Каверин - [6]
Насколько же разные характеры были у детей семьи Зильбер!
Ближе других будущий писатель был в детстве с братом Александром — они жили в одной комнате, книголюб Александр пересказывал Вениамину прочитанное, фантазируя, добавляя, «театрализуя» всё, о чем повествовалось в книгах, но интерес к ним самому младшему Зильберу так и не привил.
Об этом мы вспомним через некоторое время — очень современной и существенной кажется проблема чтения в наши дни, поэтому остановиться на ней следует несколько подробнее.
Александр стал известным советским композитором под псевдонимом Ручьев.
Детство Вениамина Зильбера проходило в старинном русском городе Пскове, овеянном славной историей, легендами, воспетом во многих произведениях литературы, музыки, живописи. Это не могло не оказать влияния на любознательного и восприимчивого мальчика, хотя сам он признавался, что «жил в этом городе, не замечая его, как дышат воздухом, не задумываясь над тем, почему он прозрачен». Подлинный интерес к историческому прошлому Пскова пришел значительно позже, и тогда монастыри, храмы, Поганкины палаты, берега реки Великой, старинные здания приобрели для Вениамина совершенно другое значение.
Главными в пору детства и отрочества становились происходящие вокруг мелкие события повседневной жизни, характеры окружающих людей. Так в моменты бессонницы, ставшей для мальчика мучением в пять-шесть лет, он размышлял о немце-лавочнике, о магазине Гущина, где покупали арбузы и апельсины, о визитах офицеров к его родителям и одновременно пытался понять, почему люди сходят с ума и кончают самоубийством, боялся за мать, возвращающуюся с позднего концерта по Кохановскому бульвару, где не так давно зарезали женщину, тревожился за собаку Престу: дома ли она, в своей будке или убежала куда-то ночью…
«Беда мне с этим ребенком, — говорит мать. — О чем-то он всё думает, думает».
И вот эти воспоминания во всей своей яркости красок и остроте переживаний вернулись к стареющему писателю, чтобы не только его заставить оглянуться в пору детства как в «цепочку неслучайностей», но и нас, читателей, пережить, каждому по-своему, необходимость возвращения к истокам, откуда многое становится виднее и определеннее…
В мемуарной книге «Освещенные окна», написанной уже в 1970-х годах, Каверин признавался: «Мысль о том, что я должен рассказать историю своей жизни, пришла мне в голову в 1957 году, когда, вернувшись из автомобильной поездки по Западной Украине, я заболел странной болезнью, заставившей меня остаться в одиночестве, хотя я был окружен заботами родных и друзей. Я впервые понял тогда, что, хотя в моей жизни не произошло ничего необыкновенного, она отмечена неповторимостью, характерной почти для каждого из моих сверстников, и разница между ними и мной состоит только в том, что я стал писателем и за долгие годы работы научился в известной мере изображать эту неповторимость… Я остался наедине с собой, я остановился с разбега. Задумался — и началось то, что до сих пор происходило только в часы бессонницы: всматривание в себя, воспоминания.
…Так ко мне вернулось детство, которое судит и приговаривает „без личных видов“ (А. И. Герцен. — Н. С.), беспристрастно и строго».
Результатом этого возвращения к истокам стала повесть «Неизвестный друг», написанная в конце 1950-х годов. Имена родных и друзей были изменены, многие эпизоды памятью или художественными задачами упущены, и, по словам самого Вениамина Каверина, «рассказанное было настроено на ломающийся голос мальчика, с трудом привыкающего к собственному существованию…».
Тем не менее повесть «Неизвестный друг» стала ценным свидетельством о детстве и отрочестве писателя. Но, вероятно, с годами и десятилетиями, когда памяти свойственно обостряться и из глубин ее выплывают неожиданно самые, казалось бы, мелкие и незначительные подробности, складывающиеся, подобно стеклышкам в калейдоскопе, в определенный рисунок характера, Вениамин Каверин ощутил необходимость еще раз вернуться к воспоминаниям о ранней поре жизни — на этот раз оставив имена родных и близких ему людей в их подлинности.
Так появилась в 1970-х годах книга «Освещенные окна», в которой не просто воспроизведены, но осмыслены и переосмыслены факты биографии, начиная с самых ранних лет. И в ней звучит уже не «ломающийся голос мальчика», а уверенный голос стареющего человека, вернувшегося еще раз к своим истокам, словно для того, чтобы опровергнуть истину о том, что в одну реку дважды войти невозможно.
Вениамин Александрович Каверин в эту реку вошел. И таким образом эта замечательная книга, написанная им в зрелые годы, стала для нас самым ценным источником информации, несмотря на то, что в мемуарных книгах, как правило, прошлое предстает перед человеком в несколько иных, более пастельных и ностальгических красках. Это порой нивелирует остроту происходивших событий, зато придает поэтичность и чувство утраченного, без которого любые мемуары кажутся бледными…
Эпиграфами к «Освещенным окнам» стали два характерных высказывания.
«Буря не утихала; я увидел огонек и велел ехать туда». Пушкин.
«Надо потратить много времени, чтобы стать наконец молодым». Пикассо.
В 2008 году исполняется 60 лет со дня рождения Натальи Георгиевны Гундаревой (1948 – 2005), поистине народной артистки, не по «статусу» – по огромной любви к ней в нашей стране. В своей книге театральный критик и писатель Н. Д. Старосельская попыталась осмыслить жизненный и творческий путь замечательной актрисы, женщины, друга – путь неустанного поиска, путь напряженного познания собственного духовного мира.
Книга известного литературного и театрального критика Натальи Старосельской повествует о жизненном и творческом пути выдающегося русского советского театрального режиссера Георгия Александровича Товстоногова (1915–1989). Впервые его судьба прослеживается подробно и пристрастно, с самых первых лет интереса к театру, прихода в Тбилисский русский ТЮЗ, до последних дней жизни. 33 года творческая судьба Г. А. Товстоногова была связана с Ленинградским Большим драматическим театром им М. Горького. Сегодня БДТ носит его имя, храня уникальные традиции русского психологического театра, привитые коллективу великим режиссером.
Книга писателя и театрального критика Натальи Старосельской посвящена замечательному русскому артисту Виктору Авилову (1953–2004), жизнь которого явила собой ярчайший пример того, как человек создает себя сам. Не имея специального образования, он стал подлинной звездой московского Театра на Юго-Западе, снялся в нескольких десятках художественных и телевизионных фильмов, сформировался в неординарную, интересную и притягательную личность.
Свою новую книгу писатель Наталья Старосельская посвятила жизнеописанию человека, о котором смело можно сказать, что в его личности выразилась суть страны. Званий, наград и регалий у него было так много, что перечислить их можно с трудом. О всенародной любви к нему свидетельствует то, что в его честь родители называли своих сыновей, его имя присвоено планете и арктическому супертанкеру, на следующий день после его смерти футбольная команда «Зенит» вышла на матч с траурными повязками. Эта книга рассказывает о судьбе великого артиста и великого человека — Кирилла Юрьевича Лаврова.
Актрису Алину Покровскую многие знают как исполнительницу роли Любы Трофимовой в легендарном советском кинофильме «Офицеры». На вопрос, что сближает ее с героиней «Офицеров», Покровская однажды ответила: «Терпение, желание учиться… то, что она не метет к себе…» В отличие от многих артистов Покровская всю жизнь верна одному театру – Центральному академическому театру Российской Армии. На этой сцене Алина Станиславовна служит уже много десятилетий, создавая образы лирические, комедийные, остро драматические, а порой даже гротесковые, каждый раз вкладывая в работу все, чем одарила ее природа и преумножило профессиональное мастерство. На протяжении всего творческого пути, в каждом спектакле Алина Покровская выходила и продолжает выходить на дорогу цветов, чтобы со всей присущей ей естественностью, органичностью, точнейшей разработкой любого характера поведать о том, что важнее всего для нее в жизни и в профессии. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Острова Рассеяния — так принято называть места компактного проживания русских эмигрантов, покинувших Родину в конце XIX — начале XX века. Несколько таких островов более полувека существовали на территории Китая. В книге Натальи Старосельской рассказывается о жизни русских колонистов, по разным причинам оказавшихся в этой стране: кто-то приехал сюда задолго до революции — по торговым делам или на строительство Китайско-Восточной железной дороги; кто-то бежал от красного террора и Гражданской войны. Большая часть эмигрантов вернулась впоследствии на Родину, но мало у кого из них жизнь сложилась здесь так же благополучно, как, например, у Александра Вертинского и Олега Лундстрема.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.