Карл Линней. Его жизнь и научная деятельность - [9]

.

Посмотрим теперь, в чем же состоит научная заслуга Карла Линнея? Чему он обязан своей славой, благодаря которой и теперь, через целое столетие, по словам одного шведского натуралиста, «…когда швед покидает свою родину и уезжает в далекие страны, из всего шведского позднее всего его покидает имя Линнея»? И действительно, до сих пор имя Линнея неразрывно связано с его наукой и встречается в каждой книге ботанического или зоологического содержания.

В XVIII столетии, когда биологические науки еще находились в эмбрионе, не было того дробления науки о природе на множество отдельных специальных наук, которое наблюдается теперь и явилось печальным, но неизбежным последствием огромного накопления фактического материала в связи со сложными и утонченными методами исследования, господствующими в современной науке. Объем науки возрос до такой степени, что человеческий ум не в состоянии овладеть в равной степени всеми ее отраслями, и для плодотворной и успешной работы явилось необходимым детальное разделение труда. Нет сомнения, что это имело и дурные последствия – ослабление общей связи, соединяющей отдельные отрасли естественных наук, частую односторонность исследования и все большую и большую трудность философского обобщения, имеющего предметом всю сумму человеческого знания данного времени. Как в практической медицине мы видим теперь, по насмешливому выражению Достоевского, специалистов по лечению правой или левой ноздри, так и в области теоретического знания дифференцирование науки достигло чрезвычайных размеров: зоолог, например, не только не успевает следить за успехами ботаники или химии, но и в самой зоологии представители разных отделов часто плохо понимают друг друга. Представитель морфологической зоологии (анатомии или эмбриологии) не обладает часто почти никакими сведениями по систематике животных, а для большинства систематиков, фаунистов новейшие работы по эмбриологии животных представляют совершенную тарабарскую грамоту.

Полтораста лет тому назад ничего подобного не было, и натуралист XVIII столетия занимался обыкновенно и мог заниматься с успехом различными областями естествознания; Реомюр, один из лучших энтомологов, превосходные наблюдения которого в мире насекомых до сих пор остаются образцовыми, был в то же время изобретателем термометра. Линней был врачом и натуралистом, и, хотя его медицинская деятельность не могла идти в сравнение с той ролью, которую он играл в развитии биологических наук, тем не менее она была очень ценна. Чтобы объяснить возможность такого широкого совместительства, не встречающегося уже в наше время, достаточно сказать, что Линней никогда не работал с микроскопом. А микроскопические исследования представляют краеугольный камень современного естествознания и расширили его пределы до таких границ, которые Линнею и не снились.

И преподавательская деятельность Линнея, и его печатные работы касались всех трех крупных отделов старинной «Historia naturalis», трех «царств» природы: минералогии, ботаники и зоологии. Его знаменитое сочинение «Systema naturae», выходившее в целом ряде постоянно улучшаемых изданий, заключает в себе систематическое описание минералов, растений и животных. Но минералогом он не был, и заслуга его в этой науке незначительна.

Огромное значение имели работы Линнея только в науке об органической жизни на земле, в ботанике и зоологии. Здесь он был истинным реформатором, придавшим новый дух науке и чрезвычайную силу научному исследованию.

Полтораста лет тому назад зоология и ботаника представляли собой совсем не то, что они есть теперь. Современное направление этих наук – главным образом морфологическое, представляющее собою учение о различных формах органической жизни, о значении, причинах и взаимной связи этих форм. Наряду с этим занимает самостоятельное место физиология организмов, то есть изучение тех процессов, из которых слагается жизнь животных и растений.

Содержание современной зоологии заключается главным образом в сравнительно-анатомическом изучении животных и в сравнительной эмбриологии, то есть изучении их развития. Обе эти науки, разрабатываемые с точки зрения теории развития, опирающейся на изменчивость органических форм, имеют целью постигнуть связь животных форм между собой и изучить их происхождение.

Не то было во время Линнея. Эмбриология не существовала вовсе, сравнительная анатомия была в зародыше. Правда, заря нового научного движения уже занималась: мы видим ее в трудах Мальпиги, Левенгука, Сваммердама, положивших основание изучению низших, наименьших по величине животных; только что изобретенный микроскоп уже обнаруживал в их руках задатки той огромной силы, которую он приобрел впоследствии в деле изучения природы.

Итальянец Мальпиги (умер в 1694 году в Риме), врач, как почти все натуралисты того времени, обогатил науку важными работами в области анатомии животных, преимущественно низших, и проложил дорогу к исследованиям подобного рода. Он исследовал анатомию шелковичного червя, открыл его органы дыхания, описал спинной сосуд, нервную систему, прядильные железы. Замечательна также его попытка исследовать развитие цыпленка в яйце. Он пользовался при своих работах лупой и простым микроскопом.