Каспер и рождество - [3]

Прежде чем девочка успела произнести хотя бы слово, на одном из шариков проклюнулся круглый крохотный глаз, на другом – еще такой же, а на третьем – маленький рот, который немедленно растянулся в улыбочке.

– Вас приветствует единственный в мире кондитерский аттракцион кошмаров «Слоеный Каспер»! – раздался тонкий голосок. – Вы съедаете мороженое, а потом мороженое съедает вас!..

– Как тебе не стыдно, Каспер!

Кэт резко взмахнула рукой и попыталась поймать золотистый конус.

– Ты где пропадал?

Мороженое сделало несколько ловких пируэтов и с размаху влепилось в стену.

– Ааай!

Получилась разляпистая белая клякса. В ее центре постепенно проступило лицо Джона Коленнона с закрытыми глазами и без очков. Вдруг глаза широко распахнулись и Коленнон закричал:

– Я – человек-мороженое! Уоу! Уоу! Я – человек-мороженое!

Отступив на шаг, Кэт сложила руки на груди и сделала серьезное лицо.

– Только голос у тебя все равно какой- то невеселый, – покачав головой, произнесла она.

Белая клякса со звонким шпоком отлипла от стены и через секунду приобрела очертания Каспера.

– Я хотел немного развеселить тебя, – сказал он, подлетая к девочке и застывая на ее плечах в виде пушистого шарфа.

– Ты меня очень напугал.

Кэт надула губы.

– Так ты из-за этого? – огорченно воскликнул Каспер, на мгновение снова явив ей образ покойного мистера Коленнона.

– Фу ты... Да нет. Я испугалась, что ты куда-то пропал. Тебя не было целый вечер!

У Каспера что-то радостно булькнуло в горле.

– Так ты из-за меня волновалась?! – изумился он.

– Он еще спрашивает! – искренне возмутилась Кэт. – Я даже к завтрашнему английскому не подготовилась!..

Каспер на некоторое время потерял дар речи. По-видимому, он был поражен в самое сердце.

– Идем-ка со мной.

Не дожидаясь ответа, он схватил девчонку за руку и с силой потащил за собой.

– Ты куда? – закричала Кэт. – Да остановись же!

Малыш, разумеется, останавливаться не думал и настойчиво тянул ее на второй этаж. Правда, теперь он уже четко понимал, что Кэт не способна проходить сквозь стены, и потому старался хотя бы иногда пользоваться дверями.

Девочка споткнулась на последней ступеньке лестницы и головой вперед влетела в детскую комнату Каспера. Малыш не растерялся и мгновенно трансформировался в упругий надувной матрац, который оказался точнехонько в том месте, куда приземлилась Кэт.

– Тебе не больно? – участливо спросил матрац.

Кэт торопливо поднялась на ноги.

– Нет, – она глянула исподлобья. – А тебе?

– Я давным-давно разучился чувствовать боль, – матрац съежился и снова превратился в Каспера. – Сейчас мне даже кажется, что это было бы приятно.

– Ты здорово ошибаешься.

Малыш с реактивным гулом умчался в дальний угол комнаты. Раздался громкий стук, и он тут же появился перед Кэт верхом на деревянных санках – тех самых, которые подарил ему когда-то отец.

– Смотри!..

Он пришпорил санки и те в бешеном темпе начали выписывать в воздухе фигуры высшего пилотажа. Кэт сложила руки на груди, прислонилась к стене и спокойно наблюдала. Несколько раз полозья просвистели в каком-то дюйме от ее лица.

– Именно этим ты и занимался весь вечер? – спросила она.

Реактивный гул смолк, будто кто-то нажал кнопку выключателя. Каспер резко затормозил, санки встали на дыбы и стремительно вошли в штопор... Ба-бах!

– Да, – чуть смущенно произнес малыш, вскарабкиваясь на перевернутые вверх полозьями сани. – Сначала я долго смотрел на снег за окном. А потом начал вспоминать, как нравилось мне ТОГДА кататься с горки. Я очень-очень старался вспомнить, хотя все, что происходило со мной при жизни, видится мне как на экране телевизора с испорченной антенной. Полоски всякие, линии... И снег. Он шел не переставая.

– Ну? – негромко, почти шепотом произнесла Кэт. – И что?

– И я решил, что если снова прокачусь на санках, то... То снова превращусь в мальчика.

Каспер замолчал.

Кэт почувствовала, как острый шприц жалости тычется в ее сердце. Ей стало больно.

– Все это ерунда, ты прекрасно знаешь, Каспер. Санки и снег тут совершенно ни при чем.

Рассеянно глянув на девочку своими огромными круглыми глазами, малыш пробормотал:

– Я знаю. Черт-те что!.. Но почему-то мне снова захотелось почувствовать, как першит в горле. И как поднимается температура.

– Для этого нужно выйти на улицу, – через силу улыбнулась Кэт. – И хотя бы раз скатиться с горки.

– Ты что!.. – Каспер поежился. – Мне нельзя. Если я покину замок, со мной тут же приключится что-нибудь нехорошее!

Да что это с ним происходит? Кэт решила, что просто до зарезу необходимо вытащить Каспера на улицу и хоть как-то отвлечь его от мрачных мыслей.

– Но ведь с тобой будут санки, – сказала она. – Это тоже как бы маленький Уипстофф. Они – часть твоей детской комнаты! Неужели в детской ты не чувствуешь себя в безопасности?

– Не знаю, – лицо Каспера стало испуганным. – А вдруг меня унесет в космос? Там, наверное, зверски холодно. Даже для меня.

– А ты держись за санки покрепче. Вот и все.

Каспер не был нытиком. Даже когда на него нападала хандра (это время от времени должно обязательно случаться со всеми привидениями. Круглосуточно отпускающее шуточки привидение – это явная патология), он старался делать так, чтобы его настроение не передавалось другим. Очень серьезно старался. Именно поэтому Кэт в конце концов удалось уговорить его выйти на улицу.