Кавказ и аланы - [3]

Как справедливо писал Прокопий в связи с определением границы между Европой и Азией, «по большей части все люди, проникшись каким-либо учением, восходящим к древним временам, упорно придерживаются его, не желая уже работать над дальнейшим исследованием истины и переучиваться в этом вопросе и принимать во внимание новые точки зрения: для них всегда все более древнее кажется правильным и заслуживающим уважения, а то, что является в их время, они считают достойным презрения и смехотворным» (Ргос. De bello Got. VIII, 9–10).

Для Геродота Кавказ — «самая обширная и высокая из всех горных цепей» (Herod. I, 203). При этом большинству античных авторов он представлялся частью единой системы, протянувшейся от Индии на востоке и до Балкан на западе. Огромное влияние на раннесредневековых авторов оказали сведения о Кавказе, собранные и обобщенные Страбоном, который, глядя на Кавказ из Малой Азии и мысленно пересекая главный водораздельный (хребет, рисует смену ландшафтных зон почти в тех же выражениях, что и современные географы: «Эта гора возвышается над обоими морями — Понтийскйм и Каспийским, перегораживая как бы стеной разделяющий их перешеек. Гора отделяет с юга Албанию, и Иберию, а с севера — сарматские равнины. Она покрыта лесами из всевозможных пород, и в особенности корабельным лесом» (Strab. XI, II, 15). Затем, конкретизируя картину, он описывает вершины недоступных гор, покрытые и летом снегом и льдом, с которых, «опускаясь к предгорьям, попадаем в область, расположенную севернее, но с более мягким климатом… Эта область прилегает к равнинам сираков… Далее следуют уже кочевники, живущие между Меотидой и Каспийским морем…» (Strab. XI, V, 7–8).

Для эпохи раннего средневековья развитие географических представлений о Кавказе мы можем проследить по данным Иордана и Прокопия (последний находился в Лазике во время ирано-византийских войн). Они добавили к сведениям, почерпнутым из древней и современной для них литературы, личные впечатления: «Эти Кавказские горы вздымаются так высоко, что их вершин не касаются ни дожди, ни снегопады: они выше всяких туч. Начиная от середины и до самой вершины они сплошь покрыты снегом, предгорья же их и у подошвы очень высоки, их пики ничуть не ниже, чем у других гор» (Ргос. De bello Got. IV, 3, 1–4).

Прокопию вторит Иордан: «Где он (Кавказский хребет. — В. Б.) обращен на юг, он пламенеет, исходя парами на солнце; там же, где он открыт к северу, он покорствует студеным ветрам и обледенению» [Иордан, 1960, с. 153]. Или же: «Кавказский хребет, огромный и обширный, едва ли не величайший из всех, вознося высокие свои вершины, предоставляет народам неодолимые укрепления, воздвигнутые природой» [Иордан, 1960, с. 76].

Обобщая эти представления, мы видим, что древние историки я географы знали направление Кавказских гор (от Черного моря к Каспийскому), их высоту и неприступность, наличие проходов через них (об этом см. ниже) и ряда параллельных хребтов; им было Известно, что на севере горы постепенно переходят в предгорья, сменяющиеся равнинами. В пределах Кавказа древние историки выделяли следующие крупные области: Закавказье (достаточно хорошо известное древним авторам, поскольку именно оно было плацдармом военных действий); горы Большого Кавказа, предгорья и равнины Северного Кавказа, переходящие В побережья указанных морей. Знали древние авторы (но уже менее детально) и о крупнейших реках Кавказа — Кубани (лучше) и Тереке (значительно меньше).

Сопоставим эти данные с представлениями современной географии о членении Северного Кавказа.

В начале XX в. В. Семенов-Тян-Шанский, подчеркивая важность изучения «поверхностных образований в связи с рельефом, климатом и растительностью» [Семенов-Тян-Шанский, 1915, с. 2], для Северного Кавказа выделял область Предкавказья, а также Западную и восточную части Главного Кавказского хребта. Почти в это же время Л. С. Берг предложил свое учение о ландшафтах, в который он видел такую «совокупность, или группировку предметов и явлений, в которой особенности рельефа, климдта, вод, почвенного и растительного покрова и животного мира, а также до известной степени деятельности человека сливаются в единое гармоническое целое, типически повторяющееся на протяжении данной зоны земли» [Берг, 1947, с. 5].

Такой системный подход продуктивен не только для географии, но и для археологии. Для нашей работы особое значение имеет геоморфологическое районирование Большого Кавказа, предложенное еще И. Щукиным в 1926 г. Мы остановимся только на той территории, которая является предметом нашего рассмотрения. На западе границы ее — междуречье Лабы и Урупа, на севере — пограничье со степью, на востоке — Границы с Дагестаном, на юге — водораздельный Кавказский хребет. По районированию И. Щукина, в этих Пределах выделяются следующие геоморфологические районы (с юга на север,): Большой. Кавказ членится на кристаллическую западную высокогорную область от верховьев Псекупса на западе до Дарьяльского ущелья на востоке, включающую в себя междугорье между Скалистым и Главным Кавказским, хребтом, и восточную часть — высокогорную сланцево. — песчаниковую область Среднего Кавказа.