Катилинарии. Пеплум. Топливо - [66]
– Бред какой-то!
– Если мы действительно существуем в той системе, которую вы мне описали, значит, у меня есть верное средство против вас. Вы, может, и выдающийся ученый, Цельсий, но в беседе вы новичок, вы безоружны. Вы позволяете себе говорить то, что может вам навредить. Я знаю достаточно, чтобы разрушить вашу карьеру.
– Вам не представится случай сделать разоблачение. Вы скорее умрете.
– Мой труп станет большой обузой. Чем вы объясните необходимость этого убийства? Жаль портить блестящую карьеру из-за рабыни вроде меня.
– Если вас еще хоть ненадолго оставить в живых, пострадает мое психическое здоровье.
– Безусловно. И очень скоро, судя по вашему раздражению.
– Замолчите, или я немедленно вас прикончу!
– Есть гораздо более удобный способ избавиться от меня. Верните меня в 1995 год, и вам не придется избавляться от трупа. Вам будет легко найти предлог для моей отправки, скажете, что у меня заразная болезнь.
– У вас действительно заразная болезнь! Чем больше я с вами говорю, тем я ближе к истерике.
– Так-то лучше.
– Знаете, мне хотелось бы кое-что спросить. Вы нарочно это делаете?
– Что именно?
– Раздражаете меня?
– Когда я хочу кого-то вывести из себя, мне всегда это удается.
– Да, опасное оружие.
– И прогресс против него бессилен.
– Удивляюсь, почему вы им не воспользовались, чтобы отправить меня в Главное Хранилище, когда хотели узнать, есть ли там ваши книги.
– В конечном счете я предпочитаю не знать об этом. Если бы мне вдруг вздумалось писать для вечности, я бы, наверное, стала такой же напыщенной, как вы.
– После вашего ухода я посмотрю.
– Что посмотрите?
– Схожу в Главное Хранилище. Посмотрю за Нотмором. Мало ли что.
– А… если там окажется моя книга, вы ее прочтете?
– Вероятно.
– Ушам не верю! Вы заинтересовались моими книжками?
– Ни в малейшей степени. Просто хочу проверить, раздражают ли меня ваши сочинения так же, как вы сами.
– Вы мазохист, Цельсий.
– Ничуть. Мне просто пришло в голову, что нашему отделу пыток еще многому нужно учиться. Если один из ваших диалогов обнаружится в Главном Хранилище, мы воспользуемся им как пособием по словесной жестокости и психологическим пыткам. Возможно, вы станете Торквемадой двадцать седьмого века.
– Есть множество способов остаться в памяти потомков. А если моих книг не окажется в Главном Хранилище, что очень возможно, не устраивайте извержение вулкана в Париже или Брюсселе в двадцатом веке: у книг есть неприятная особенность – они горят.
– Не беспокойтесь, я не стану утруждаться ради пошлой бумаги с текстом. Как бы там ни было, даже если ваши труды не сохранились, воспоминание об этой беседе будет весьма полезно. Вы многому меня научили.
– Так и должно быть. В этом и состоит роль предков.
– Предков, предков… Не верится, что я могу быть вашим потомком.
– Ну и слава богу.
– Добавлю, что от меня, хоть я и не ваш предок, вы почерпнули куда больше.
– Вот как? И какой же урок вы мне преподали? Пример, как не нужно поступать?
– Неблагодарная! Я вам рассказал обо всем! Вы ничего не знали, когда появились здесь!
– И о чем же я теперь знаю?
– О том, что случится в будущем!
– Уверяю вас, я предпочла бы этого не знать. Как только вернусь в свое время, постараюсь забыть обо всем, что вы наговорили.
– Да уж, метать бисер перед свиньями… К счастью, вы скоро поймете, что не так-то просто все забыть.
– Увы, кажется, я уже это чувствую. Но скажите, Цельсий, зачем вам нужно, чтобы я запомнила ваши слова?
– Я не теряю надежды, что они послужат предостережением.
– Да перестаньте! Вы слишком умны, чтобы поверить, будто я могу изменить ход событий! Скажите мне настоящую причину.
– С чего вы взяли, что есть причина?
– Ваша настойчивость кажется мне странной. Кроме всего прочего, для человека, который столько твердил, что мне не видать больше своей эпохи, вы слишком легко меня отпускаете. Что за всем этим кроется?
– Вы говорили о потомках – а я бы хотел, вступив в игру с Временем, проникнуть в прошлое.
– Что-что?
– Учитывая мои деяния, я обязательно останусь в памяти грядущих поколений. Но мне этого мало. В особенности потому, что истинные причины моего поступка должны остаться тайной – по политическим соображениям. Но вам-то эти причины известны, и ничто не мешает вам рассказать о них вашим современникам.
– Не понимаю.
– Нет, понимаете. Такой человек, как я, не может довольствоваться лишь памятью потомков. Мне нужна вечность. Мне недостаточно будущего. Мне необходимо прошлое. Только прошлое может оценить меня по справедливости, потому что через ваше посредничество людям прошлого станет известен секрет моей жизни.
– Мое посредничество?
– Вы были писателем и будете им снова. Вы напишете обо мне книгу.
– Не имею ни малейшего желания.
– Иначе не выйдет. Я буду мысленно преследовать вас.
– До чего же вы самонадеянный!
– Такое приключение не забывается. Я верю, вы обо мне напишете.
– А если я это сделаю, вы думаете, что предстанете в выгодном свете?
– Я вам не нравлюсь, знаю. И все же вы не сможете обойти молчанием дело Помпей: просто рассказа о нем будет достаточно, чтобы покрыть меня славой.
– Вы думаете?
– Не все ваши современники так же безнадежны, как вы. Среди ваших читателей найдутся такие, кто будет мной восхищаться, ни секунды не сомневаюсь.
Разговоры с незнакомцами добром не кончаются, тем более в романах Нотомб. Сидя в аэропорту в ожидании отложенного рейса, Ангюст вынужден терпеть болтовню докучливого голландца со странным именем Текстор Тексель. Заставить его замолчать можно только одним способом — говорить самому. И Ангюст попадается в эту западню. Оказавшись игрушкой в руках Текселя, он проходит все круги ада.Перевод с французского Игорь Попов и Наталья Попова.
«Словарь имен собственных» – один из самых необычных романов блистательной Амели Нотомб. Состязаясь в построении сюжета с великим мэтром театра абсурда Эженом Ионеско, Нотомб помещает и себя в пространство стилизованного кошмара, как бы призывая читателяне все сочиненное ею понимать буквально. Девочка, носящая редкое и труднопроизносимое имя – Плектруда, появляется на свет при весьма печальных обстоятельствах: ее девятнадцатилетняя мать за месяц до родов застрелила мужа и, родив ребенка в тюрьме, повесилась.
Знаменитый писатель, лауреат Нобелевской премии Претекстат Tax близок к смерти. Старого затворника и человеконенавистника осаждает толпа репортеров в надежде получить эксклюзивное интервью. Но лишь молодой журналистке Нине удается сделать это — а заодно выведать зловещий секрет Таха, спрятанный в его незаконченном романе…
«Страх и трепет» — самый знаменитый роман бельгийки Амели Нотомб. Он номинировался на Гонкуровскую премию, был удостоен премии Французской академии (Гран-при за лучший роман, 1999) и переведен на десятки языков.В основе книги — реальный факт авторской биографии: окончив университет, Нотомб год проработала в крупной токийской компании. Амели родилась в Японии и теперь возвращается туда как на долгожданную родину, чтобы остаться навсегда. Но попытки соблюдать японские традиции и обычаи всякий раз приводят к неприятностям и оборачиваются жестокими уроками.
Блистательная Амели Нотомб, бельгийская писательница с мировой известностью, выпускает каждый год по роману. В эту книгу вошли два последних – двадцать девятый и тридцатый по счету, оба отчасти автобиографические. «Аэростаты» – история брюссельской студентки по имени Анж. Взявшись давать уроки литературы выпускнику лицея, она попадает в странную, почти нереальную обстановку богатого особняка, где ее шестнадцатилетнего ученика держат фактически взаперти. Чтение великих книг сближает их. Оба с трудом пытаются найти свое место в современной жизни и чем-то напоминают старинные аэростаты, которыми увлекается влюбленный в свою учительницу подросток.
В своих новых романах «Тайны сердца» и «Загадка имени» Нотомб рассказывает о любви, точнее, о загадочных тропах нелюбви, о том, как это откликается в судьбах детей, обделенных родительской привязанностью. «Тайны сердца» (во французском названии романа обыгрывается строка Мюссе «Ударь себя в сердце, таится там гений») – это жестокая сказка о судьбе прелестной девочки по имени Диана, еще в раннем детстве столкнувшейся с ревностью и завистью жестокой матери, которая с рождением первого ребенка решила, что ее жизнь кончена.
На первый взгляд они обычные люди. Он просто хмурый, неприветливый парень. Она - веселая и жизнерадостная девчонка. Они оба помешаны на машинах и обожают шальной адреналин ночного города и высоких скоростей. Они не мыслят себя без музыки. Он пишет песни, для того, чтобы их никто не услышал. Она - радио ди-джей, голос ночного эфира, без лица, с псевдонимом вместо имени. Они оба - одиночки по жизни. Что будет, когда песня парня помимо его воли попадет на радио и "голос ночи" начнет искать скрытного таланта? А если они случайно окажутся в одной команде челленджеров? Что если два одиночества встретятся?
Зрители в восторге от популярного телешоу. Его красивая, остроумная, доброжелательная ведущая — кумир миллионов. Но что происходит с ней по ту сторону экрана?Неотразимую телезвезду изводит ревностью и бесконечными придирками надоевший муж?Значит, надо избавиться от благоверного раз и навсегда. Чтобы ничто не мешало наслаждаться жизнью.Чтобы наконец почувствовать себя не только успешной, но и счастливой.
Настоящая любовь требует величайшего самопожертвования. Чтобы уберечь любимого человека от мучительного разочарования, героиня берет на себя вину за то, чего никогда не совершала. В разлуке проходит несколько лет, и вот они встречаются снова. На этот раз их любовь побеждает все обиды, подозрения и сомнения, и герои романа наконец находят свое счастье.
Для Милдред Догэрти, героини романа, главным в отношениях двух любящих людей всегда была полная честность. И когда она поняла, что возлюбленный предал ее, она без раздумий порвала с ним. Но через несколько лет их дороги с Норманом Ллойдом снова пересеклись. И эта встреча заставила ее на многое взглянуть совсем по-другому.
Очаровательная талантливая балерина Люси находит свое счастье, встретив молодого успешного дипломата Джулиана. Однако его мать прикладывает все усилия, чтобы разлучить влюбленных. С необыкновенной изобретательностью она клевещет на Люси…
Они совершенно не подходят друг другу. Он преуспевающий адвокат, а у нее свое кафе в Гамбурге. Его переполняют нереализованные желания, а она пытается в них разобраться. Он любит свою мебель, а она – свои проблемы. И при этом оба любят друг друга. Но в одно проклятое утро все рушится в одночасье. С разбитым сердцем садится она в машину, одержимая жаждой мести. Тем более что завтра ей исполнится 32 года.
Знаменитый писатель, давно ставший светским львом и переставший писать, сатанист-подкаблучник, работающий на мебельной фабрике, напористый нувориш, скакнувший от темных делишек к высшей власти, поп-певица – ревностная католичка, болгарский шеф-повар – гипнотизер и даже советские спортсмены, в прямом смысле слова ушедшие в подполье. Что может объединить этих разнородных персонажей? Только неуемная и язвительная фантазия Амманити – одного из лучших современных писателей Европы. И, конечно, Италия эпохи Берлускони, в которой действительность порой обгоняет самую злую сатиру.
Маленький университетский городок в Альпах охвачен ужасом: чудовищные преступления следуют одно за одним. Полиция находит изуродованные трупы то в расселине скалы, то в толще ледника, то под крышей дома. Сыщик Ньеман решает во что бы то ни стало прекратить это изуверство, но, преследуя преступника, он обнаруживает все новые жертвы…
«Мир глазами Гарпа» — лучший роман Джона Ирвинга, удостоенный национальной премии. Главный его герой — талантливый писатель, произведения которого, реалистичные и абсурдные, вплетены в ткань романа, что делает повествование ярким и увлекательным. Сам автор точнее всего определил отношение будущих читателей к книге: «Она, возможно, вызовет порой улыбку даже у самого мрачного типа, однако разобьет немало чересчур нежных сердец».
Любовь живет три года – это закон природы. Так считает Марк Марронье, знакомый читателям по романам «99 франков» и «Каникулы в коме». Но причина его развода с женой никак не связана с законами природы, просто новая любовь захватывает его целиком, не оставляя места ничему другому. Однако Марк верит в свою теорию и поэтому с затаенным страхом ждет приближения роковой даты.