Каталог оккультных услуг - [37]

Душица и раньше не была особенно болтливой, а теперь вытянуть из нее хоть слово стало совсем сложно. А еще у нее начались провалы в памяти, как будто кто-то отрезáл от нее кусочки. Например, она частенько могла вспомнить, что яичницу готовят на сковородке, но при этом забывала разбить яйцо. Или, как сегодня, во всех подробностях воссоздавала чайную церемонию, но забывала сначала заварить чай. Несколько лет назад она вспомнила, как включать воду на кухне, но не знала, как она выключается.

Похоже, Душице больше нравилось проводить время в Башне, чем в «Ведьмином часу». Нор не винила ее: когда она сама в прошлый раз заходила в магазинчик, он показался ей почти зловещим. Свисавшие со стен горгульи казались холодными и грозными. И что-то случилось с Мэдж. Ее татуировки как будто воспалились. Ее щеки ввалились и одрябли, как будто кожа вдруг стала слишком просторной. На обеспокоенные расспросы Нор она только отмахивалась. С тех пор девушка ее не видела.

Тем временем рост успеха и славы Ферн, казалось, невозможно было остановить. Теперь она вела мастер-классы, где учила поклонников новым способам использования ее щедрых даров. Одно очень почтенное издание назвало Ферн Блэкберн человеком года. Скоро ее портреты украсят собой каждую кассу и газетный киоск страны. Ходили даже слухи, что ее приглашали на встречу с несколькими послами других стран, а у китайского посла даже видели татуировку с зеленым папоротником.

Но в последнее время появились сообщения, что после встреч с Ферн Блэкберн стали пропадать люди. Жители Анафемы тоже начали исчезать. Никто много недель не видел Катриону, а вчера весь день не открывалась пекарня «Сладости и пряности», чего с ней обычно не случалось. Вега тоже пропал, но, по крайней мере, вроде бы не бесследно. Насколько Нор слышала, он уехал куда-то в техасскую глушь к своему давнему возлюбленному, Озеру. Где бы он ни был на самом деле, Нор надеялась, что Ферн туда никогда не заглянет.

Единственными прохожими, которых Нор теперь видела на Извилистой улице, были Пайк и Сена Кроу, но, судя по ножам, всегда висевшим у них на бедрах, они вряд ли ходили за покупками. К счастью, Гейдж никогда с ними не ходил. Каждый раз, когда Нор его видела, ее окутывало чувство, что она на волосок от какого-то ужасного несчастья, как будто стоит на пути урагана. Гейдж Колдуотер излучал опасность, как излучает опасность острый металл, а, как Нор ни старалась, она никогда не умела держаться подальше от чего-то острого.

Погода по-прежнему была холодной и пасмурной, киты так и не вернулись. В этом году не было обычного наплыва туристов. Пенсионеры не приезжали проветрить дачу, их газоны с каждым днем становились все запущеннее. Те, кто остался на острове, по большей части сидели по домам, заперев окна и двери от неведомого безымянного духа, с которым на остров пришло предчувствие беды. Животные тоже попрятались. Деревья кизила, растущие на Извилистой улице, покрылись ядовитой пыльцой, которая разъедала кожу. Кусты можжевельника перед «Ведьминым часом» вопили все время, когда Нор только могла их слышать.

Нор встала и вышла на заросший дворик, оставив Душицу наслаждаться чайной вечеринкой в одиночестве. Она обогнула по широкой дуге угрожающего вида остролист и прошла мимо безобидной клумбы нарциссов. Вдруг она почувствовала, как что-то проткнуло ее кожу, и, опустив глаза, увидела, как на голени набухает капля крови.

Похоже, теперь шипы выросли даже у нарциссов.

Несколько часов спустя Нор брела по тропе, ведущей к пляжу. За ее спиной на фоне заката возвышалась Башня, похожая на средневековый замок из какой-нибудь легенды. Кустарник вдоль тропы был уже привычно колючим, так что Нор вышла к пляжу с порванными рукавами, с расцарапанными руками и вся перемазанная кровью. Она едва спасла шарф от особенно агрессивно настроенного рододендрона. Если бы она доверяла себе достаточно, чтобы взять в руки что-то острое, можно было бы захватить с собой нож и прорываться сквозь кустарник с ним, но после того январского случая с сигаретой Нор с трудом могла спокойно смотреть даже на скрепку.

На берегу она расстегнула куртку, и Пустячок спрыгнул на землю. Маленький песик радостно бросился вперед, поднимая за собой фонтан песка и гальки.

Пляж не представлял из себя ничего особенного, но на нем было много тайных троп и закоулков, а еще на берег выносило всякие любопытные дары моря: желеобразных медуз, шарики бурых водорослей, а иногда даже морских звезд, так что он был как будто специально создан для маленькой Нор, искавшей здесь приключений. И теперь, заметив, что в ее сторону идет знакомая фигура, Нор поняла, что пляж как будто специально создан не только для детей. Глядя, как серебрится в лунном свете прибрежная трава, Нор живо представляла, как под покровом ночи здесь встречаются счастливые возлюбленные.

– Тоже ищешь китов? – крикнул Рид. Когда он подошел поближе, Нор увидела, что кончик его носа порозовел от холода. – Мне все время кажется, что я просто невнимательно искал, – продолжил он, – но, похоже, тут осталась от силы пара рыбок.

Нор уже перестала ожидать, что киты вернутся, в основном потому, что исчезли не только они. Она уже много недель не встречала на вечерней пробежке молодых оленей с оленихами и не просыпалась под крики ворон, дразнящих Древность сквозь окна спальни. Давно уплыли все морские создания; даже те, кто строил здесь жилище. Не было видно ни морских черепах, ни лающих сивучей, над головой не парили морские птицы и не звали друг друга хриплым криком. Нор подозревала, что киты нарочно обходили архипелаг стороной, изменив вековым маршрутам своей миграции в поисках более гостеприимных вод.