Картинки нижегородского быта XIX века - [73]

Так попали в нижегородские пределы украинцы — киевляне и черниговцы. Потомки этих переселенцев к концу XIX века растворились в местном населении, по частично сохранили национальные особенности в одежде, говоре и обычаях. На нижегородском базаре можно было частенько увидеть, например, полотняно-белую свитку белорусса-лукояновца и услышать его цокающую и дзенькающую речь.

На базаре встречались потомки древнейших обитателей берегов Кудьмы, Пьяны, Тёши. Среди них выделялась мордва плотным, мускулистым телосложением, темным цветом волос и прозрачными голубыми глазами с узким и косым прорезом. Мордовку легко было узнать по ее одежде — короткой, до колен, сорочке, вышитой по подолу и вороту разноцветными нитками, и поньке. Понька — кусок толстой шерстяной материи с бахромой по концам: она обертывается вокруг бедер вместо юбки, а сверху завязывается широким поясом. На голове у замужней мордовки повойник с концами в виде рогов; девушки заплетают волосы в косички, вперемежку с красными лентами.

От мордвы легко отличить другую старинную народность Нижегородской губернии — присурских чувашей. Чуваш — низкий, приземистый, коренасто сложенный человек с тяжелой, переваливающейся походкой. Кафтаны чувашей большей частью серого цвета и без воротников, обшиты черной тесьмой. Женщины носили лиф с длинными рукавами, украшенными галуном, передник с нагрудником и подвязями сзади и широкий пояс, обвивающий стан два раза.

Несколько реже, чем мордва и чуваши, попадались на базаре жители крайнего востока губернии — черемисы (мари). Темная кожа, сильно выдающиеся скулы, бедные волосами бородки — вот характерные черты облика черемиса.

Немало на базаре было татар Сергачского уезда. Южная полустепная нижегородская окраина издавна являлась пунктом средоточия десятков татарских сел и деревень. Татары выделялись издалека своими пестрыми халатами, расшитыми тюбетейками на бритых головах, гортанным говором и сильной жестикуляцией.

Бросались в глаза и коричневые кургузые пиджаки немцев-колонистов Саратовской губернии, предлагавших сарпинку и горчицу; воинственные бурки кавказцев, продающих сухие фрукты и рис.

Базарный неписанный «этикет» требовал от всех продавцов особого, «деликатного» обращения с покупателями, что выражалось прежде всего в определенном титуловании всякого лица, сообразно его внешнему виду.

Человек в чиновничьей форме, со светлыми пуговицами, именовался «господин!». Субъект в шубе или богатом пальто — «хозяин!» Личности менее солидной присваивали звание «почтенный!», «почтеннейший!». Юных летами величали «молодцами» или «добрыми молодцами». По отношению к женскому полу все продавцы с легкой руки галантерейщиков и мануфактурщиков усвоили специальную скалу обращений. Модистка или швейка по виду именовалась «мамзель!» Горничная или няня по виду — «умница!». Дородная, важная особа — «барыня!» Толстая мещанка в платке — «тетушка!» Тонкая — «тетенька!» Девушка крестьянского облика — «дочка!» и т. д.

Торговцы из крестьян, успевшие достаточно потереться в городе, пускали в ход своеобразное витиеватое краснобайство.

— Мамаша! — взывает из-за базарного прилавка бойкий мясник, видя почтенную горожанку, окруженную целым выводком детишек. — Пожалуйте сюда! Удовлетворим ваше семейство в полную плепорцию!..

— Эй! Красавица! — кричит не менее ретиво он же проходящей мимо грузной, утопающей в собственном жиру, стряпухе. — Вот кореечка первый сорт… Оченно потрафите котлетками господам!..

— Полупочтенный! — обращается тот же продавец к чуйке приказчичьего вида, по всей вероятности не подозревая иронии такого титулования. — Обратите просвещенное внимание на грудинку… Хоть сейчас на графский стол!

— Ваше степенство! — надрывается он при появлении осанистой купеческой фигуры. — У нас завсегда берете… Поддержите коммерцию, прикажите свесить заднюю ножку! Уважим на все на сорок!

Продавцам товара залежалого, попорченного или неходкого приходилось особенно изощряться: «заговаривать зубы», отводить глаза, чтобы не упустить покупателя.

Здесь заранее придуманных словесных оборотов не существовало: необходима импровизация, уменье «за словом в карман не лезть». Иногда достаточно было ошарашить человека неожиданным выпадом, вызвать на его лице улыбку, — и успех продажи обеспечен.

— Что это у тебя, любезный, лимоны незрелые какие? — обращается покупательница к продавцу фруктов. Тот, не задумываясь, выпаливает: — А тебе, барыня, за три копейки, да еще фрухт с атистатом зрелости подавай?! — Барыня конфузится и берет недозрелый лимон.

Съестные ряды представляли собой десятки столов, снабженных крючьями и подвесами, тянувшиеся ломаными линиями, без строгой симметрии.

Центральную — «съестную» — часть рынка окаймляли многочисленные ряды с произведениями нижегородских крестьян-кустарей. Особенно был велик выбор железных изделий из Горбатовского уезда. Павловцы привозили висячие замки различных размеров — от полупудового великана к амбару, до полузолотникового лилипута к детской копилке; ворсменцы предлагали столовые и перочинные ножи; тумботинцы — ножницы; сосковцы — подпилки.

К железному ряду примыкал сундучный. На довольно большой по размеру площадке возвышались пирамидками деревянные, обитые цветной жестью ящики — вместилища мещанского и купеческого добра.