Катя - [4]

Я представила себе этого человека в малюсенькой Катиной комнатке, где и повернуться-то ему негде. И жалость охватила меня и к нему и к Кате тоже. Начала обзванивать знакомых, расспрашивать, советоваться. Мне порекомендовали обратиться в райсовет.

Метель метёт, темнеет. Стоит моя Катя у подъезда одна, снег всю её запорошил, маленькая, несчастная, ждёт.

— Где же ваш «кавалер»? — спрашиваю её.

— Глупости говоришь! — одёрнула меня, как девчонку, хоть и я уж седая, рассердилась за «кавалера». А сама по сторонам оглядывается.

Ещё подождали. Не появляется.

— Идёмте, — говорю. — Нечего вам здесь стоять и мёрзнуть.

— Иди, иди одна, а я буду ждать.

Депутат принял меня любезно, выслушал внимательно.

— Заявление в загсе у них и не могли принять. Дано соответствующее указание. И мы, к сожалению, ничем помочь не можем. Однако по секрету вам скажу, закона такого нет, только указание. Обратитесь к заведующей городским загсом. Да впрочем мы сейчас попытаемся ей позвонить. — Он набрал номер телефона, но никто не ответил. — Неважно. Лучше просто к ней зайдите. Она человек отзывчивый, бывший работник горкома. Полагаю, положительно решит ваше дело. Желаю успеха.

К Дворцу бракосочетания, где помещается городской загс, я подъехала на такси с опозданием. У подъезда стояло несколько разукрашенных лентами и воздушными шарами автомобилей. В один из них усаживались невеста в белой фате и жених, торжественный, в чёрном костюме, с белой гвоздикой в петлице. Группа молодёжи с охапками цветов сопровождала их.

Мои жених и невеста уже растерянно ждали и по-детски обрадовались, наконец увидев меня. Высоченный, тощий Николай Петрович и маленькая Катя создавали впечатляющую пару.

Мы вошли в помещение загса. Я предложила посидеть им в коридоре, пока предварительно все не оговорю. Собрав всё своё красноречие, я обрушила его на заведующую.

— Поймите возвышенность её чувств. У него никого, кроме лее не осталось. Трагически погибла жена. Инвалид второй группы, руку потерял на фронте. Выписался по глупости. Старые люди. Будут доживать вместе. Сколько им там ещё осталось? Надо помочь.

Заведующая улыбнулась понимающе и добро.

— Так где же они? Приведите ваших Ромео и Джульетту.

Когда я с Николаем Петровичем и Катей вновь вошла к ней, лицо её выражало спокойствие и строгость. Она предложила сесть и попросила изложить их просьбу. Сбивчивые объяснения слушала терпеливо.

— Так почему же вы всё-таки не расписались там, у себя в станице? — спросила она у него.

— Стыдновато было. Все меня там знают. На старости лет в брак вступать неловко как-то.

— Ничего неловкого не вижу. Свыше восемнадцати лет возрастных ограничений у нас нет. А вот выписались вы зря. Покажите ваш паспорт.

Он достал бумажник и одной своей рукой начал вынимать из него документы.

— А я так думаю, старики, что малые дети, какое-то должно быть нам послабление в законах. Не всё можно предусмотреть. Очень вас прошу, помогите. Сглупил, каюсь, совершенно верно. Но и я что-то сделал для родины.

— Всё понимаю. Хорошо, что вовремя пришли. Свидетельство о смерти жены имеете?

Он протянул документ.

— Так… — сказала она, прочитав свидетельство. — А у вас о смерти мужа?

— Откуда же у меня? — растерялась Катя.

— Вы же сказали, что вдова? Значит, должно быть. Как же нам проверить, что вы не вступаете в новый брак при живом муже?

— Как же при живом? Умер-то ведь он уже больше пятидесяти лет. Я вас не обманываю.

— Понимаю, что не обманываете. Человек вы пожилой, значит врать не научились. Но документ этот получить надо. Напишите запрос, вам пришлют копию.

Я понимала, что все это говорится для формы и что дело их уже решено положительно.

— Заявление у вас составлено? Дайте его сюда, — заведующая прочла, написала на нём и отдала его Николаю Петровичу. — Теперь заявление в районном загсе у вас примут и брак зарегистрируют в установленном порядке. — Она поднялась, давая понять, что приём окончен.

Но почему же «в установленном порядке», думала я, почему? Когда случай этот составляет исключение.

А они уходили счастливые и благодарные. Благодарили и меня, что помогла.

— Теперь как будто всё у нас в порядке.

В порядке? Как бы не так. Приходят они назавтра в районный загс. Заявления принимает другая сотрудница, не та, что в прошлый раз отказала. Они показывают ей резолюцию. Она читает и говорит:

— Адресовано не ко мне. Заявление принять не могу, не имею права. Видите, здесь чёрным по белому написано — Ивановой, а я Нечаева. Придётся обратиться к ней.

— Когда же теперь нам приходить?

— Вот этого сказать не смогу. Иванова заболела. Грипп. Сколько проболеет, кто знает?

Постояли они молча да и пошли себе. Вдруг Нечаева кричит вслед:

— Подождите. Садитесь. Я очередь пропущу, потом вами займусь.

Приняла у них заявление. Позвонила мне Катя по телефону, радостная.

— Выдали нам пропуск в Салон новобрачных, специальный магазин такой есть. Слышала? Может, хочешь что-нибудь себе купить? Теперь будем ждать.

Ждать пришлось недолго. Николай Петрович заболел. Поначалу решили — грипп. Температура высокая, но грипп в Москве именно такой и был. Лежит неделю, лучше не становится, а всё хуже и хуже, уже и дышать не может, задыхается. Посоветовалась Катя с соседями. Вызвали «скорую помощь». Он в больницу ни в какую, сердится на Катю.