Катриэль - [24]

– Зашибитлз! – удивилась Катя. – А зачем столько дверей?

– Эта комната была построенная самой первой. Она основанная. Отсюда можно попасть в любую другую.

– Что прямо в любую другую комнату этой гостиницы?

Улимор привычно прокрутил черный ус.

– Я имел в виду любую другую.

Кате идея эта понравилась. – Что, прямо в любую существующую комнату?

– Совершенно точно. Отсюда и желание магистериума закрыть эту гостиницу. Понимаешь, на сколько, это может быть опасно.

– А что, собираешься ты на работу, открыл нужную дверь и уже там. Открыл другую, и уже дома. Очень удобно.

– На самом деле, всегда есть подвох. Правильно?

Катя улыбнулась. Так любил говорить ее дедушка. Улыбка быстро сошла с лица. Девушка вспомнила, что сегодня в двенадцать его похороны и ей обязательно нужно там быть.

– А сколько время сейчас?

Улимор посмотрел на часы. – Половина двенадцатого.

– Капец! – Как обычно выругалась девушка. – Я же опаздываю. Сегодня похороны моего деда. Как отсюда выйти? – Катя обвела взглядом многочисленные двери.

– О, мне очень жаль, – понимающе произнес Улимор. – Скажи куда тебе нужно, а я покажу дверь.

Катя пожала плечами. – Не знаю. Домой. Нет, может сразу на кладбище.

– Ты проснулась! Наконец, – донесся звонкий голос и через секунду Катю заключили в дружеские объятия. Рыжий книгочей широко улыбался. – Слушай эта гостиницы настоящая находка. За те дни, что ты проспала, я кого только здесь не встретил. Столько магии в одном месте. Удивительно, что магистериум не закрыл ее. Они убеждают всех, что магии нет. Но тут ее столько! Пойдем, я покажу тебе троллей.

– Троллей? Марк, давай не сейчас, – произнесла Катя, как вдруг на нее будто в очередной раз вылили ведро воды. – Подожди–ка. Сколько дней я проспала?

— Почти неделю, – ответил книгочей.

– Шесть дней, – уточнил Улимор.

Катя плюхнулась на стоявшее рядом с окном кресло.

– Как шесть?

– На борьбу с недугом у тебя ушло много сил, понадобилось несколько дней, что бы их восстановить. – Объяснил господин Харвенкус.

– Если так, то это значит… – тихо произнесла Катя.

– Ты опоздала на похороны своего деда? – Догадавшись, произнес Улимор.

– Причем на неделю, – если бы Катя была одна, то скорее всего она возмущенно вскрикнула, ибо терпеть не могла, когда что–либо выходило из–под ее контроля.

– Как это так? – Удивился Марк и подошел к той, которую уже считал своим другом. – Что же ты раньше не сказала?

– Когда Марк?

Книгочей виновато поджал губы.

– Ну да верно. Сожалею, что так получилось.

Катя вдруг рассердилась. – Конечно, в моем положении только и остается что сожалеть! Причем обо всем. Можно начинать, прямо с моего рождения. Капец какой–то…

Марк и Улимор переглянулись. Было ясно, что девушке тяжело и навряд ли, хоть одно из устных утешений облегчит ее боль. Катя встала и подошла к окну. За мутными стеклами в уютном дворе росло большое дерево. Ветки тихо перешептывались, печально свисая до самой земли.

– «Какое большое» – подумала девушка.

Дерево медленно увядало, и ни один из известных способов не мог его спасти.

В комнату тихо вошли Нэльс и Ольга. Фонарщик хотел что–то произнести, но книгочей кивком остановил его.

Несколько минут в комнате царила скорбная тишина. Никто кроме хозяйки этого безмолвия не решался его нарушить.

Катя еще какое–то время смотрела на большое дерево, но потом повернулась и оглядела всех присутствующих.Девушка ни когда не относилась к числу тех людей, для которых результатом шага вперед являлся, увесистый пинок в зад. Но очень часто именно серьезные промахи, которые она совершала, стремительно продвигали ее жизнь вперед.

– Ладно. Есть вещи, которые невозможно исправить. – Она вздохнула и обратилась к длинноносому лекарю. – Я, пожалуй, должна сказать вам спасибо. Да и тебе Нэльс тоже.

Фонарщик учтиво поклонился.

– Спасибо вам. Если будет что–то, что бы я смогла для вас сделать, то… легко. – Девушка убрала с лица красную прядь и посмотрела на фонарщика. – Не люблю быть кому–то должна.

Марк улыбнулся и почесал подбородок.

– Говоришь так, будто прощаешься. Но не уверен, что мы четверо скоро расстанемся. Давай мы с тобой пойдем.

Девушка посмотрела на книгочея. – Куда?

— Это ничего, что ты опоздала на похороны своего деда. Такие уж были обстоятельства. А мы прямо сейчас, пойдем на его могилу. Главное ведь то, что ты помнишь.

– Я тоже его помню, – вдруг произнесла блондинка. – Твой дед был хорошим человеком, хоть и сумасшедшим немного. Правда я маленькой была, когда его последний раз видела.

Катя усмехнулась.

– Да я и сама была маленькой.

– Есть вещи, которые нельзя изменить, – повторил Улимор. – Если решили идти, скажите куда, а я открою вам дверью.

Катя кивнула. – Хорошо, я буду рада, если вы все со мной пойдете. Так веселее будет. На кладбище все–таки идем, – отшутилась она.

– Договорились, – согласился Нэльс. Хотя его совсем не устраивала перспектива разгуливания по городу, зная, что за ними будит охотиться безжалостный монстр. Но он был солидарен с чувствами первого хранителя и уважал ее права. – Идемте собирать вещи.

Марк и Ольга вылетели из комнаты, громко хлопнув дверью.

– Кать, останься здесь. Я принесу твой рюкзак, – произнес Нэльс и вышел за остальными.