, говорится, что с публикацией книги возникла «возможность русским ученым, во-первых, оправдаться перед Европой изданием научного материала, всецело принадлежащего Россия, но до сих пор обработанного преимущественно иностранными учеными, а во-вторых, воспользоваться им для дальнейших трудов и научных выводов, которые станут возможнее и доступнее при материале, собранном в одно целое и более или менее систематизированном» [Уварова, 1900, с. IX].

Превосходное знание обширных коллекций, происходящих с Северного Кавказа, позволило Алексею Сергеевичу и Прасковье Сергеевне Уваровым предложить периодизацию кобанской культуры, выдержавшую испытание временем, так как в ней четко отмечены все основные пограничные вехи развития древних культур Кавказа. Начало кобанской культуры с момента открытия блестящих кобанских бронз отнесено исследователями к последним векам II тысячелетия до н. э. Мы оставляем в стороне вопросы уточнения этой даты, проблемы взаимоотношений кобанской и во многом сходной с ней колхидской культур (или же точку зрения о единой колхидско-кобанской культуре). Нам необходимо проанализировать особенности памятников кобанской культуры, не теряя при этом исторической перспективы. Однако, Прежде чем остановиться на этих вопросах подробно, необходимо выяснить, что вкладывает археолог в понятие «археологическая культура» и какова историческая реальность, стоящая за этим понятием.

Факты и обобщения

Громкие и торжественные диспуты ученых часто превращаются в споры относительно слов и имен, а благоразумнее было бы с них и начать, для того чтобы посредством определений привести их в порядок.

Р. Бэкон, «Новый органон»

Могильник, поселение или же древний клад и вcе, что происходит из этих комплексов (от обломков глиняных сосудов или отщепов кремня до монументальных сооружений), составляет основную источниковедческую базу археологии. Интересно, как археолог разбирается в море фактов. Какие операции и в какой последовательности производят над материалом начиная с того момента, как он выкопан, попал в руки ученого и оказался запечатленным в виде рисунка, чертежа или перфокарты? Как и с помощью каких дополнительных средств от археологических фактов мы переходим к археологическим научным построениям?

Любой обнаруженный предмет, оказавшись в руках археолога, ставит целую серию вопросов. Прежде всего необходимо сразу же определить, что он собой представляет функционально и морфологически. Уникален ли он или повторение того, что уже известно (то есть здесь проявляется умение различать и отождествлять предметы)?

Нам нужно знать, как этот предмет и аналогичные ему распределены во времени и пространстве, как следует их упорядочить, что им предшествует, с чем они связаны генетически. Таким образом, следует ответить на вопросы, поставленные в определенной последовательности: что, где, когда? Это, собственно, еще описательная, эмпирическая стадия. Далее следуют вопросы, объясняющие это явление. Рассматривая данный археологический материал в системе наших знаний, необходимо понять, как отражают предмет «ли совокупность предметов стоящую за ними реальность — самих некогда живших людей, уровень развития производства и общественных отношений, исторические события и идеологические представления, характер торговых и культурных связей. Тут уже ставятся вопросы, — связанные с интерпретацией фактов (как, почему, каким образом), и для ответа «а них следует применить методы дедукции и индукции, экстраполяции, моделирования, перехода от простого к сложному, вводя уточненную номенклатуру, определяя законы перехода от археологических фактов к историческим построениям и принятые в этом случае допущения и ограничения.

Поэтому история археологии это не столько и не только история раскопок, то есть открытия новых материалов, пусть ярких и блестящих, сколько история изменений наших представлений о возможностях и способах интерпретации материалов и конкретное проявление этих интерпретаций в реконструкции прошлого. Углубление наших представлений характеризуется применением все более точных и эффективных методов познания — будь то новые методы датирования, экспериментальные работы, методы математической статистики и теории информации. На очереди дня стоит переход к углубленному анализу, когда нам важны как конечный результат, так и выработка чутких, тонких и объективных приемов, которые помогут извлечь максимум информации из имеющегося в нашем распоряжении материала. В методике археологического исследования нег еще единообразия и однозначности в определениях, многие положения здесь спорны или неясны, а на часть вопросов до сих пор нет ответов, но поскольку в данной работе нам не раз придется, говоря о кобанской или скифской, сарматской и аланской культурах, оперировать термином «археологическая культура» (в дальнейшем — АК) — одним из фундаментальных понятий археологической науки, то следует подробнее рассмотреть содержание этого понятия и дискуссионные аспекты его толкования.

Для археологов основным предметом исследования являются археологические факты. Прошло уже то время, когда археологическое исследование основывалось на единичных фактах и наблюдениях. Бедой науки нашего времени скорее может стать обилие вещественных источников, когда в результате интенсивных раскопок накапливается огромный полевой материал, который сложно опубликовать без потери информации и еще труднее обобщить, ведь каждые пятнадцать-двадцать лет объем материала по меньшей мере удваивается. Темпы накопления материала не должны слишком сильно опережать развития методик, интенсифицирующих его исследование. Каждый вновь открытый и исследованный памятник (могильник или поселение) всегда в определенной мере уникален и в то же время обладает рядом черт, свойственных достаточно широкому кругу памятников.