Карманный атлас женщин - [30]
Посещение поликлиники придает смысл всему старушкиному дню. Накануне можно погладить рубашку, приготовить направления, медкарты и рецепты. Потом рано утром проснуться в приподнятом настроении. Сегодня мы идем по делам. Ну да, только это проходит довольно быстро. Остаются остальные дни, которые не приносят ничего, кроме боли в спине и отека ног. Остается еще столько жизни! Когда все это кончится?
Пани Мария самая настоящая Неживая Женщина. Она зациклена на прошлом, она не воспринимает происходящее сейчас. Ожидание, сон и пробуждение с ощущением уже-несуществования. Не за что зацепиться даже на кладбище, там нет могил близких. Так что пани Мария никакая не Кладбищенская Вдова. Семья так и не была предана земле, а мужа у нее не было. К кому сюда ходить в День Всех Святых? Какую выбрать религию, чтобы иметь право зажечь свечку-лампадку и убрать листву с могильной плиты? И наконец: что делать, как перекантоваться до конца?
Смотреть телевизор и слушать радио, дремать, читать, гулять, подружиться с кем-нибудь и проводить с этим человеком время, возделывать садик или хотя бы посадить цветы на балконе, отдаться любимому увлечению. Участвовать в паломничествах, заниматься общественной работой, гимнастикой. Предаваться каким-нибудь религиозным культам, но каждый день на Гжибовскую площадь к Ножикам[38] с Охоты не наездишься, далеко. Может, конфессию поменять? Костел близко, каждый день там богослужения, и людей много приходит. Хоть что-то будет происходить.
Можно еще раз прибраться. Осмотреть квартиру. Само собой, речь не о том, чтобы сделать что-то радикальное, например, помыть окна или натереть паркет. Нет, конечно, но хоть что-нибудь сделать, хоть как-то подвигаться надо. Смести крошки со стола, переставить посуду на полке. Можно еще проверить (уже в пятый раз за этот день), не сухо ли цветку в горшке. Можно пощупать его листки, пройтись тряпкой по стеблю. Что бы еще такое… О, вот, разгладить складки на постели. Поправить подушки. К сожалению, всего только пять вечера. Спать ложиться рановато. Можно включить телевизор. Нет, лучше радио. Не действует так на глаза. Смеркается, но свет пока можно не зажигать. Хоть небольшая, но все-таки экономия. Сесть в кресло. Погрузиться в свое измученное тело, пристроиться в каждую жилку, во все испорченные части организма. Угнездиться в своем существовании. Переждать. Издалека доносятся голоса передачи для таких, как пани Мария. Песни прежних лет. Теплые голоса. Эугениуш Бодо, Стефка Гурская, Ханка Ордонувна. Перед глазами встают лица далеких лет, подкрашенные фотографии на обложках журнала «Фильм». Слова, говорящие о любви, терзаемой сомнениями. Одна песня Миры Зиминской,[39] пробивающаяся через другие песни:
Пани Мария только заменила Хожую на Опачевскую, а «девчушку» на «старушку» менять не стала, потому что для себя она остается молодухой, собирающей фотографии звезд с шоколадок. Льется музыка, можно возвратиться к своим воспоминаниям и не стыдиться слез — темно и никто не видит.
Я условился с ней ровно в девять… потом кино, кафе и прогулка… грусть роз осенних, чайных роз печали… это Мечислав Фогг.[40] И старуха, закутавшаяся в плед и дремлющая в своей заплесневелой сырой квартире, которая помнит ее смех, ее игры с родителями. Тикают часы, сумерки, радио бубнит в углу. Есть ли еще здесь жизнь?
А ведь такому засушенному сухарю еще можно предложить автобусную экскурсию по семи чудесам света. Только это не у нас, это за границей можно. Подарить цифровой аппарат и бейсболку. Группа туристов из гериатрического отделения. Седые головы, изучающие проспекты турагентств и выбирающие только пятизвездочные отели. Солнечные очки на Лазурном Берегу и купальник бикини на сетке морщин и обвислой груди. Все как бы говорит: я прожила семьдесят лет, воспитала четверых детей и шестерых внуков, так что теперь идите все в задницу, потому что я вылетаю в Гонолулу, бай-бай! В Польше божьи одуванчики внимательно изучают рекламки акций в гипермаркете и выбирают самое дешевое и самое низкокачественное. Свое тело они прикрывают одеждой тридцатилетней давности и говорят: я прожила семьдесят лет, воспитала девятерых детей, внуков и правнуков, а теперь хочу наконец умереть, так что оставьте меня в покое, потому что я умираю, пока!
Глаза атакует глаукома, заволакивая все тоненькой пленочкой. Картинка становится нечеткой, некоторое время спустя уже ничего не видно. Лица, что склоняются над старушкой и назначают ей лекарства, очень даже могут оказаться доктором Менгеле. Неизвестно, что это за лекарства и от чего. Кто этот человек, что поднимает меня с земли и спрашивает, все ли у меня в порядке и не болит ли что у меня? У меня все болит, я сама себе боль, и все вокруг болит. Мой ум, путающий дочку с внучкой, моя спина, горбатая, как у верблюда. Зубы, которых у меня нет, и друзья, которые давно умерли. Иду дальше и снова спотыкаюсь, падаю. Лежу на газоне, как пьяница, и спокойно жду: может, кто пройдет, заметит. Бывает, взвою, если особо неудачно упаду. Тогда я полностью сливаюсь с городской природой. Надо мною — кроны деревьев, рядом — вытоптанная трава с собачьими какашками. Вокруг мусор, окурки и рекламные листки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман охватывает четвертьвековой (1990-2015) формат бытия репатрианта из России на святой обетованной земле и прослеживает тернистый путь его интеграции в израильское общество.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Какие бы великие или маленькие дела не планировал в своей жизни человек, какие бы свершения ни осуществлял под действием желаний или долгов, в конечном итоге он рано или поздно обнаруживает как легко и просто корректирует ВСЁ неумолимое ВРЕМЯ. Оно, как одно из основных понятий философии и физики, является мерой длительности существования всего живого на земле и неживого тоже. Его необратимое течение, только в одном направлении, из прошлого, через настоящее в будущее, бывает таким медленным, когда ты в ожидании каких-то событий, или наоборот стремительно текущим, когда твой день спрессован делами и каждая секунда на счету.
Коллектив газеты, обречённой на закрытие, получает предложение – переехать в неведомый город, расположенный на севере, в кратере, чтобы продолжать работу там. Очень скоро журналисты понимают, что обрели значительно больше, чем ожидали – они получили возможность уйти. От мёртвых смыслов. От привычных действий. От навязанной и ненастоящей жизни. Потому что наступает осень, и звёздный свет серебрист, и кто-то должен развести костёр в заброшенном маяке… Нет однозначных ответов, но выход есть для каждого. Неслучайно жанр книги определен как «повесть для тех, кто совершает путь».
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Анджей Стасюк — один из наиболее ярких авторов и, быть может, самая интригующая фигура в современной литературе Польши. Бунтарь-романтик, он бросил «злачную» столицу ради отшельнического уединения в глухой деревне.Книга «Дукля», куда включены одноименная повесть и несколько коротких зарисовок, — уникальный опыт метафизической интерпретации окружающего мира. То, о чем пишет автор, равно и его манера, может стать откровением для читателей, ждущих от литературы новых ощущений, а не только умело рассказанной истории или занимательного рассуждения.
Войцех Кучок — поэт, прозаик, кинокритик, талантливый стилист и экспериментатор, самый молодой лауреат главной польской литературной премии «Нике»» (2004), полученной за роман «Дряньё» («Gnoj»).В центре произведения, названного «антибиографией» и соединившего черты мини-саги и психологического романа, — история мальчика, избиваемого и унижаемого отцом. Это роман о ненависти, насилии и любви в польской семье. Автор пытается выявить истоки бытового зла и оценить его страшное воздействие на сознание человека.
Ольга Токарчук — один из любимых авторов современной Польши (причем любимых читателем как элитарным, так и широким). Роман «Бегуны» принес ей самую престижную в стране литературную премию «Нике». «Бегуны» — своего рода литературная монография путешествий по земному шару и человеческому телу, включающая в себя причудливо связанные и в конечном счете образующие единый сюжет новеллы, повести, фрагменты эссе, путевые записи и проч. Это роман о современных кочевниках, которыми являемся мы все. О внутренней тревоге, которая заставляет человека сниматься с насиженного места.
Ольгу Токарчук можно назвать одним из самых любимых авторов современного читателя — как элитарного, так и достаточно широкого. Новый ее роман «Последние истории» (2004) демонстрирует почерк не просто талантливой молодой писательницы, одной из главных надежд «молодой прозы 1990-х годов», но зрелого прозаика. Три женских мира, открывающиеся читателю в трех главах-повестях, объединены не столько родством героинь, сколько одной универсальной проблемой: переживанием смерти — далекой и близкой, чужой и собственной.