Катриона - [28]

Шрифт
Интервал

Все обстояло иначе, юный джентльмен, когда шпага была в чести, а солдатская доблесть ценилась высоко.
There came a kind of Highland snuffle out of the man that raised my dander strangely.Он растягивал слова, чуть гнусавя, как все горцы, и это почему-то меня вдруг разозлило.
"Well, Mr. Macgregor," said I, "I understand the main thing for a soldier is to be silent, and the first of his virtues never to complain."-- Мне кажется, мистер Макгрегор, -- сказал я, -что солдат прежде всего должен уметь молчать, а главная его доблесть -- никогда не жаловаться.
"You have my name, I perceive"-he bowed to me with his arms crossed-"though it's one I must not use myself.-- Я вижу, вы знаете мое имя, -- он поклонился, скрестив руки, -- хотя сам я не вправе его называть.
Well, there is a publicity-I have shown my face and told my name too often in the beards of my enemies. I must not wonder if both should be known to many that I know not."Что ж, оно достаточно известно: я никогда не прятался от своих врагов и называл себя открыто; неудивительно, если и меня самого и мое имя знают многие, о ком я никогда не слыхал.
"That you know not in the least, sir," said I, "nor yet anybody else; but the name I am called, if you care to hear it, is Balfour."-- Да, ни вы не слыхали, -- сказал я, -- ни пока еще многие другие, но если вам угодно, чтобы я назвал себя, то мое имя -- Бэлфур.
"It is a good name," he replied, civilly; "there are many decent folk that use it.-- Имя хорошее, -- вежливо ответил он, -- его носят немало достойных людей.
And now that I call to mind, there was a young gentleman, your namesake, that marched surgeon in the year '45 with my battalion."Помню, в сорок пятом году у меня в батальоне был молодой лекарь, ваш однофамилец.
"I believe that would be a brother to Balfour of Baith," said I, for I was ready for the surgeon now.-- Это, наверное, был брат Бэлфура из Байта, -сказал я; теперь уж я знал об этом лекаре.
"The same, sir," said James More. "And since I have been fellow-soldier with your kinsman, you must suffer me to grasp your hand."-- Именно, сэр, -- подтвердил Джемс Мор. -- А так как мы сражались вместе с вашим родственником, то позвольте пожать вашу руку.
He shook hands with me long and tenderly, beaming on me the while as though he had found a brother.Он долго и ласково жал мне руку, сияя так, будто нашел родного брата.
"Ah!" says he, "these are changed days since your cousin and I heard the balls whistle in our lugs."-- Ах, -- воскликнул он, -- многое изменилось с тех пор, как мы с вашим родичем слышали свист пуль!
"I think he was a very far-away cousin," said I, drily, "and I ought to tell you that I never clapped eyes upon the man."-- Он был мне очень дальним родственником, -сухо ответил я, -- и должен вам признаться, что я его никогда и в глаза не видал.
"Well, well," said he, "it makes no change.-- Ну, ну, -- сказал Джемс Мор, -- это неважно.
And you-I do not think you were out yourself, sir-I have no clear mind of your face, which is one not probable to be forgotten."Но вы сами... ведь вы, наверное, тоже сражались? Я не припомню вашего лица, хотя оно не из тех, что забываются.
"In the year you refer to, Mr. Macgregor, I was getting skelped in the parish school," said I.-- В тот год, который вы назвали, мистер Макгрегор, я бегал в приходскую школу, -сказал я.
"So young!" cries he. "Ah, then, you will never be able to think what this meeting is to me.-- Как вы еще молоды! -- воскликнул он. -- О, тогда вам ни за что не понять, что значит для меня наша встреча.
In the hour of my adversity, and here in the house of my enemy, to meet in with the blood of an old brother-in-arms-it heartens me, Mr. Balfour, like the skirling of the highland pipes!В мой горький час в доме моего врага встретить человека одной крови с моим соратником -- это придает мне мужества, мистер Бэлфур, как звуки горских волынок.
Sir, this is a sad look back that many of us have to make: some with falling tears.Сэр, многие из нас оглядываются на прошлое с грустью, а некоторые даже со слезами.
I have lived in my own country like a king; my sword, my mountains, and the faith of my friends and kinsmen sufficed for me.В своем краю я жил, как король; я любил свою шпагу, свои горы, веру своих друзей и родичей, и мне этого было достаточно.
Now I lie in a stinking dungeon; and do you know, Mr. Balfour," he went on, taking my arm and beginning to lead me about, "do you know, sir, that I lack mere ne_cess_aries?А теперь я сижу в зловонной тюрьме, и поверите ли, мистер Бэлфур, -- продолжал он, беря меня под руку и вместе со мной шагая по комнате, -поверите ли, сэр, что я лишен самого необходимого?
The malice of my foes has quite sequestered my resources.По злобному навету врагов все мое имущество конфисковано.
I lie, as you know, sir, on a trumped-up charge, of which I am as innocent as yourself.Как вам известно, сэр, меня бросили в темницу по ложному обвинению в преступлении, в котором я так же неповинен, как и вы.
They dare not bring me to my trial, and in the meanwhile I am held naked in my prison.

Еще от автора Роберт Льюис Стивенсон
Вересковый мёд

Роберт Стивенсон приобрел у нас в стране огромную популярность прежде всего, как автор известного романа «Остров сокровищ». Но он же является еще и замечательным поэтом. Поэзия Стивенсона читаема у нас меньше, чем его проза, хотя в 20-е годы XX века детские его стихи переводили Брюсов и Ходасевич, Балтрушайтис, Бальмонт и Мандельштам, но наибольшее признание получила баллада «Вересковый мед» в блестящем переводе Маршака. Поэтические произведения Стивенсона смогли пережить не только все причудливые капризы литературной моды, но и глобальные военные и политические потрясения.


Веселые молодцы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Остров сокровищ

В руки юного Джима попадает карта знаменитого флибустьера Флинта. Джим и его друзья отправляются в опасное путешествие на поиски пиратского клада. На Острове Сокровищ им пришлось пережить опасные приключения.


Странная история доктора Джекила и мистера Хайда

Перед вами – Жемчужина творческого наследия Роберта Луиса Стивенсона – легендарный, не нуждающийся в комментариях, «черный роман» «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»…Повесть «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» («Strange Case of Dr. Jekyl and Mr. Hyde») была написана в сентябре – октябре 1885 г. Первоначально автор намеревался публиковать ее частями в английском журнале «Лонгманз мэгазин», но издатель Лонгман убедил его выпустить «Странную историю» сразу в виде книги.Отдельным изданием повесть вышла в самом начале 1886 г.Первый перевод повести на русский язык вышел отдельным изданием в 1888 г.


Похищенный. Катриона

Английский писатель, шотландец по происхождению, Роберт Льюис Стивенсон (1850–1894) вошел в историю литературы не только как классик неоромантизма, автор приключенческих романов, но и как тонкий стилист, мастер психологического портрета. Романтика приключений сочетается у него с точностью в описании экзотики и подлинным историческим колоритом.Дилогия "Похищенный"-"Катриона" описывает события середины ХVIII века, связанные с борьбой шотландских сепаратистов против английского правительства.Перевод с английского О.


Клуб самоубийц

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Черное золото

В книгу поэта и прозаика Дира Туманного (Н. Панова) вошли написанные в середине 1920-х годов агитационно-приключенческие повести «Черное золото» и «Американские фашисты». В книгу также включена «поэма приключений» «Человек в зеленом шарфе».


Родная страна

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Чапаев-Чапаев

Известный художник, литератор и кинорежиссер Виктор Тихомиров рассказывает нам вполне реалистичную историю. Герой гражданской войны Василий Иванович Чапаев, лихой комдив и рубака, не погибает в реке Урал, а самым естественным образом остается жить, уходит в народ вместе со своим верным ординарцем Петькой, на поверку оказавшимся девушкой Матреной, становится сапожником, а затем начинает заниматься своим любимым делом — превратившись в киномеханика, показывает советским людям фильм братьев Васильевых про самого себя.


1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году. Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском. Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот. Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать. Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком. Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать. Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну. Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил. Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху. Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире. И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.


Горение. Книги 1,2

Новый роман Юлиана Семенова «Горение» посвящен началу революционной деятельности Феликса Эдмундовича Дзержинского. Время действия книги — 1900–1905 годы. Автор взял довольно сложный отрезок истории Российской империи и попытался показать его как бы изнутри и в то же время с позиций сегодняшнего дня. Такой объемный взгляд на события давно минувших лет позволил писателю обнажить механизм социального движения того времени, показать духовную сущность борющихся сторон. Большое место в книге отведено документам, которые характеризуют ход революционных событий в России, освещают место в этой борьбе выдающегося революционера Феликса Дзержинского.Вторая книга романа Юлиана Семенова «Горение» является продолжением хроники жизни выдающегося революционера-интернационалиста Ф.


Кольцо нибелунгов

В основу пересказа Валерия Воскобойникова легла знаменитая «Песнь о нибелунгах». Герой древнегерманских сказаний Зигфрид, омывшись кровью дракона, отправляется на подвиги: отвоевывает клад нибелунгов, побеждает деву-воительницу Брюнхильду и женится на красавице Кримхильде. Но заколдованный клад приносит гибель великому герою…