Католическая церковь и русское православие. Два века противостояния и диалога. - [40]
Очень скоро появились и другие ответы, не столь полемичные и более внимательные к истинному духу Litterae ad Orientates Пия IX. Эхо инициативы римского понтифика достигло всех уголков православного мира.
Одним из первых в дискуссию вступил Александр Скарлатович Стурдза, который еще в 1816 году, под сенью Священного союза и по поручению царя Александра I, полемизировал с Жозефом де Местром в Considerations sur la doctrine et lʹespirt de lʹEglise orthodoxe (Размышления о учении и духе Православной церкви). В 1849 году в Афинах выходит его Le double parallèle ou lʹEglise en présence de la papauté (Двойная параллель, или Церковь перед лицом папства). Сравнив позиции по вопросу единства христиан, выраженные в римском и константинопольском документах, он, претендуя на беспристрастность, обращается к рассмотрению общественного мнения на Западе — взглядов, бытующих среди людей образованных, но не слишком осведомленных в религиозных материях.
Стурдза начинает с впечатляющего сравнения церкви с памятником светской архитектуры, состоящим из «двух разных зданий: одно из них сохраняет те же материалы, тот же стиль и те же украшения, которые присущи их общей основе; другое, более пышное, принципиально отличается от нее во внутреннем убранстве... Однако необходимо решить, где стоит печать архитектора, какое из зданий верно изначальному плану... Таков образ церквей Востока и Запада в девятнадцатом веке».
Таким образом, первоначальное единство, по мнению Стурдзы, еще не вполне исчезло: фундамент вселенской Церкви остался неизменным, хотя на нем и выросли два разных здания. И если в богословских вопросах он полностью присоединяется к позиции Православной церкви, то в конце он не вполне отвергает католичество, как это делают в своем послании православные патриархи. В основе его работы лежит все-таки тот же унионистский дух, который выражен в Litterae ad Orientales Пия IX, с кем Стурдза разделяет надежды на христианское единство.
Подобный характер труда Стурдзы был отмечен одним из наиболее заметных и в то же время противоречивых общественных и духовных деятелей России начала XIX века Петром Яковлевичем Чаадаевым. Особая чуткость к религиозным вопросам и склонность к западничеству, окрашенная симпатиями к католичеству, позволили ему оценить положительные аспекты католического мира, в частности активное «присутствие» церкви в современном обществе, по сравнению с призывами Православной церкви к сдержанности.
Труд Стурдзы стал для него важным элементом разъяснительной работы, поскольку Чаадаев чувствовал себя обязанным сыграть роль, по меньшей мере, посредника между древним Римом и новым, православным. В недатированном письме, написанном между 1849 и 1850 годами и адресованном Н. П. (может быть, это Наталья Петровна, жена его «заклятого друга» славянофила И. В. Киреевского), Чаадаев просит ее сохранить у себя «Окружное послание на несколько дней». Он продолжает: «Я прочел статью Стурдзы, она заставила меня открыть новые его аспекты». Он не говорит, какие именно, но можно предположить, что благодаря этому сочинению Чаадаев открыл для себя проблему объединения церквей, лучше уяснив определенные религиозные аспекты православия, к которым раньше он относился более сурово и полемично.
В России, а особенно в стане славянофилов, ответ восточных патриархов вызвал исключительно одобрительную реакцию. Так, Алексей Степанович Хомяков испытал полное удовлетворение, узнав о таком быстром и единодушном ответе, направленном в Рим от имени всего православного мира. Оценивая происходящее, он чутко отреагировал не только на религиозный, но и на политический аспект взаимоотношений с Римом. События марта 1848 года в Вене и Париже, а также кризис папства, он в целом интерпретирует как несомненный признак упадка Запада. «Падение Австрии, — пишет он 17 марта 1848 года в письме своему другу А. Н. Попову, — или, лучше сказать, распадение ее, уже совершилось или совершается. Папа, раскачав Италию и пустив в ход силы, неподведомственные ему, сидит себе в уголке Рима, грустненький и слабенький. Папство Пия идет туда же, куда карлова империя — в исторический архив. Туда же за ними отправились протестантство и католицизм. Поле чисто. Православие на мировом череду. Славянские племена на мировом череду. Минута великая, предугаданная, но не приготовленная нами».
Подобная «вера» в неизбежное и блестящее будущее православной религии и славянских «племен» присутствует в многочисленных отзывах на Litterae ad Orientates Пия IX, которые возникали по всему православному миру. Она вновь приобрела жизненную силу после долгого периода застоя, и это стало неожиданностью для всех — и для католиков, и Апостольского Престола, который, будучи слишком обременен иллюзиями и располагая неточной информацией, не ожидал столь быстрого, резкого и единодушного ответа, и для самих представителей религиозного мира России. Они, находясь под впечатлением условий существования угнетаемых турками православных славян Балкан, веками считали «Святую Русь» истинным центром православия и относились к другим православным церквам если не презрительно, то, по крайней мере, высокомерно, считая, что те переживают упадок богословия, дисциплины и нравственности.
