Катриона - [26]

-- Волнения в горной Шотландии сыграют на руку нашему старому, недремлющему врагу, -продолжал прокурор, тыча пальцем в воздух и не переставая шагать по комнате, -- и могу поручиться, что у нас снова будет сорок пятый год, на этот раз с Кемпбеллами в качестве противника.
To protect the life of this man Stewart-which is forfeit already on half-a-dozen different counts if not on this-do you propose to plunge your country in war, to jeopardise the faith of your fathers, and to expose the lives and fortunes of how many thousand innocent persons? . . .	И что же, ради того, чтобы сохранить жизнь вашему Стюарту, который, кстати, уже осужден и за разные другие дела, кроме этого, -- ради его спасения вы хотите ввергнуть родину в войну, рисковать попранием веры ваших отцов, поставить под угрозу жизнь и состояние многих тысяч невинных людей?..
These are considerations that weigh with me, and that I hope will weigh no less with yourself, Mr. Balfour, as a lover of your country, good government, and religious truth."	Вот какие соображения влияют на меня и, надеюсь, в не меньшей мере повлияют на вас, мистер Бэлфур, если вы преданы своей стране, справедливому правительству и истинной вере.
"You deal with me very frankly, and I thank you for it," said I. "I will try on my side to be no less honest.	-- Вы откровенны со мной, милорд, и я вам за это очень признателен, -- сказал я. -- Со своей стороны, постараюсь быть не менее честным.
I believe your policy to be sound.	Я понимаю, что ваши политические соображения совершенно здравы.
I believe these deep duties may lie upon your lordship; I believe you may have laid them on your conscience when you took the oath of the high office which you hold.	Я понимаю, что на плечах вашей светлости лежит тяжелое бремя долга, понимаю, что ваша совесть связана присягой, которую вы дали, вступая на свой высокий пост.
But for me, who am just a plain man-or scarce a man yet-the plain duties must suffice.	Но я простой смертный, я даже не дорос до того, чтобы называться мужчиной, и свой долг я понимаю просто.
I can think but of two things, of a poor soul in the immediate and unjust danger of a shameful death, and of the cries and tears of his wife that still tingle in my head.	Я могу думать только о двух вещах: о несчастном, которому незаслуженно угрожает скорая и позорная смерть, и о криках и рыданиях его жены, которые до сих пор звучат у меня в ушах.
I cannot see beyond, my lord.	Я не способен видеть дальше этого, милорд.
It's the way that I am made.	Так уж я создан.
If the country has to fall, it has to fall.	Если стране суждено погибнуть, значит, она погибнет.
And I pray God, if this be wilful blindness, that He may enlighten me before too late."	И если я слеп, то молю бога просветить меня, пока не поздно.
He had heard me motionless, and stood so a while longer.	Он слушал меня, застыв на месте, и стоял так еще некоторое время.
"This is an unexpected obstacle," says he, aloud, but to himself.	-- Вот негаданная помеха! -- произнес он вслух, но обращаясь к самому себе.
"And how is your lordship to dispose of me?" I asked.	-- А как ваша светлость намерены распорядиться мною? -- спросил я.

"If I wished," said he, "you know that you might sleep in gaol?"	-- Знаете ли вы, -- сказал он, -- что, если я пожелаю, вы будете ночевать в тюрьме?
"My lord," said I, "I have slept in worse places."	-- Милорд, -- ответил я, -- мне приходилось ночевать в местах и похуже.
"Well, my boy," said he, "there is one thing appears very plainly from our interview, that I may rely on your pledged word.	-- Вот что, юноша, -- сказал он, -- наша беседа убедила меня в одном: на ваше слово можно положиться.
Give me your honour that you will be wholly secret, not only on what has passed to-night, but in the matter of the Appin case, and I let you go free."	Дайте мне честное слово, что вы будете держать в тайне не только то, о чем мы говорили сегодня вечером, но и все, что касается эпинского дела, и я отпущу вас на волю.
"I will give it till to-morrow or any other near day that you may please to set," said I. "I would not be thought too wily; but if I gave the promise without qualification your lordship would have attained his end."	-- Я дам слово молчать до завтра или до любого ближайшего дня, который вам будет угодно назначить, -- ответил я. -- Не думайте, что это хитрость; ведь если бы я дал слово без этой оговорки, то ваша цель, милорд, была бы достигнута.
"I had no thought to entrap you," said he.	-- Я не собирался расставлять вам ловушку.
"I am sure of that," said I.	-- Я в этом уверен, -- сказал я.
"Let me see," he continued. "To-morrow is the Sabbath.	-- Дайте подумать, -- продолжал он. -- Завтра воскресенье.
Come to me on Monday by eight in the morning, and give me your promise until then."	Приходите ко мне в понедельник утром, в восемь часов, а до этого обещайте молчать.
"Freely given, my lord," said I.	-- Охотно обещаю, милорд.
"And with regard to what has fallen from yourself, I will give it for an long as it shall please God to spare your days."	А о том, что я от вас слышал, обещаю молчать, пока богу будет угодно продлевать ваши дни.