Картина убийства - [51]

Выйдя в столовую, я взяла две ложки для супа из буфета. На обратном пути заглянула в кабинет леди Хардкасл и разыскала там упаковочную бумагу.

– Я подумала, что суповые ложки подойдут лучше, – сказала я, возвратившись. – Они более плоские и не повредят фрукт.

– Эта девочка чертовски умна, – заметила миледи. – Вы со мной не согласны, констебль?

– Я всегда говорил, что вы обе – самые умные люди, которых мне доводилось встречать.

– Вы прелесть. Но и мы, так же как и все, совершаем ошибки по ходу дела.

– Это вы так считаете, миледи, – заметила я.

– Вот именно, – согласилась хозяйка. – Я их совершаю, а Армстронг у нас просто гений. Не знаю, что бы я без нее делала.

– Ну, начнем с того, что тот недомерок с гарротой[55] в переулке возле Сент-Мартин-лейн давно вас прикончил бы.

– Боже, а ведь ты права, – сказала миледи. – Я про него и думать забыла… А что, черт побери, мы вообще там делали?

– Пытались тайно проникнуть в Театр Гаррика.

– А, ну да, правильно. Мы ведь так и не выяснили, почему тот пруссак покупал билеты в одну и ту же ложу в течение целого месяца.

– Если только он не готовил покушения, то я продолжаю утверждать, что он был влюблен в кого-то из труппы.

– А тогда там было множество красивых актрис и симпатичных актеров, правда?

– Правда. Но тот парень с гарротой был вовсе не красавец.

– Особенно после его стычки с тобой, милая, – согласилась миледи. – Ты с ним быстро разобралась. Так вот, констебль, если б не юная Флоренс, я бы умерла в переулке между Чаринг-кросс и Сент-Мартин-лейн. Она… она просто прелесть.

Пауза в ее словах была вызвана необходимостью приложить некоторое усилие, чтобы освободить орудие убийства из руки жертвы, которую уже охватило трупное окоченение.

– Ну вот, все в порядке, – сказала леди Хардкасл. – А теперь давайте получше упакуем его для Симеона и выпьем по чашечке чая. Вы с нами, констебль?

– Не откажусь, миледи. Хотя я с бо́льшим удовольствием сделал бы это в другом месте, – он кивнул в сторону лежавшего на полу тела.

– Ну конечно. Здесь нам делать больше нечего.

В двери для прислуги заскрежетал ключ, после чего раздалось несколько вежливых, но твердых ударов в дверь.

– Это, должно быть, Эдна или мисс Джонс, – предположила я. – Остальные придут только через час, и ключа от двери у них нет.

– Думаю, что этим утром нам необходимо объявить кухню запретной территорией, – сказала миледи. – Эдне и людям из «Грейнджа» найдется чем заняться в другом месте.

Отодвинув задвижку, я впустила Эдну.

– Что, у нас замок сломался? – спросила она, врываясь в прихожую и снимая пальто.

– Сама не понимаю, – ответила я, стараясь закрыть от нее дверь на кухню. Мне хотелось прежде рассказать ей обо всем.

– Я, как всегда, вставила ключ в замок, но он почему-то не повернулся. А потом, нажав на дверь, я поняла, что вы закрыли ее на задвижку. Вот я и решила, что замок сломался.

– Мне об этом ничего не известно, – сказала я. – Я считала, что его закрыли как обычно, и не стала проверять.

– А тогда почему дверь закрыта на задвижку? Вы так никогда не делаете, иначе мы не сможем войти.

И вот тогда я еще раз рассказала о том, что произошло утром.

Мы перешли в столовую. В другой день мы прошли бы в малую гостиную, ведь было еще слишком рано, но «доска расследований» находилась в гостиной, а леди Хардкасл хотела похвастаться перед констеблем нашими изысканиями. И пока она подробно рассказывала ему о подозреваемых, я вернулась на кухню за подносом с чаем. На обратном пути заглянула в гостиную и предложила чашку чая Эдне, вполне ожидаемо сильно шокированной утренним происшествием. Положив в ее чашку два лишних кусочка сахара, я посоветовала ей посидеть какое-то время – лицо у нее было пепельного цвета.

– Со мной все будет хорошо, милочка, – сказала горничная. – Просто я немного шокирована. Помню, я первая обнаружила нашу умершую Ма, но она была уже старая и немощная. Умерла от сердца. Хотя я запомнила это на всю жизнь. Однако эта несчастная девушка… Такая молодая. Такая красивая. И отравлена – совсем как Фиби в этой фильме. Люди говорят, что кинематограф – это само Зло, и я начинаю им верить. А что, если они вызвали этой фильмой злых духов? И те кем-то овладели? Вдруг сам Дьявол овладел этой Зельдой и превратил ее в настоящую ведьму? Она могла сотворить все это, даже не понимая, что делает.

Я позволила ей выговориться. Сказала только: «Ради бога, не будьте такой дурой», – зная, что это мало поможет. И поинтересовалась: «Вы уверены, что не хотите вернуться домой? Скоро придут Дэви и Дора. Один день без вас мы как-нибудь продержимся».

– Вы очень добры, но я не могу оставить вас с ними. Эта малышка Дора сломается сразу же, как только узнает, что здесь произошло. А если нет, то притворится, чтобы получить денек отгула. Тогда вам точно не хватит людей.

Я вспомнила, что Дора творила с садовым совком, когда в «Грейндже» произошло убийство. Эдна была права – эта девица сделает все, чтобы превратить трагедию в лишний выходной день.

– Не могу сказать, что не согласна с вами. Так что спасибо. Но если вам будет слишком тяжело, предупредите меня.

– Конечно, дорогая. Я просто посижу здесь минуточек десять, и все будет в порядке. А вы идите и занимайтесь своими делами.