Кассиопея-Москва - [40]

— Варь, а можно я Лиэлл навещу? — решился, наконец, Павел. Он хотел это сделать сразу после вахты, но тогда Кутейщикова не пустила к ней даже Виктора, и Павел даже заикаться про свой визит не стал.

— Зайди, она про тебя спрашивала, — кивнула Варвара.

— Привет передавай, — сказал ему вслед Середа.

Лиэлл открыла дверь сразу, едва он подошел к ее каюте.

— Привет, — слегка смущено сказал он, заходя внутрь. — Ты кого-то ждала?

— Вообще-то, никого, кроме Вари. Но она ушла только двадцать минут назад, — улыбнулась Лиэлл. Она сидела на кровати, сложив ноги по-турецки.

— А двери кому открыла?

— Тебе, — весело сообщила она. — Я тебя услышала.

— Ну и слух, — заметил Павел. — Как самочувствие?

— Спасибо, не дождетесь, — совершенно буднично ответила Лиэлл. — Да правда, нормально, Варя просто перестраховывается. Ничего ж из ряда вон выходящего не случилось — я уже полностью восстановилась.

— Витька говорит, ты там телекинезом баловалась? — Павел решил обдумать специфический оборот «не дождетесь», в ответ на вопрос о самочувствии, позже.

— Угу, — кивнула Лиэлл. — Не люблю я это дело, но по-другому никак не успеть было. Ты извини, что я там на тебя накричала, просто мне, действительно, надо было сосредоточиться, а не волноваться за тебя. Кстати, ты присаживайся.

— А чего за меня волноваться, — вконец смутился Павел и осторожно сел на кожаное сиденье перед обязательным в девичьих каютах зеркалом. — И нечего извиняться. Если бы не ты, у нас бы ничего не вышло. Кстати, ребята привет передают, — вспомнил он.

— Спасибо. Я так понимаю, с ускорителями вы меня ждете?

— Ждем, — кивнул Павел. — А еще в свете последних событий Витька решил полную профилактику внешней аппаратуры устроить. Пока не закончим, ни о каком ускорении и речи не пойдет. И вода еще… Мишка сейчас считает, сколько мы потеряли, и что из этого следует.

Некоторое время они помолчали, Павел почувствовал себя неловко, и уже собрался вставать и уходить, когда Лиэлл тихо спросила:

— Ты пришел просто на меня посмотреть?

Он хотел, было, ответить, что именно за этим и пришел, но потом как-то понял, что пришел он выяснить один очень волнующий его момент. Странно, как она все чувствует.

— Нет, я еще хотел узнать… Зачем ты соврала про скафандр?

Лиэлл ответила не сразу.

— На самом деле, я сама не знаю. Мне показалось, что если бы я объясняла про купол, это заняло бы больше времени. Про скафандр проще было. Все равно проверять вам было некогда, а Федя ушел.

Павел не стал уточнять, что Федор не был единственным, кто знал правду.

— Купол — это ты про силовое поле?

— Ну, да. Тем более, я не была убеждена, что оно понадобится. Мы же успевали, в принципе, если бы не плохо закрепленный кабель. Я же сама его и не закрепила, как следует, так что все нормально.

— Твоего купола вполне хватило бы на тебя и излучатель. Зачем ты его так растянула? Наверняка же, энергии потратила раза в три больше, чем нужно было! — Павел твердо решил довести этот разговор до конца.

Лиэлл, до сих пор внимательно изучавшая противоположную стену, медленно повернулась и посмотрела Павлу в глаза.

— Ты меня в чем-то подозреваешь? — в упор спросила она.

— Нет, — не смутился он. — Но я должен знать!

Неожиданно девушка улыбнулась.

— Все очень просто, ты ответ и так прекрасно знаешь. Но если хочешь, чтобы я озвучила — пожалуйста. Ты остался в шлюзе, а обшивка на люке и на оболочке корабля могла быть в любую секунду пробита. И твой скафандр — тоже. Мой купол защитил тебя. Вот и все.

— Излучатель и кабель были важнее! — растерявшись, возразил Павел, тут же выругав себя за наглость.

Однако Лиэлл не обиделась.

— Трудно сказать, что было более важно тогда, под метеоритами, если рассуждаешь об этом, сидя в позе «лотос» на удобной кровати, — задумчиво сказала она. — Только мне кажется, я вполне справилась с обеими задачами, и с кабелем, и с прикрытием шлюза. Нет?

— Нет, — согласился Павел. — То есть, да. Или… — он окончательно запутался, наконец, и вскочил. — Извини, меня там ребята ждут! Там у нас еще дела…

— Ну, да, конечно, — Лиэлл была совершенно серьезна, только ее голубые искрящиеся глаза смеялись. — Иди, все нормально. Обещаю завтра выползти, так всем и передай. Особенно Варе.

Павел вышел из ее каюты совершенно растерянным. Вроде бы, она все объяснила. Но почему его по-прежнему беспокоит вполне прозрачный ответ на вопрос о растянутом поле? Ведь понятно — она не могла не думать о напарнике. И все-таки, почему же это так его волнует?

Так и не решив проблему, Павел отправился в док, где Федор в компании Барсика разбирал левую аварийку.

Середа собрал всех в рубке, чтобы сообщить о полной готовности корабля к началу гиперразгона. Профилактические работы были завершены, все системы проверены.

— Ребята, у нас все готово к разгону. Мы все принимали участие в подготовке, и мне не надо вам детально рассказывать, как все отлажено и как все работает. У нас есть одна большая проблема, которую мы с Михаилом надеемся в скором времени решить, и как только справимся с ней, можно будет включить ускорители.

Вы знаете, что мы постарались все просчитать и риск свести к минимуму. Опять же, все осознают, на что идут. Но сейчас мне по правилам нужно провести еще одно, последнее, официальное голосование, результаты которого будут задокументированы. Я хочу, чтобы вы еще раз все взвесили. Если у вас есть возражения, говорите сейчас, или потом не обвиняйте нас в том, что мы рискнули вашей жизнью.