Католическая церковь и русское православие. Два века противостояния и диалога. - [38]
Наконец, в духе унионистской, светской традиции Пий IX гарантирует полное сохранение иерархии во всех ее чинах и во всем ее достоинстве, «чтобы эти священники сохраняли свои титулы и связанное с ними достоинство, а также чтобы для защиты и распространения богопочитания, подобающего Католической церкви, Мы пользовались их трудами не в меньшей степени, чем трудами остального восточно-католического духовенства»>.
Итак, начатые, по меньшей мере, с неудачных рассуждений о якобы существующем среди православных расколе, Litterae ad Orientales от 6 января 1848 года завершаются в несомненно примирительном тоне, выражая чувство истинного братства всех христиан. Вместе с Обращением от 28 апреля того же года и отводом папских войск из области Венето они свидетельствуют о первом серьезном ударе, нанесенном по светскому характеру власти понтифика, о возвращении к истинным источникам религиозной миссии папства и Католической церкви на фоне серьезных политических и социальных волнений.
Однако необходимо с горечью признать, что в православном мире Litterae ad Orientales приняли если не агрессивно, то, по крайней мере, неприязненно.
Возможность обнародовать папский документ представилась, когда монсеньор Инноченцо Феррьери предпринял путешествие в Константинополь в качестве одновременно и чрезвычайного посла Святого Престола, и апостольского визитатора на Востоке. Ему было поручено завершить начавшиеся в Риме переговоры об открытии апостольского представительства в турецкой столице. Он прибыл в Константинополь 16 января 1848 года на военном пароходе «Триполи», предоставленном в распоряжение Святого Престола сардинским королем Карлом Альбертом.
В Риме, в Государственном секретариате, не скрывали, что монсеньора Феррьери ожидают серьезные сложности в исполнении его миссии. Первой и главной среди них считали «ту, которая проистекает из самого устройства оттоманского правительства. Оно считает, что христиане во всех общественных делах разделены согласно своим народам и обрядам и подчиняются каждый своему светскому главе. Он и отвечает за этот народ перед правительством, от которого получает поддержку в исполнении разумных просьб». Действительно, именно такая система сложилась на Балканах с тех пор, как там установилась турецкая власть. В теократической Оттоманской империи именно главы религиозных общин воспринимались как гражданские правители подчиненных народов, или этнархи, и именно они несли ответственность за их верность султану. В этих условиях назначение папского представителя «создало бы» значительные «трения» в среде религиозных и национальных деятелей. Нельзя также забывать и о том, что великие державы — Франция и Австрия — были бы весьма обеспокоены тем, что появление представителя Апостольского Престола, пусть и не имеющего дипломатического статуса, ослабит их претензии на статус «протектора» империи. К тому же эта инициатива «без всякого сомнения встретила бы противодействие России, которая имеет достаточное влияние при этом дворе».
В действительности же и Святой Престол, и Высокую Порту интересовала не столько форма, сколько содержание. Таким образом, можно было легко достичь компромисса, оставив в Константинополе не нунция, но апостольского делегата, не имеющего дипломатического статуса.
После беседы с министром иностранных дел Али-пашой монсеньор Феррьери предлагает кардиналу Антонелли выбрать монсеньора Валерга, латинского патриарха Иерусалима, большого знатока восточных нравов и обычаев.
«Кроме того, — пишет апостольский визитатор, — перед моими глазами прошли бесчисленные запутанные вопросы, ежедневно возникающие в связи со святыми местами Палестины и претензиями раскольников-греков, которые, открыто поддерживаемые и защищаемые Россией, продолжают их незаконно захватывать. Чтобы успешно защитить права латинян перед Портой, необходимо составить топографический план этих мест и предоставить документы, подтверждающие право на владение ими. Кто бы мог сделать это с надеждой на успех, как не патриарх Иерусалима, которому хорошо известны те места и который может сам ознакомиться с этими документами? Нельзя строить никаких иллюзий: и греки, и Россия не хотят ничего другого, кроме как с помощью хитрости, уловок и взяток вытеснить латинян из Палестины. Того же мнения придерживается и французский посол...»
Дипломатическая часть миссии Феррьери была весьма успешной. Высокая Порта согласилась принять в Константинополе апостольского делегата без признания за ним «дипломатического статуса». Он должен был «в Оттоманской империи опекать интересы католической религии и тех подданных, которые к ней принадлежат».
Совсем других результатов Феррьери добился на чисто религиозной почве. В инструкции Конгрегации по распространению веры, очень близко повторявшей все те же Litterae ad Orientates, которые следовало с осторожностью распространять на Востоке, ему «в особенности рекомендовалось способствовать воссоединению раскольников и еретиков, разузнавая для этой цели настроения отдельных прелатов и следуя предписаниям Святого Престола в том, чтобы не отступаясь ни на шаг от твердой веры, проявлять максимальную снисходительность в вопросах дисциплины и обрядов». Подписанная кардиналом Дж. Ф. Франсони, префектом Конгрегации по распространению веры, и монсеньором Алессандро Барнабо, заместителем государственного секретаря, эта инструкция обязывала Феррьери совершать апостольские визиты во все церкви — «как в латинские, так и других обрядов». Однако визитации так и не состоялись, поскольку Феррьери был отозван в Рим в связи с обострением ситуации в Италии
