Катриона - [25]
Патриотизм не всегда нравствен в строгом смысле этого слова. | |
You might be glad of it, I think: it is your own protection; the facts are heavy against you; and if I am still trying to except you from a very dangerous place, it is in part of course because I am not insensible to your honesty in coming here; in part because of Pilrig's letter; but in part, and in chief part, because I regard in this matter my political duty first and my judicial duty only second. | Но вы, я полагаю, должны быть рады; ведь в этом ваше спасение. Факты -- серьезная улика против вас, и если я еще пытаюсь вытащить вас из пропасти, то это, конечно, отчасти потому, что мне нравится честность, которую вы доказали, явившись ко мне, отчасти из-за письма Пилрига, но главным образом потому, что в этом деле для меня на первом месте -- долг политический, а судейский долг -- на втором. |
For the same reason-I repeat it to you in the same frank words-I do not want your testimony." | По этой причине я все с той же откровенностью повторяю вам: ваши показания мне не нужны. |
"I desire not to be thought to make a repartee, when I express only the plain sense of our position," said I. "But if your lordship has no need of my testimony, I believe the other side would be extremely blythe to get it." | -- Не сочтите, милорд, мои слова за дерзость -- я только называю вещи своими именами, -- сказал я. -- Но если ваша светлость не нуждается в моих показаниях, то, вероятно, другая сторона будет чрезвычайно им рада. |
Prestongrange arose and began to pace to and fro in the room. | Престонгрэндж встал и принялся мерить шагами комнату. |
"You are not so young," he said, "but what you must remember very clearly the year '45 and the shock that went about the country. | -- Вы уже не дитя, -- сказал он, -- вы должны ясно помнить сорок пятый год и мятежи, охватившие всю страну. |
I read in Pilrig's letter that you are sound in Kirk and State. | В письме Пилрига говорится, что вы верный сын церкви и государства. |
Who saved them in that fatal year? | Кто же спас их в тот роковой год? |
I do not refer to His Royal Highness and his ramrods, which were extremely useful in their day; but the country had been saved and the field won before ever Cumberland came upon Drummossie. | Я не говорю о его королевском величестве и солдатах, которые в свое время внесли немалую лепту; но страна была спасена, а сражение было выиграно еще до того, как Кемберленд захватил Драммосси. |
Who saved it? | Кто же ее спас? |
I repeat; who saved the Protestant religion and the whole frame of our civil institutions? | Я еще раз спрашиваю, кто спас протестантскую веру и наше государство? |
The late Lord President Culloden, for one; he played a man's part, and small thanks he got for it-even as I, whom you see before you, straining every nerve in the same service, look for no reward beyond the conscience of my duties done. | Во-первых, покойный президент Каллоден; он был истинным героем, но благодарности так и не дождался; вот и я тоже -- я все свои силы отдаю тому же делу и не жду иной награды, кроме сознания исполненного долга. |
After the President, who else? | Кто же еще, кроме президента? |
You know the answer as well as I do; 'tis partly a scandal, and you glanced at it yourself, and I reproved you for it, when you first came in. | Вы знаете не хуже меня, это человек, о котором нынче злословят, вы сами намекнули на это в начале нашей беседы, и я вас пожурил. |
It was the Duke and the great clan of Campbell. | Итак, это герцог и великий клан Кемпбеллов. |
Now here is a Campbell foully murdered, and that in the King's service. | И вот один из Кемпбеллов подло убит во время несения королевской службы. |
The Duke and I are Highlanders. | Герцог и я -- мы оба горцы. |
But we are Highlanders civilised, and it is not so with the great mass of our clans and families. | Но мы горцы цивилизованные, чего нельзя сказать о наших кланах, о наших многочисленных сородичах. |
They have still savage virtues and defects. | В них еще сохранились добродетели и пороки дикарей. |
They are still barbarians, like these Stewarts; only the Campbells were barbarians on the right side, and the Stewarts were barbarians on the wrong. | Они еще такие же варвары, как и эти Стюарты; только варвары Кемпбеллы стоят за правое дело, а варвары Стюарты -- за неправое. |
Now be you the judge. | Теперь судите сами. |
The Campbells expect vengeance. | Кемпбеллы ждут отмщения. |
If they do not get it-if this man James escape-there will be trouble with the Campbells. | Если отмщения не будет, если ваш Джемс избегнет кары, Кемпбеллы возмутятся. |
That means disturbance in the Highlands, which are uneasy and very far from being disarmed: the disarming is a farce. . ." | А это означает волнения во всей горной Шотландии, которая и без того неспокойна и далеко не разоружена: разоружение -- просто комедия... |
"I can bear you out in that," said I. | -- Могу это подтвердить, -- сказал я. |
"Disturbance in the Highlands makes the hour of our old watchful enemy," pursued his lordship, holding out a finger as he paced; "and I give you my word we may have a '45 again with the Campbells on the other side. |
Роберт Стивенсон приобрел у нас в стране огромную популярность прежде всего, как автор известного романа «Остров сокровищ». Но он же является еще и замечательным поэтом. Поэзия Стивенсона читаема у нас меньше, чем его проза, хотя в 20-е годы XX века детские его стихи переводили Брюсов и Ходасевич, Балтрушайтис, Бальмонт и Мандельштам, но наибольшее признание получила баллада «Вересковый мед» в блестящем переводе Маршака. Поэтические произведения Стивенсона смогли пережить не только все причудливые капризы литературной моды, но и глобальные военные и политические потрясения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В руки юного Джима попадает карта знаменитого флибустьера Флинта. Джим и его друзья отправляются в опасное путешествие на поиски пиратского клада. На Острове Сокровищ им пришлось пережить опасные приключения.
Перед вами – Жемчужина творческого наследия Роберта Луиса Стивенсона – легендарный, не нуждающийся в комментариях, «черный роман» «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»…Повесть «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» («Strange Case of Dr. Jekyl and Mr. Hyde») была написана в сентябре – октябре 1885 г. Первоначально автор намеревался публиковать ее частями в английском журнале «Лонгманз мэгазин», но издатель Лонгман убедил его выпустить «Странную историю» сразу в виде книги.Отдельным изданием повесть вышла в самом начале 1886 г.Первый перевод повести на русский язык вышел отдельным изданием в 1888 г.
Английский писатель, шотландец по происхождению, Роберт Льюис Стивенсон (1850–1894) вошел в историю литературы не только как классик неоромантизма, автор приключенческих романов, но и как тонкий стилист, мастер психологического портрета. Романтика приключений сочетается у него с точностью в описании экзотики и подлинным историческим колоритом.Дилогия "Похищенный"-"Катриона" описывает события середины ХVIII века, связанные с борьбой шотландских сепаратистов против английского правительства.Перевод с английского О.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу поэта и прозаика Дира Туманного (Н. Панова) вошли написанные в середине 1920-х годов агитационно-приключенческие повести «Черное золото» и «Американские фашисты». В книгу также включена «поэма приключений» «Человек в зеленом шарфе».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Известный художник, литератор и кинорежиссер Виктор Тихомиров рассказывает нам вполне реалистичную историю. Герой гражданской войны Василий Иванович Чапаев, лихой комдив и рубака, не погибает в реке Урал, а самым естественным образом остается жить, уходит в народ вместе со своим верным ординарцем Петькой, на поверку оказавшимся девушкой Матреной, становится сапожником, а затем начинает заниматься своим любимым делом — превратившись в киномеханика, показывает советским людям фильм братьев Васильевых про самого себя.
Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году. Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском. Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот. Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать. Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком. Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать. Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну. Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил. Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху. Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире. И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.
Новый роман Юлиана Семенова «Горение» посвящен началу революционной деятельности Феликса Эдмундовича Дзержинского. Время действия книги — 1900–1905 годы. Автор взял довольно сложный отрезок истории Российской империи и попытался показать его как бы изнутри и в то же время с позиций сегодняшнего дня. Такой объемный взгляд на события давно минувших лет позволил писателю обнажить механизм социального движения того времени, показать духовную сущность борющихся сторон. Большое место в книге отведено документам, которые характеризуют ход революционных событий в России, освещают место в этой борьбе выдающегося революционера Феликса Дзержинского.Вторая книга романа Юлиана Семенова «Горение» является продолжением хроники жизни выдающегося революционера-интернационалиста Ф.
В основу пересказа Валерия Воскобойникова легла знаменитая «Песнь о нибелунгах». Герой древнегерманских сказаний Зигфрид, омывшись кровью дракона, отправляется на подвиги: отвоевывает клад нибелунгов, побеждает деву-воительницу Брюнхильду и женится на красавице Кримхильде. Но заколдованный клад приносит гибель великому герою…