Катриона - [17]
| У дверей стояла оседланная лошадь хозяина; он принял меня в своем кабинете, среди множества ученых книг и музыкальных инструментов, ибо он был не только серьезным философом, но и неплохим музыкантом. | |
| He greeted me at first pretty well, and when he had read Rankeillor's letter, placed himself obligingly at my disposal. | Он сердечно поздоровался со мной и, прочитав письмо Ранкилера, любезно сказал, что он к моим услугам. |
| "And what is it, cousin David!" said he-"since it appears that we are cousins-what is this that I can do for you! | -- Но что же, родич мой Дэвид, -- ведь мы с вами, оказывается, двоюродная родня? что же я могу для вас сделать? |
| A word to Prestongrange! | Написать Престонгрэнджу? |
| Doubtless that is easily given. | Разумеется, это мне нетрудно. |
| But what should be the word?" | Но что я должен написать? |
| "Mr. Balfour," said I, "if I were to tell you my whole story the way it fell out, it's my opinion (and it was Rankeillor's before me) that you would be very little made up with it." | -- Мистер Бэлфур, -- сказал я, -- если бы я поведал вам всю свою историю с начала до конца, то мне думается -- и мистер Ранкилер того же мнения, -- что вам она пришлась бы не по душе. |
| "I am sorry to hear this of you, kinsman," says he. | -- Очень прискорбно слышать это от родственника, -- сказал он. |
| "I must not take that at your hands, Mr. Balfour," said I; "I have nothing to my charge to make me sorry, or you for me, but just the common infirmities of mankind. | -- Поверьте, я не заслужил этих слов, мистер Бэлфур, -- сказал я. -- На мне нет такой вины, которая была бы прискорбна для меня, а из-за меня и для вас -- разве только обыкновенные человеческие слабости. |
| 'The guilt of Adam's first sin, the want of original righteousness, and the corruption of my whole nature,' so much I must answer for, and I hope I have been taught where to look for help," I said; for I judged from the look of the man he would think the better of me if I knew my questions. {11} "But in the way of worldly honour I have no great stumble to reproach myself with; and my difficulties have befallen me very much against my will and (by all that I can see) without my fault. | "Первородный грех Адама, недостаток прирожденной праведности и испорченность моей натуры" -- вот мои грехи, но меня научили, где искать помощи, -- добавил я, так как, глядя на этого человека, решил, что произведу на него лучшее впечатление, если докажу, что знаю катехизис. -- Но если говорить о мирской чести, то против нее у меня нет больших прегрешений, и мне не в чем себя упрекнуть; а в трудное положение я попал против своей воли и, насколько я понимаю, не по своей вине. |
| My trouble is to have become dipped in a political complication, which it is judged you would be blythe to avoid a knowledge of." | Беда моя в том, что я оказался замешанным в сложное политическое дело, о котором, как мне говорили, вам лучше не знать. |
| "Why, very well, Mr. David," he replied, "I am pleased to see you are all that Rankeillor represented. | -- Что же, отлично, мистер Дэвид, -- ответил он. -- Рад, что вы оказались таким, как описал вас Ранкилер. |
| And for what you say of political complications, you do me no more than justice. | А что касается политических дел, то вы совершенно правы. |
| It is my study to be beyond suspicion, and indeed outside the field of it. | Я стараюсь быть вне всяких подозрений и держусь подальше от политики. |
| The question is," says he, "how, if I am to know nothing of the matter, I can very well assist you?" | Одного лишь не пойму: как я могу оказать вам помощь, не зная ваших обстоятельств. |
| "Why sir," said I, "I propose you should write to his lordship, that I am a young man of reasonable good family and of good means: both of which I believe to be the case." | -- Сэр, -- сказал я, -- достаточно, если вы напишете его светлости Г енеральному прокурору, что я молодой человек из довольно хорошего рода и с хорошим состоянием -- и то и другое, по-моему, соответствует истине. |
| "I have Rankeillor's word for it," said Mr. Balfour, "and I count that a warran-dice against all deadly." | -- Так утверждает и Ранкилер, -- сказал мистер Бэлфур, -- а это Для меня самое надежное ручательство. |
| "To which you might add (if you will take my word for so much) that I am a good churchman, loyal to King George, and so brought up," I went on. | -- Можно еще добавить (если вы поверите мне на слово), что я верен англиканской церкви, предан королю Георгу и в таком духе был воспитан с детства. |
| "None of which will do you any harm," said Mr. Balfour. | -- Все это вам не повредит, -- заметил мистер Бэлфур. |
| "Then you might go on to say that I sought his lordship on a matter of great moment, connected with His Majesty's service and the administration of justice," I suggested. | -- Затем, вы можете написать, что я обращаюсь к его светлости по чрезвычайно важному делу, связанному со службой его величеству и со свершением правосудия. |
| "As I am not to hear the matter," says the laird, "I will not take upon myself to qualify its weight. | -- Так как вашего дела я не знаю, -- сказал мистер Бэлфур, -- то не могу судить, сколь оно значительно. |
Роберт Стивенсон приобрел у нас в стране огромную популярность прежде всего, как автор известного романа «Остров сокровищ». Но он же является еще и замечательным поэтом. Поэзия Стивенсона читаема у нас меньше, чем его проза, хотя в 20-е годы XX века детские его стихи переводили Брюсов и Ходасевич, Балтрушайтис, Бальмонт и Мандельштам, но наибольшее признание получила баллада «Вересковый мед» в блестящем переводе Маршака. Поэтические произведения Стивенсона смогли пережить не только все причудливые капризы литературной моды, но и глобальные военные и политические потрясения.
В руки юного Джима попадает карта знаменитого флибустьера Флинта. Джим и его друзья отправляются в опасное путешествие на поиски пиратского клада. На Острове Сокровищ им пришлось пережить опасные приключения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами – Жемчужина творческого наследия Роберта Луиса Стивенсона – легендарный, не нуждающийся в комментариях, «черный роман» «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»…Повесть «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» («Strange Case of Dr. Jekyl and Mr. Hyde») была написана в сентябре – октябре 1885 г. Первоначально автор намеревался публиковать ее частями в английском журнале «Лонгманз мэгазин», но издатель Лонгман убедил его выпустить «Странную историю» сразу в виде книги.Отдельным изданием повесть вышла в самом начале 1886 г.Первый перевод повести на русский язык вышел отдельным изданием в 1888 г.
Английский писатель, шотландец по происхождению, Роберт Льюис Стивенсон (1850–1894) вошел в историю литературы не только как классик неоромантизма, автор приключенческих романов, но и как тонкий стилист, мастер психологического портрета. Романтика приключений сочетается у него с точностью в описании экзотики и подлинным историческим колоритом.Дилогия "Похищенный"-"Катриона" описывает события середины ХVIII века, связанные с борьбой шотландских сепаратистов против английского правительства.Перевод с английского О.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что такое галут? Об этом впервые на русском языке рассказывает уникальная книга, объединившая многообразный еврейский мир и собравшая все неизвестное о еврейской жизни в ста странах. Калейдоскоп событий, удивительных героев, архивной информации, трагических историй и забавных фактов позволит читателю увидеть прошлое и настоящее народа, более двух тысяч лет рассеянного по всему свету.
Биологическое оружие пытались применять еще в древнем Риме, когда при осаде городов за крепостные стены перебрасывались трупы умерших от чумы, чтобы вызвать эпидемию среди защитников. Аналогичным образом поступали в средневековой Европе. В середине 1920-х, впервые в мире, группа советских бактериологов приступило к созданию биологического оружия. Поздним летом 1942 года оно впервые было применено под Сталинградом. Вторая попытка была в 1943 году в Крыму. Впрочем, Сталин так и не решился на его масштабное использование.
В 2016 году Центральный архив ФСБ, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив разрешили (!) российско-американской журналистке Л. Паршиной и французскому журналисту Ж.-К. Бризару ознакомиться с секретными материалами. Авторы, основываясь на документах и воспоминаниях свидетелей и проведя во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье (исследовал останки Жанны Д’Арк, идентифицировал череп Генриха IV и т. п.) официальную экспертизу зубов Гитлера, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом. О том, как, где и когда умер Гитлер, читайте в книге! Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Ирландский рыцарь Кормак Фицджеффри вернулся в государства крестоносцев на Святой Земле и узнал, что его брат по оружию предательски убит. Месть — вот всё, что осталось кельту: виновный в смерти его друга умрет, будь он даже византийским императором.