Катриона - [76]
А если мы встанем и начнем подавать знаки бригу, то неизвестно, чем это кончится. | |
For where will your gentry be, think ye?" | Где сейчас твои джентльмены, как ты думаешь? |
"Maybe they're no come yet," said I. "And even if they are, there's one clear matter in our favour. | -- Может, они еще не пришли, -- сказал я. -- А если они и здесь, то у нас все-таки есть одно преимущество. |
They'll be all arranged to take us, that's true. | Они ждут нас, чтобы схватить, это правда. |
But they'll have arranged for our coming from the east and here we are upon their west." | Но ведь они ждут, что мы придем с востока, а мы явились с запада. |
"Ay," says Alan, "I wish we were in some force, and this was a battle, we would have bonnily out-manoeuvred them! | -- Да, -- ответил Алан. -- Вот если бы нас было больше да завязался бы бой, тогда они остались бы с носом. |
But it isnae, Davit; and the way it is, is a wee thing less inspiring to Alan Breck. | Но нас только двое, Дэвид, и положение наше мало радует Алана Брека. |
I swither, Davie." | Не знаю, что делать. |
"Time flies, Alan," said I. | -- Время идет, Алан, -- напомнил я. |
"I ken that," said Alan. "I ken naething else, as the French folk say. | -- Я это знаю, -- ответил Алан, -- и больше ничего не знаю, как говорят французы. |
But this is a dreidful case of heids or tails. | Просто хоть гадай -- орел или решка. |
O! if I could but ken where your gentry were!" | Если бы только знать, где они, твои джентльмены! |
"Alan," said I, "this is no like you. | -- Алан, -- сказал я, -- это на тебя непохоже. |
It's got to be now or never." | Надо решать сейчас или никогда. |
"This is no me, quo' he," sang Alan, with a queer face betwixt shame and drollery. | "Не мне, не мне, сказал он"... -- пропел Алан и сделал забавную гримасу, в которой сочетались и смущение и озорство. |
"Neither you nor me, quo' he, neither you nor me. | Не мне и не тебе, сказал, не мне и не тебе! |
Wow, na, Johnnie man! neither you nor me." | Клянусь я, Джонни славный мой, не мне и не тебе! |
And then of a sudden he stood straight up where he was, and with a handkerchief flying in his right hand, marched down upon the beach. | Внезапно он встал во весь рост и, подняв правую руку с развевающимся платком, стал спускаться к берегу. |
I stood up myself, but lingered behind him, scanning the sand-hills to the east. | Я тоже встал и пошел сзади, внимательно разглядывая песчаные холмы на востоке. |
His appearance was at first unremarked: Scougal not expecting him so early, and _my gentry_ watching on the other side. | Сначала его появление осталось незамеченным: Скаугел не ждал его так рано, а "мои джентльмены" высматривали нас с другой стороны. |
Then they awoke on board the _Thistle_, and it seemed they had all in readiness, for there was scarce a second's bustle on the deck before we saw a skiff put round her stern and begin to pull lively for the coast. | Затем на палубе "Репейника" началось движение; очевидно, там было все наготове, ибо не прошло и секунды, как с кормы спустили шлюпку, которая быстро поплыла к берегу. |
Almost at the same moment of time, and perhaps half a mile away towards Gillane Ness, the figure of a man appeared for a blink upon a sandhill, waving with his arms; and though he was gone again in the same flash, the gulls in that part continued a little longer to fly wild. | Почти тотчас же в стороне Джилланского мыса, примерно в полумиле от нас, на песчаном холме, поднялся человек и взмахнул руками, и, хотя он сразу же исчез, в той стороне еще с минуту беспокойно метались чайки. |
Alan had not seen this, looking straight to seaward at the ship and skiff. | Алан, глядевший на корабль и на шлюпку, ничего не заметил. |
"It maun be as it will!" said he, when I had told him, "Weel may yon boatie row, or my craig'll have to thole a raxing." | -- Будь что будет! -- воскликнул он, когда я сказал ему об этом. -- Быстрей бы они гребли на этой шлюпке, не то пройдется топор по моей шее! |
That part of the beach was long and flat, and excellent walking when the tide was down; a little cressy burn flowed over it in one place to the sea; and the sandhills ran along the head of it like the rampart of a town. | Здесь вдоль берега тянулась длинная плоская отмель, во время отлива очень удобная для ходьбы; по ней в море стекал маленький ручеек, а песчаные холмы высились над нею, как крепостной вал. |
No eye of ours could spy what was passing behind there in the bents, no hurry of ours could mend the speed of the boat's coming: time stood still with us through that uncanny period of waiting. | Мы не могли видеть, что происходит по ту сторону холмов, и нетерпение наше не могло ускорить приближение шлюпки: время словно остановилось, и ожидание казалось мучительно долгим. |
"There is one thing I would like to ken," say Alan. "I would like to ken these gentry's orders. | -- Хотел бы я знать, какой приказ получили эти джентльмены. |
We're worth four hunner pound the pair of us: how if they took the guns to us, Davie! | Мы с тобой вместе стоим четыреста фунтов; что, если они начнут стрелять в нас из ружей, Дэви? |
They would get a bonny shot from the top of that lang sandy bank." |
Роберт Стивенсон приобрел у нас в стране огромную популярность прежде всего, как автор известного романа «Остров сокровищ». Но он же является еще и замечательным поэтом. Поэзия Стивенсона читаема у нас меньше, чем его проза, хотя в 20-е годы XX века детские его стихи переводили Брюсов и Ходасевич, Балтрушайтис, Бальмонт и Мандельштам, но наибольшее признание получила баллада «Вересковый мед» в блестящем переводе Маршака. Поэтические произведения Стивенсона смогли пережить не только все причудливые капризы литературной моды, но и глобальные военные и политические потрясения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В руки юного Джима попадает карта знаменитого флибустьера Флинта. Джим и его друзья отправляются в опасное путешествие на поиски пиратского клада. На Острове Сокровищ им пришлось пережить опасные приключения.
Перед вами – Жемчужина творческого наследия Роберта Луиса Стивенсона – легендарный, не нуждающийся в комментариях, «черный роман» «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»…Повесть «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» («Strange Case of Dr. Jekyl and Mr. Hyde») была написана в сентябре – октябре 1885 г. Первоначально автор намеревался публиковать ее частями в английском журнале «Лонгманз мэгазин», но издатель Лонгман убедил его выпустить «Странную историю» сразу в виде книги.Отдельным изданием повесть вышла в самом начале 1886 г.Первый перевод повести на русский язык вышел отдельным изданием в 1888 г.
Английский писатель, шотландец по происхождению, Роберт Льюис Стивенсон (1850–1894) вошел в историю литературы не только как классик неоромантизма, автор приключенческих романов, но и как тонкий стилист, мастер психологического портрета. Романтика приключений сочетается у него с точностью в описании экзотики и подлинным историческим колоритом.Дилогия "Похищенный"-"Катриона" описывает события середины ХVIII века, связанные с борьбой шотландских сепаратистов против английского правительства.Перевод с английского О.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Англия, XII век. Красивая избалованная нормандка, дочь короля Генриха I, влюбляется в саксонского рыцаря Эдгара, вернувшегося из Святой Земли. Брак с Бэртрадой даёт Эдгару графский титул и возможность построить мощный замок в его родном Норфолке. Казалось бы, крестоносца ждёт блестящая карьера. Но вмешивается судьба и рушит все планы: в графстве вспыхивает восстание саксов, которые хотят привлечь Эдгара на свою сторону, и среди них — беглая монахиня Гита. Интриги, схватки, пылкая любовь и коварные измены сплетены в один клубок мастером историко-приключенческого романа Наталией Образцовой, известной на своей родине как Симона Вилар, а в мире — как “украинский Дюма”.
Конец XVI века. Османская империя стремительно расширяет свои пределы. Её войска вторглись в Иран и Венгрию. Появилась реальная угроза подчинения туркам всей Центральной Европы. Но богатая, сильная и гордая Венецианская республика камнем преткновения встала на пути захватчиков. Её отважные «паладины» — тайные агенты — сумели нейтрализовать османскую разведку и раскрыть крупный сговор между Портой и западными монархами...
Интербеллум – это период с 1918 по 1939 годы, когда человечество, выйдя из одной глобальной бойни, не просто не учло ошибок прошлого, но приложило максимум усилий, для того, чтобы войти во вторую, еще более масштабную и страшную войну. Эта книга рассказывает о том, как самые разные страны, и даже целые континенты неотвратимо катились к величайшей катастрофе XX века. О том, как амбиции, жажда экспансии, желание сделать лучше и гордыня, граничащая с откровенной глупостью, привели к жуткой всемирной катастрофе.
Профессор Фордхэмского университета Оскар Халецки на страницах своей книги прослеживает историю народов Центральной и Восточной Европы с древних времен до середины ХХ века. Автор освещает процессы формирования национальной идентичности и станов ления государств славян, народов Балтии, Подунавья и Балкан. Размышляя об истоках геополитических конфликтов и культурной общности народов, населяющих ключевой регион в самом сердце Европы, историк делает вывод, что свобода и независимость каждого народа необходима для стабильного баланса сил на континенте и развития цивилизации в целом.
Древние времена Карелии и Суоми. Здесь быль переплетается с небылью, владения людей соседствуют с владениями богов и духов. Здесь чародеи и прорицатели живут среди простого люда, взирает с небес Громовержец Укко, грозит вечной ночью Хозяин Зимы. Где-то на просторах от Ингрии до Лапландии вращается Пёстрая крышка – таинственное Сампо, источник счастья и богатства своих обладателей. Здесь создали легенды «Калевалы» – или, может быть, сложили в руны отголоски былого? Главный герой – карельский сказитель Антеро – вместе со своим племянником Тойво отправляется в путь, чтобы разгадать загадку Сампо.
Действие этого увлекательного исторического романа происходит во Франции времён правления Людовика ХIV. Страна охвачена эпидемией отравительства, которая проникла на самые верхние этажи власти. В преступлениях оказываются замешанными и королевские фрейлины. Их кавалерам приходится предпринять самостоятельное расследование, чтобы отстоять честь и достоинство своих возлюбленных и не допустить их гибели. Однако против юных красавиц ополчились совсем нешуточные силы, противостоять которым в одиночку невозможно.