Караван к Наташке - [11]

— Ого! — не удержался и громко присвистнул Рихард, только что примчавшийся в раздевалку. Весть о том, что командир второй эскадрильи вернулся с боевого вылета, уже разнеслась по базе.

— Помотало, — согласился Николсон, как всегда раздвигая остальных пилотов своими тяжёлыми ручищами. На лицо и грудь Павла даже смотреть было больно. Гематомы разрисовали кожу замысловатыми многоцветными татуировками.

— Сколько их было? — спросил кто‑то из только что ввалившихся в раздевалку офицеров.

— Шесть истребителей и корвет, — расшифровал Павел сбитые корабли противника. Наверняка генаи свои боевые звездолёты называли какими‑то другими терминами, но земляне классифицировали вражеские корабли в соответствии со своими привычками.

— Серхио? — задал вопрос Николсон.

Пилоты притихли. Ведомые у майора Затонова менялись часто. Кто‑то, как например тот же Рихард фон Миллер, успевал многому научиться у Павла, овладевал в совершенстве боевой машиной, сбивал с помощью командира своего первого врага и сам становился ведущим пары истребителей. Но большинство новичков, вызвавшихся идти в патруль с лучшим командиром эскадрильи всего фронта, погибали, не сумев удержаться за хвост аса — задняя полусфера истребителя Затонова всегда была самым безопасным местом во время боя.

Майор отрицательно помотал головой из стороны в сторону.

— Пустота ему пухом, — привычно пробормотал кто‑то.

Маленьким белокурым вихрем в раздевалку ворвалась капитан Мартинес, дежурный врач космобазы. Растолкав пилотов, подлетела к Павлу, по–хозяйски большими пальцами оттянула веки и поочерёдно осмотрела налившиеся кровью из лопнувших сосудов белки. Раздвинула челюсти и осмотрела полость рта, подсвечивая маленьким фонариком.

— Ну хоть зубы в этот раз целы, не придётся новые имплантировать, — пробурчала себе под нос. Ткнула пальцем в коммуникатор на своём левом запястье и коротко приказала:

— Картриджи к реаниматору на режим четыре «Бэ», — и принялась сдирать комбез с безвольного в этот момент майора.

— Органы репродуцирования решили проверить, доктор? — с похотливой улыбочкой спросил Джонс.

— Вот твои яйца я в следующий раз точно восстанавливать не буду, — отрезала Сюзанна, — бестолку. Все равно потомство неполноценным будет, — она потрясла Павла за коленку, чтобы приподнял ногу, пустотные берцы были давно расшнурованы. Реакции не было. Голова пилота с закрытыми глазами медленно склонялась набок. Действие боевых стимуляторов кончилось, и последовал закономерный откат. Врач еле успела подхватить заснувшего майора и бережно уложила на диванчик. Ласково провела ладонью по щеке.

— Хватит зубы скалить, — потребовала Мартинес от наблюдавших пилотов, — раздевайте и несите в медотсек.

Глава 2

— Кирюха, тебя замучились разыскивать! — весело хмыкнул Сашка, залезая на разлапистый дуб, уже не первый год служивший тайным укрытием юному герцогу, и протянул котомку с фруктами.

Кирилл, не отрываясь от раскрытой книги, на ощупь выбрал большую гаушу и вгрызся в неё.

— Кому я опять понадобился?

— Сэр Алексий ругается — ты опять тренировку пропустил. Если Правящий герцог узнает — мало тебе не покажется.

— Ничего отец мне не сделает. А барон Стоджер не стукач. Помешанный на мечевом бое, но никак не доносчик. Вот если папа его со мной в академию отправит, тогда действительно ни одного тренажа пропускать нельзя будет. Иначе с говном сожрёт.

— Читаешь‑то что, твоё высочество? Опять про благородных девок?

Кирилл молча, не хотелось отрываться ни от текста, ни от сочного фрукта, показал обложку.

— Хро–ни–ки ис–хо–да, — медленно по слогам прочёл слуга. Учить грамоте дворовых было запрещено. Но герцог несколько раз заметил, как жадно Сашка смотрит на книги, и пару дней назад показал ему буквы. Теперь при первой возможности, когда никто не видит, слуга пытался читать.

— Интересно? О чем книга?

Кирилл прожевал кисло–сладкую на вкус мякоть гауши, выбросил огрызок под дерево — белки сгрызут, другим животным не по зубам, слишком крепкий фрукт с приличным содержанием редкоземельных металлов, придающих гауше такую вкуснотищу, а белки справятся — и ответил:

— О разном. Сейчас читаю про то, как святой Михаил учил людей огонь добывать, когда зажигалки работать перестали.

— Это тот святой Михаил, про которого в библии писано? От его детей и внуков все нынешние правители пошли?

— Ага, — кивнул герцог, опять упёршись взглядом в рукописные страницы.

— Какие, интересно, были эти зажигалки? Мне бы такую, — мечтательно протянул слуга, потом сосредоточился и тоже стал читать, старательно шевеля губами. Конечно, пока Кирилл читал страницу, Сашка еле–еле успевал одно–два предложения осилить. Но раньше‑то он и этого не мог. Заикнись кому, что грамоту хоть немного разумеет — сначала у столба под кнутом помучаешься, затем, если выживешь, на рудники сошлют. А там, как известно, больше трёх–четырёх лет мало кто из преступников или рабов протянуть может. На рудниках даже тёмной ночью все светится.

Через полчаса, когда до того туго набитая котомка была опустошена — Сашка тоже к ней прикладывался время от времени, уж больно вкусный фрукт. Вкуснее, наверное, только каменные персики, но растут они далеко на юге — к их укрытию примчался Паразит, встал передними лапами на ствол и громко позвал, размахивая куцым хвостом из стороны в сторону: