Картинки нижегородского быта XIX века - [52]

С внешней стороны выставка представляла собой городок с двумя десятками солидно выстроенных зданий и множеством небольших, но весьма затейливых домиков, башенок, колонн, фонтанов и цветников, окруженных чистенькими, посыпанными желтым песочком площадками и дорожками, которые окаймлялись бордюром из крупных морских раковин. Стиль всех построек был смешанный и довольно беспорядочный. Большинство же нижегородцев плохо разбиралось в архитектурных тонкостях и восторгалось нарядными зданиями, не мудрствуя лукаво.

Сейчас же после входных ворот зритель видел обелиск, увенчанный государственным гербом и с надписями, вещающими о времени открытия выставки. Через широкую дорогу от обелиска были расположены полукругом красивые и высокие белые колонны, на вершине которых стоял ряд статуй. Тотчас же за этой колоннадою тянулся довольно большой продолговатый пруд с плавающими лебедями. Вокруг этого пруда располагались наиболее примечательные здания выставки.

Привлекало общее внимание здание Центрального павильона, построенное исключительно из стекла и железа. Здесь были выставлены фабрично-заводские, мануфактурные и ремесленные изделия. Вблизи помещался Машинный отдел. Он содержал, по словам реклам, изделия иностранных фирм, — в сущности же, предметы, сделанные русскими рабочими из русских материалов, на фабриках и заводах, находящихся в России, но принадлежавших многочисленным иностранным фирмам.

Далее следовали отделы: Художественный, Севера, Художественной промышленности, Среднеазиатский, Горный, Сельскохозяйственный и многие другие правительственные павильоны.

Нижегородцы с удивлением разглядывали в Центральном павильоне новинку морского флота — 11-саженную миноноску, доставленную в Нижний на двух соединенных между собою железнодорожных платформах; руль и корму современного броненосца; двенадцатидюймовое крепостное орудие. В Машинном отделе они глохли от шума маховых колес, гула шестерен, вибрирования приводных ремней, грохота паровых молотов и свиста центрифуг…

На площадке между этими двумя отделами изумляли зрителей привязной шар-аэростат и самодвижущийся экипаж, называвшийся непривычным для русского уха словом— автомобиль. С этой последней новинкой нижегородцы до выставки были знакомы только по иллюстрациям «Нивы» и «Родины».

В Морском отделе возбуждал чувство благоговейного ужаса водолаз, производивший свои манипуляции в громадном, наполненном водой, стеклянном баке.

Северный отдел имел двух «настоящих» ненцев в национальных одеждах и… дрессированного моржа, умевшего тявкать «папа», «мама» и «ура!».

Уездных крестьян больше всего привлекал Сельскохозяйственный отдел. Он блистал особенным богатством экспонируемых предметов. Объяснения по химическим удобрениям почвы здесь давали выдающиеся ученые: Дмитрий Иванович Менделеев и Климент Аркадьевич Тимирязев.

Художественный отдел блистал полотнами корифеев русской живописи. Наряду с произведениями таких художников, как братья Маковские, Репин, Левитан, всем близкими и понятными, висели картины-панно художника модернистской школы Врубеля, возбуждавшие у подавляющей части зрителей-нижегородцев чувство недоумения.

Специальные помещения были отведены для показа русского народного костюма и выступлений русских народных певцов, сказительниц и воплениц.

Значительная часть выставки была заполнена павильонами и киосками частных предпринимателей и фирм. Русский купец и промышленник показывали товар лицом. Домики из каменной соли, московская Сухарева башня из ваты, колокольни из стеариновых свечей, греческие колоннады из мыла, эффектные сооружения из винных бутылок, шалаши из канатных кругов, железнодорожные будки из шоколада… В колокольном отделе целый день царил неумолчный перезвон колоколов.

В отдаленной от центра читальне имелись книги — в том числе и запрещенные цензурой, — напечатанные в России. Посетители знакомились с Фейербахом, Гегелей и Карлом Марксом, в другое время рядовому читателю недоступными.

В июле выставку посетил Николай II. К его приезду долго готовились и встретили его торжественно, по-купечески. Каждая фирма сочла долгом украсить свое здание, киоск и витрину вензелями царской четы, т. е. буквами «Н» и «А», сделанными из предметов торга или производства. Железники смастерили инициалы из якорных цепей, рыбники — из сушеного судака и воблы, текстильщики — из кусков ситца и миткаля, экипажники — из колес и осей тарантасов.

Подарки царю и царице также определялись всей полнотой купеческого вкуса. Каждый торговец и промышленник старался перебить другого эффектным приношением или внушительной стоимостью его. Победителями в этом своеобразном состязании оказались железоторговцы Гребневских песков. Они поднесли корзину ландышей, у которых цветы были сделаны из жемчуга и бриллиантов, а листья — из уральского нефрита.

Нижегородское дворянство стушевалось в эти дни. Город в дни всех торжественных царских выходов и приемов представляли городской голова Дельвиг и два купца: Н. А. Бугров и Я. Е. Башкиров. Дельвиг произносил приветственные речи и спичи, оба купца откашливались, потели и непрерывно кланялись. При царе находилась постоянная почетная охрана из десяти нижегородских купеческих сыновей. Они были одеты в живописные костюмы древнерусских рынд, исполненные по рисункам художника Васнецова. Костюмы состояли из белых, шитых золотом кафтанов и таких же головных уборов, украшенных драгоценными камнями. На ногах «рынды» имели красные сафьяновые сапоги, а в руках держали разрисованные старинным славянским орнаментом секиры.