Католическая церковь в России (конец IX – начало XXI вв.). - [33]

Вступив в Орден Иезуитов, Ладыженский принял монашеский сан и в 1733 году стал священником в Вильне. Там же, в Польше, его и настигла карающая рука российского правосудия. Он был арестован поручиком Дубровиным, Алексею вменялось в вину, что в Европе он «оставя закон православный греческого исповедания, принял римский» [254].

В начале 1736 г. король Польши неоднократно обращался к императрице Анне с требованием освободить Ладыженского. Главный министр польского короля Брюль в письмах к русскому послу в Польше Кейзерлингу настаивал на освобождении иезуита, «арестованного в нарушение прав человека на иностранной земле» [255].

Несмотря на заступничество высокопоставленных лиц, Ладыженский был для дальнейших допросов доставлен в Петербург. Дело подследственного рассматривалось в 1736-1737 годах высочайшим судом. Нельзя обойти вниманием того обстоятельства, как «русский иезуит» держался на допросах. Известно, что он не чувствовал себя виноватым [256], демонстрируя тем самым, что смена религиозного вероисповедания им была произведена не под влиянием сиюминутного чувства, а полностью в здравом уме, трезвой памяти и абсолютно сознательно. Кроме того, защищаясь на допросах, он мужественно отстаивал догматы Католической веры, пытаясь убедить судей в своей правоте. Впрочем, государственную машину судопроизводства, Ладыженскому так и не удалось побороть.

Императрица Анна Иоанновна подписала Ладыженскому следующий приговор: «учинить ему в Синоде публичное нещадное наказание шелепами и по наказании, сняв с него езувитскую одежду, приставить к нему крепчайший караул и того ж часа, не давая ему ни с кем разговаривать, отослать за тем крепким караулом в военную коллегию для определения в солдаты в отдаленный гарнизон в Сибирь» [257].

О дальнейшей судьбе осуждённого нет достоверных сведений. По одним источникам, очевидно близким к православному духовенству, он в конце-концов вернулся в лоно РПЦ и стал под конец своей жизни в ссылке православным монахом, другие же источники утверждают, что Ладыженский был до конца крепок в своих убеждениях и оставался предан своим обетам, данным Господу в Ордене Иезуитов до конца своих дней. Существует так же третья точка зрения, согласно которой «русский иезуит» всё-таки под конец жизни вернулся в православие, однако это возвращение было продиктовано не чистосердечным раскаянием, а – желанием больного, измученного ссылкой человека избавиться от военной службы. Последняя версия видится автору этой книги наиболее правдоподобной.

Очевидно, что «русский иезуит» Алексей Ладыженский был не единственным представителем русского дворянства XVIII века, перешедшим из Православия в Католичество. Но, к сожалению, из-за преследований властей такие случаи в основном оставались тайными и до широкой общественности не доходили. Впрочем, о некоторых фактах смены религиозных взглядов русских дворян нам всё-таки известно. В этом плане показательна история князя Михаила Алексеевича Голицына (1687-1775).

Голицын, так же как и Ладыженский, был отправлен за границу на обучение. Долго жил в Италии, где женился на итальянке и осуществил переход в католичество. По возвращению в Россию, в наказание за вероотступничество, был насильственно сделан шутом при Анне Иоанновне. Так как в его обязанности входило подавать квас императрице, то ему была дано уничижительное прозвище «квасник». Существует мнение, что князь избрал себе роль шута добровольно, ибо шутовскому колпаку у него была только одна альтернатива – как и у Алексея Ладыженского – дорога в Сибирь.

Голицын был насильно женат императрицей на Евдокии Ивановне Бужениновой (1710-1742). В.А. Нащокин (1707-ок.1761) в своих «Записках» оставил описание этой свадьбы: «Да тогож 1740 году была куриозная свадьба. Женился князь Голицын, который тогда имел новую фамилию Квасник, для которой свадьбы собраны были всего государства разночинцы и разноязычники, самаго подлаго народа, то есть Вотяки, Мордва,Черемиса, Татары, Калмыки, Самоеды и их жёны, и прочие народы с Украины, и следующие стопам Бахусовым и Венериным, в подобном тому убранстве, и с криком для увеселения той свадьбы. А ехали мимо дворца. Жених с невестою сидел в сделанной нарочно клетке, поставленной на слоне, а прочий свадебной поезд вышеписанных народов, с принадлежащею каждому роду музыкалиею и разными игрушками, следовал на оленях, на собаках, на свиньях» [258].

Эта шутовская свадьба так же описана в «Ледяном доме» И.И. Лажечникова. Роман «Ледяной дом» – один из лучших русских исторических романов, изображающих мрачную эпоху царствования императрицы Анны Иоанновны, временщика Бирона, получившее название «бироновщина».

Вступившая на российский престол после Анны Иоанновны следующая императрица – Елизавета Петровна упразднила должность придворных шутов. Поэтому князь был освобождён от своих шутовских обязанностей и доживал последние годы жизни в принадлежащих его семье поместьях под Москвой. Помимо Голицына шутовской колпак за вероотступничество достался так же графу Алексею Петровичу Апраксину (ск. в конце 1730-х гг.). Алексей Петрович приходился зятем князю Голицыну, и, по мнению историка Н. Костомарова, перешёл в католическую веру под влиянием своего родственника