Карнавал смерти - [37]
– Они умерли в две тысячи двенадцатом. Я тогда был в Европе. У матери обнаружили аневризму, и она умерла через три дня. Я вернулся, чтобы отец не оставался один, но все равно… он чувствовал себя одиноко. Они ведь всегда были неразлучны. Он не выдержал и через полгода тоже умер. Во сне. – Джордж вздохнул. – А твои родители? Какими были они?
Виктория мало что помнила о них. После стольких лет ее воображение пыталось заполнить пробелы в памяти, и она уже не отличала реальные воспоминания от вымысла.
– Папа был спокойным и молчаливым, увлеченным преподавательскими идеями. Не зря он решил открыть свою школу. А мама, наоборот, была экстравертом, темпераментной, вспыльчивой.
– Значит, ты совсем как она, – невозмутимо заметил Джордж.
Виктория закатила глаза:
– Мне кажется, они дополняли друг друга. Она все делала для него, а он – для нее.
– Ты не хотела бы выйти замуж? Завести детей?
Девушка пожала плечами:
– Не знаю.
Ей казалось, что Джордж должен стать хорошим отцом – из тех, кто готов для своих детей на все, ужасно их балует и бегает за ними. Но сама она не была уверена, что станет хорошей матерью. Виктория и не хотела быть ею, поэтому сочла за лучшее сменить тему.
Выйдя из ресторана, они выпили кофе в кондитерской на площади Сан-Сальвадор и направились к дому Джорджа, в район Глория. По пути парочка останавливалась то возле букинистической лавки, то у Республиканского музея; несколько минут они проболтали на скамейке у озера. Джордж предложил подняться к нему, но Виктория понимала, что подразумевалось под приглашением, и пока не была готова. Хотя и знала – этот шаг она хочет сделать именно с ним.
Виктория взяла такси до Лапы и вскоре приехала домой. Поднимаясь по лестнице, она спрашивала себя, что мешает ей зайти дальше в отношениях с Джорджем. Казалось, чего-то не хватает, но она не знала, чего. Как будто внутри образовалась пустота, а в груди звучал тихий сигнал тревоги, предупреждая: еще не время.
Повернув ключ и открыв замки, Виктория заметила у двери небольшую стопку бумаги на полу. Прислонилась к стене, наклонилась, чтобы лучше рассмотреть почерк, – и тут же почувствовала, как у нее пересохло в горле. Новые страницы из дневника Сантьяго.
16
Дневник Сантьяго
20 июля 1993 года, вторник
Из-за каникул я пока не могу встречаться с моей Рапунцель. Сижу дома целыми днями и бездельничаю. Сегодня ходил к Игору, пока папа работал. Там уже сидели двоюродный брат Игора Жеан и Габриэль. Кажется, Жеан играет в баскетбол, ну, или просто нацепил футболку команды – точно не знаю. Вначале он вроде не обращал на меня внимания и продолжал рассказывать о девушках, с которыми встречается. Их пятеро – две блондинки, одна брюнетка, одна черная и еще рыжая. Он сказал, что рыжая лучше всех в постели, и засмеялся. Я не понял, что здесь смешного, но тоже засмеялся. Потом он сказал, что в семнадцать переспать с кем-нибудь очень легко: все девушки на тебя вешаются. Мне очень хочется поскорее стать семнадцатилетним. Когда мама Игора ушла на работу, Жеан открыл рюкзак и показал нам баллончики с краской, которые принес. Он покупает краску для Игора и учит его всему: как ухаживать за девушками, цеплять их и все такое. Мы взяли баллончики и пошли на улицу, но не к площади, а в сторону Института коренных народов, где меньше людей. Там начали тренироваться на облупившейся стене возле скал на берегу моря. Жеан показал, как делать непрерывные линии. Он просто профессионал. У Игора нет никакого таланта к рисованию, а Габриэль рисует лучше всех нас, но, по-моему, занимается этим только из-за Игора. Когда я оглянулся, Жеан уже сидел на камне и закуривал, прикрывая рот рукой. Он сказал, что это «травка», выпустил дым в мою сторону и спросил, не хочу ли я попробовать. Я отказался, а Игор и Габриэль согласились. Они сидели на камне, болтали, смеялись и передавали «травку» по кругу. Я держался в стороне. Отец рассказывал мне, что, когда он был подростком, его друг умер из-за того, что курил «травку».
Ближе к вечеру мы отправились домой. Жеан забрался на припаркованную неподалеку красную «Корсу» и стал на ней прыгать. Машина так раскачивалась, что казалось, стекла вот-вот разобьются вдребезги, а колеса отвалятся. Игор тоже забрался наверх и начал раскрашивать крышу и стекла. Габриэль разукрасил одну дверцу, я – другую. Мы ржали, как будет прикольно, когда хозяин обнаружит свою красную машину совершенно черной. Под стеной Института коренных народов на тротуаре под картонками спал бомж в лохмотьях. Игор на цыпочках подкрался к нему, протянул руку и приставил баллончик с краской прямо к его носу. Потом нажал и залил ему лицо краской. Бомж сразу проснулся и заорал от ужаса. Мы убежали и смеялись всю дорогу до дома Игора. Его мама вернулась минут через пять после нас. Жеан подарил каждому из нас по баллончику с краской. Он классный. Я еще немного задержался у Игора. Когда мы слегка перекусили, спросил, не жалко ли ему того бомжа, которого он разукрасил. Игор ответил, что нет. Что нет бо́льшего унижения, чем если кому-то раскрасили лицо. И есть люди, которые заслуживают, чтобы их унижали.
Фредерик Дар, современный французский писатель, известен у себя на родине не меньше, чем Бальзак или Дюма. Не только острый сюжет, не просто чтиво, а талантливая, психологически точная напряженная проза — вот секрет его успеха.
В Парижском Национальном музее обнаружен чудовищно изуродованный труп одной из сотрудниц. К телу приколота записка со странной надписью: «Человек вырождающийся».И это — лишь одно из звеньев в цепи чудовищных преступлений, происходящих в музее.Убийца ведет изощренную игру, всякий раз оставляя следователям подсказки — листья растений и отрывки из научных трудов, минералы и раскрытые книги…Полиция никак не найти связь между этими символическими знаками.И тогда собственное расследование начинают детективы-любители: известный антрополог Питер Осмонд, его коллега — священник и ученый отец Маньяни и сотрудница архива Леопольдина Девэр…
Роман Айры Левина «Дочери Медного короля» из сборника «Остросюжетный детектив», выпущенного без номера в 1993 году.
В одной из московских коммунальных квартир умерла одинокая старушка – Алевтина Ивановна Воробьева. Все хлопоты, связанные с похоронами, взяла на себя сердобольная Василиса. Похоронили бы старушку и забыли, но в последние мгновения она поведала всем тайну о драгоценностях, которые хранила еще с революционных времен. Соседи моментально решили, что нажитые Алевтиной Ивановной сокровища хранятся здесь же, в их квартире. Все важные дела отошли на второй план. И в самом деле, что может быть неотложнее поиска старинных бриллиантов?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.