Карты на столе. Немой свидетель. Смерть на Ниле - [172]
— Девушки должны держаться друг друга, — сказала Жаклин.
Она откинула голову и захохотала — пронзительно и невесело.
Принесли ужин.
— Давайте что-нибудь вам закажу, — сказала Жаклин.
— Нет-нет, большое спасибо, — ответила Корнелия.
Жаклин откинулась на спинку стула, качнув его.
Теперь она уже внятно напевала:
— «Он любил ее — и погубил ее…»
Мистер Фанторп перевернул страницу «Европы изнутри».
Саймон Дойл взял в руки журнал.
— Право, мне пора ложиться, — сказала Корнелия. — Уже очень поздно.
— Вы не пойдете спать, — объявила Жаклин. — Я запрещаю. Расскажите о себе — все-все.
— Право, не знаю… Мне особенно нечего рассказывать, — промямлила Корнелия. — Жила дома, почти никуда не выбиралась. Сейчас я впервые в Европе. Я упиваюсь тут буквально каждой минутой.
Жаклин рассмеялась.
— Да вы просто счастливица! Как бы я хотела быть на вашем месте.
— Правда? То есть… я, конечно…
Корнелия забеспокоилась. Мисс де Бельфор явно выпила лишнее. Особого открытия тут не было для Корнелии: за время «сухого закона»[311] она перевидала множество пьяных сцен — и однако… Жаклин де Бельфор обращалась к ней, глядела на нее, и, однако, у Корнелии было такое чувство, словно та каким-то косвенным образом говорила с кем-то еще.
Но кроме них в комнате было только двое — мистер Фанторп и мистер Дойл. Мистер Фанторп с головой ушел в книгу, а мистер Дойл… какая-то настороженность сохранялась на его лице…
Жаклин повторила:
— Расскажите о себе все.
Что и постаралась сделать привыкшая слушаться Корнелия. Про свое житье-бытье она рассказывала канительно, с ненужными подробностями. Роль рассказчицы была ей внове. Обычно она только слушала. А тут мисс де Бельфор пожелала ее выслушать. Когда Корнелия, выговорившись, запнулась, та поторопила:
— Продолжайте. Говорите еще.
И Корнелия продолжала («Конечно, у мамы очень хрупкое здоровье — бывают дни, когда она ничего не ест, кроме овсянки…»), с горечью чувствуя, как скучны ее излияния и все же, польщенная тем, что ее слушают, даже вроде бы с интересом. Впрочем, так ли это? Не прислушивается ли ее слушательница… Нет, не вслушивается ли она во что-то еще? Да, она смотрит на Корнелию, но, может, в комнате есть кто-то еще…
— У нас очень хорошие курсы по искусству, прошлой зимой я слушала лекции по…
(Сколько сейчас времени? Наверняка очень поздно. А она все говорит, и говорит. Хоть бы случилось что-нибудь…)
И, словно вняв ее желанию, это «что-то» и случилось. Только тогда это не осозналось как что-то особенное.
Повернувшись к Саймону Дойлу, Жаклин заговорила с ним:
— Позвони, Саймон. Мне хочется еще джина.
Саймон Дойл оторвался от журнала и ровным голосом сказал:
— Стюарды легли. Время уже ночь.
— Говорю тебе, мне хочется.
— Ты уже достаточно выпила, Джеки, — сказал Саймон.
Она всем корпусом крутанулась в его сторону.
— А тебе какое дело?
Он пожал плечами:
— Никакого.
С минуту она молча смотрела на него. Потом сказала:
— Что случилось, Саймон? Ты боишься?
Саймон промолчал. Он снова с деланным интересом взял в руки журнал.
Корнелия пробормотала:
— Боже, как я задержалась… мне нужно…
Она затеребила свое вязанье, уронила наперсток…
— Не уходите спать, — сказала Жаклин. — Мне тут нужна женская поддержка. — Она снова рассмеялась. — А вы знаете, чего этот Саймон боится? Он боится, что я могу рассказать вам историю своей жизни.
— Э-э… м-м… — мямлила Корнелия.
А Жаклин ясным голосом сказала:
— Понимаете, в свое время мы были помолвлены.
— Правда?
Корнелию раздирали противоречивые чувства. Ей было крайне неловко, и в то же время она была приятно возбуждена. В каком мрачном свете представал Саймон Дойл!
— Да, это очень грустная история, — сказала Жаклин; в ее негромко звучавший мягкий голос вкрались поддразнивающие нотки. — Неважно он со мной обошелся, правда, Саймон?
— Иди спать, Джеки, — отрезал Саймон Дойл. — Ты пьяная.
— Если ты стесняешься меня, дорогой, уходи сам.
Саймон Дойл поднял на нее глаза. Рука с журналом подрагивала, но голос прозвучал жестко.
— Никуда я не пойду, — сказал он.
— Мне в самом деле… уже так поздно… — снова принялась канючить Корнелия.
— Никуда вы не пойдете, — сказала Жаклин. Она потянулась к ней и удержала девушку на стуле. — Оставайтесь и слушайте, что я скажу.
— Джеки! — взорвался Саймон. — Не позорься. Иди спать, ради Христа.
Жаклин так и взвилась на стуле. Прорвавшись, свистящим потоком заструились слова:
— Ты боишься, что я устрою сцену, да? Поэтому ты так по-английски держишься — такой ты сдержанный! Ты хочешь, чтобы я себя прилично вела, да? А мне плевать, прилично я себя веду или нет. Убирайся отсюда — и поживее, потому что я хочу выговориться.
Джим Фанторп аккуратно закрыл книгу, зевнул, бросил взгляд на часы, встал и неторопливо вышел. Очень английское — и абсолютно неубедительное поведение.
Снова повернувшись к нему, Жаклин уставила на Саймона яростно сверкающие глаза.
— Ты дурак, — заговорила она заплетающимся языком, — если думаешь, что я оставлю тебя в покое после такого обращения со мной.
Саймон Дойл открыл и закрыл рот. Он сидел, сохраняя выдержку, словно надеясь на то, что ее вспышка погаснет сама собой, если он не подольет масла в огонь, промолчит.
На пароходе, плывущем по Нилу в Египет, произошло три убийства. Гениальный сыщик, проницательный добряк Эркюль Пуаро, участник этой экскурсии, не может предаваться праздности и тут же приступает к расследованию... Почему, за что, кто убил молодую красавицу богачку? Сколько было убийц? Кто и зачем заменил жемчужные бусы подделкой? Отказываясь от многих версий и отметая превходящие факты, Пуаро с успехом раскрывает загадочное преступление.
Это было ОЧЕНЬ СТРАННОЕ убийство.Убийство, в котором полиция не могла найти попросту НИ-ЧЕ-ГО. Ни мотивов, ни улик, ни подозреваемых, ни даже смысла. Только — множество показывающих разное время часов в комнате, где произошло преступление. Только — слепая хозяйка дома, утверждающая, что не знает убитого, да юная стенографистка, обнаружившая тело неизвестного мужчины…Это было ОЧЕНЬ СТРАННОЕ убийство. Но не менее странным были и методы расследования, за которое взялся молодой частный детектив…
Десять никак не связанных между собой людей в особняке на уединенном острове... Кто вызвал их сюда таинственным приглашением? Кто убивает их, одного за другим, самыми невероятными способами? Почему все происходящее так тесно переплетено с веселым детским стишком?
Небогатый, но обаятельный Майкл Роджерс присмотрел себе старинный особняк, который в округе считают проклятым. Но Майкла не пугают людские предрассудки. Он решает, что наилучший способ заполучить особняк — это жениться на богатой Фенелле Гудмен, а потом отделаться от нее...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Только премудрая мисс Марпл в состоянии увидеть за случайными обстоятельствами хорошо продуманное преступление. Поэтому ее не обманет ни глупый розыгрыш, обернувшийся смертью.
Девять отчасти знакомых друг другу людей оказываются в затерянном от остального мира особняке. Среди гостей есть братья, лучшие подруги и, разумеется, влюбленные пары. В один момент обычная бумажка объединяет все их переживания – ведь от одного написанного слова будет зависеть жизнь абсолютно каждого жильца. Одно дело, когда жертва давно выбрана убийцей и спасти ее уже ничего не может. Но совсем другое – когда тебе предстоит самому вынести смертельный приговор своим знакомым или же себе… На что хватит смелости и совести – то и выбирай.
Хорошо известные любителям детективного жанра адвокат Перри Мейсон и его секретарша Делла Стрит берутся за самые безнадежные дела. Тяжесть улик, показания свидетелей, результаты следствия — все говорит о виновности подзащитных Мейсона. Но истина не всегда лежит на поверхности. Докопаться до нее — вопрос чести для героев Гарднера, даже если это может стоить им жизни. Но в конце концов, вооружившись логикой и интуицией, Перри. Мейсон изобличает настоящего преступника и одерживает очередную блистательную победу.
Клубок противоречивых страстей: ревность, обиды, стремление к власти* жажда денег — движет поступками героев романов, включенных в 17-й том Полного собрания сочинений Э.С. Гарднера, поэтому так трудно отыскать настоящих преступников. Раскрыть эти дела под силу лишь адвокату Перри Мейсону и его верным помощникам Делле Стрит и детективу Полу Дрейку.
В детективных романах Полного собрания сочинений Э.С. Гарднера в качестве детектива-сыщика выступает Берта Кул. Они дают широкое представление о таланте женщины-детектива, которая фейерверком убийственно логичных выводов делает поистине ошеломляющую разгадку самых загадочных преступлений.
В восьмой том вошли романы из знаменитой серии Э.С. Гарднера, посвященной частному адвокату Перри Мейсону. Баталии в зале суда во время судебных разбирательств составляют наиболее сильную сторону «мейсоновского сериала». Поражая всех железной логикой, он снова и снова развенчивает оппонентов, защищая своего клиента.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В двадцать пятый том Собрания сочинении Агаты Кристи вошли пьесы «Эхнатон», «Паутина», «Вернуться чтобы быть повешенным», «Вердикт», «Нежданный гость», «Возвращение к убийству», «Тройное правило».
В двадцать первый том Собрания сочинений А. Кристи вошли романы «Врата судьбы» (1973), «Занавес» (1975), «Забытое убийство» (1976), два рассказа.
В восемнадцатый том Собрания сочинений Агаты Крист вошли романы: «Часы» (1963), «Пальцы чешутся. К чему бы?» (1968), «Вечеринка ма Хэллоуин» (1969).